не собираются, но после этого они потеряют власть хоть над кем-то. Они останутся одни…

Последняя мысль интересным образом вклинилась в рассуждения. «Они останутся одни. — подумал Гавриил. — Вернее единственные, кто выжил… Но для чумов они будут мертвы. Чумы не станут пересчитывать их и тем более сравнивать номера. Хотя эти двое, скорее всего, натянут на погибших свою одежду. И тогда, чтобы понять, кто убит придётся смотреть лица… Нет, ну у Валикова хоть и примечательное лицо, сомневаюсь, что кто-то из чумов сможет различить его с кем-нибудь другим».

В общем-то, смысл понятен, но не до конца: на воле тоже деваться некуда, только маки. Может быть, они как-то договорились с ними?

Пока удалось отодвинуть восстание на два дня, что делать потом, разберёмся. В любом случае, восставать, не согласовавшись, они, по всей видимости, уже не будут. Теперь они считают, что можно свалить всю вину восстания на «третье лицо» — другого командира. Нужно это им, вообще говоря, только для перестраховки — мало ли как именно они договорились с маки или с кем-то ещё. К тому же в качестве помощи Гора пообещал им пять автоматов.

Удостоверившись в том, что с работой всё в порядке, Гавриил направился в 1-ый сектор, проверить спрятанное позавчера оружие.

«Да нет, как они могли договориться с маки? — подумал Гавриил. — Чтобы Валиков договорился с маки? С Хмельницким он договорился? Не поверю я в такое. А Гринифенко вряд ли способна вообще с кем-нибудь договориться. Её лицу не поверят. Её глазам не поверят. И кто же поверит ей самой, учитывая всё это… Они договорились с кем-то другим».

Добравшись до места, Гавриил стал потихоньку добираться до правды, но теперь предстояло немного покопаться.

Тайник представлял собой закрытое дощечкой и зарытое землёй углубление в стене санитарного угла. Санитарный угол состоял из ряда душей и нескольких кабанок туалета. Как бы чумам ни казалось, но против существования подобных кабинок они не выступали.

Что касается тайников, то их можно было и не делать — чумы всё равно никогда не заглядывали в 1-ый сектор. Но никто судьбу не испытывал: книги просто закапывали в землю, в основном там, где спали сами, а об оружии и говорить нечего — прятали из принципа.

Перерыв кусок стены, Гавриил увидел то, что ему пришлось не по душе: автоматов лежало только четыре. А он точно помнил, что их было пять. Сколько обойм исчезло и исчезло ли вообще определить было нельзя, но одного АК-74 точно не хватало.

Земля вздрогнула. Издали грохнул звук взрыва. И стало тихо.

Верящий и любящий

Затемнённая отсутствием света фигура медленно продвигалась по широкому и протянутому через всё здание коридору. На слабых лучиках отблескивал автомат Калашникова.

Где-то в самом конце прохода мыл пол человек в рваном комбинезоне. Со временем на каменно-керамическом полу появлялись блики даже при подобном освещении. Человек тщательно и упорно делал свою работу.

Послышались тяжёлые неуклюжие шаги.

Фигура замерла в чернеющей пустоте тени. Человек, ничего не меняя, продолжал водить тряпкой то вправо, влево.

Через несколько секунд из-за угла вышел беспечный, но немного уставший от чего-то прошедшего навсегда чум и двинулся вниз по коридору: вдаль от человека и напрямую к фигуре. Человек за спиной его вовсе не интересовал, не существующая ни в чьём сознании тень у самой стенки тоже. Миновав тень, чум скрылся за нужным ему углом.

Фигура столь же осторожно двинулась дальше. Где-то неподалёку должен быть склад. О нём ничего неизвестно, кроме как то, что он на поверхности, то есть в этом здании.

На следующей двери был нарисован зачёркнутый треугольник. Собственно, это ничего не говорило. На прошлых встречались и квадраты, и круги, и зачёркнутые, и подчёркнутые, и ещё Бог знает что — в итоге никаких складов.

Ручка этой двери, как и все предыдущие, являлась серой и обшарпанной и поворачивалась также — с трудом и без толку. Но дальше всё пошло немного по-другому — раздался скрип. И он, как будто застрял в ушах. Но никто не отреагировал на это: человек вдалеке не обращал внимание и делал свою работу.

Фигура решительно распахнула дверь, издав при этом достаточно тихий звук, и проникла внутрь. Закрывшись, помещение потеряло хоть какой-то свет.

Чернее ночи.

Подождав примерно полминуты, ни тишина, ни темень своего состояния не изменили. Пальцы щёлкнули на рычажке на стене, и зажёгся свет.

Рафаил улыбнулся — это склад.

Весьма просторное помещение: широкий зал и небольшая комнатка в самом конце. Вдоль правой стены частично аккуратно, частично небрежно разложены мешки и несколько висячих полок с консервными банками и где-то даже с икрой; вдоль левой — лотки, полки и шкафчики с разными видами вооружения пехоты: в самом конце всего этого даже противотанковое ружьё «Копьё».

Рафаил ступил вперёд, почувствовал, что это громко, и сделал следующий шаг ещё тише. Ему казалось, что у чумов нюх на такие случаи. Что чум почувствует, когда человек окажется здесь. Что чум по своей природе не может позволить человеку узнать то, что еды хватает, что людей можно кормить гораздо лучше, что жизнь людей можно облегчить, что всего этого нет исключительно из-за внутреннего уклада чумов.

Горняк приблизился к правой стенке, совсем осторожно и неторопливо, и в этот самый момент почувствовал, что что-то существует рядом. Каждая клетка его тела кричала об этом. Внутри, прямо в сердце, неведомый неслышимый голос шептал: «Смерть совсем близко».

Рафаил не вздрогнул, не забеспокоился. Собственная смерть вообще его не интересовала: ни сейчас, ни позднее. Ему лишь надо было накормить жену и весь остальной человеческий мир.

Сзади него, в двадцати сантиметрах, скрипнул пол.

Мысли, сомнения, раздумья — всё вылетело из головы в один миг. Рафаил рывком развернулся, готовясь дёрнуть за спусковой крючок.

Автомат выбился из рук, и тут же в шею воткнулась чумная рука. Чанхр злостно и жадно сдавил лапу и потянул её вверх.

«Это ж надо, — думал Рафаил, пока чум держал его на весу. — Чум подобрался ко мне незаметно. Да он весит полтора центнера… Что со мной было?»

Чум отбросил горняка в дальнюю, разделяющую комнатку от зала стенку и двинулся вперёд.

Отлетев от стенки и приземлившись на спину, Рафаил перевернулся на живот и начал упорно подниматься вверх. Где-то глубоко в шахте ждёт жена. Из-за взрыва никаких свадебных мероприятий не получилось (обычно молодожёнов поднимали на руки и держали так, пока священник освещал их брак): возлюбленные просто заснули, а проснулись мужем и женой.

«Жена