Мы распаковали оптику и опустили пятые точки на окраине лесного массива. Переговоры могли закончиться перестрелкой, что в общем-то было нам на руку. Пусть грызутся.

Водокоев и Чжан гуляли туда-сюда минут пятнадцать, затем пожали руки, и китаец укатил восвояси. — Я немного помучила сотовый телефон и, убедившись в его бесполезности, зашуршала к ближайшему райцентру.

Кирсан с воодушевлением встретил последние новости, предложил мне больше нигде не шататься и ехать в Тарасов.

Он сообщил, что люди из местного управления ФСБ переворачивают весь музей в поисках сундуков, монет и костей. А также ведется интенсивный опрос всех сотрудников в надежде обнаружить след Хальзова.

— Похоже, старик взялся разыгрывать собственную карту.

— Одному это сделать крайне тяжело, — возразила я и тут же задумалась.

— Таня, ты куда пропала? — старенькая телефонная трубка разрывалась от волнения.

— Все нормально. Скоро приеду.

Путь домой показался недолгим. Ощущение от проделанной работы принесло чувство удовлетворения, и я наслаждалась им всю дорогу.

— Чжан клюнул.

Кирсан потирал руки от нетерпения.

— А он сюда случайно не звонил?

— Звонил. Пойманный нами горе-убийца сообщил ему, что видел меня здесь. Уговаривал приехать, но возвращаться в собственный дом я не тороплюсь. Разборки с Сыма мне не избежать.

— И что теперь?

— Я позвонил Ежову. Он смотрит на ситуацию с оптимизмом. Обещал прислать несколько человек в помощь.

— Что вы собираетесь делать?

— Мстить и отдавать долги.

Мне стало страшно. В столкновении должно было принять участие около тридцати человек.

— Но это же война!

— Именно так. Если никто ничего не предпримет, ты, дорогая моя, ходячий труп.

Вот что сказать на такое?

— Я со своими людьми поеду прямо сейчас, а ты сиди и жди Ежова.

— Хочешь водрузить себе на голову венок победителя?

— Нет. Просто хочу контролировать ситуацию. И взять наконец инициативу в свои руки.

Я зол на всех. Меня хотели использовать, не утруждая себя объяснениями. Подобное очень задевает.

— Я не останусь.

Он несколько сник.

— Ты сама напросилась, у меня каждый человек на счету. Автомат возьмешь?

— А почему бы и нет? Я ведь поеду за собственную шкуру воевать.

Из города каждая машина выбиралась самостоятельно, чтобы избежать ненужного внимания со стороны ГАИ. Собрались в колонну уже на трассе и двинулись известным мне маршрутом.

До Безонкова не доехали километра три. Здесь, вдалеке от цивилизации, никто не стеснялся бряцать оружием. Было даже два гранатомета типа «муха». Дела-а-а.

Из серой массы калмыцких гоблинов выделялись двое жилистых парней, которые в стороне от основной кучи готовили оружие.

— Кто это?

— Те двое? — переспросил Кирсан.

— Да.

— Бывшие морские пехотинцы. Я им доверяю.

От автоматов веяло холодом и смертью. Никто не шутил. Я то и дело косилась на Кирсана. Внутри все тряслось.

— Пойдем посмотрим на крепость?

Взяли бинокль и пошли любоваться ландшафтом. В настоящую разведку отправились «те двое».

Мы стояли на опушке леса и обозревали деревеньку. Как я ни старалась, так и не смогла увидеть наших людей.

— И не пытайся. На данный момент они обходят деревню с другой стороны. — Он рассмеялся одними губами. — Как жить хочется, правда?

— Вы все немного больные.

— Перестань, это с тобой страх заигрывает.

Неприятное ощущение. За один день не привыкнуть, кто-то за неделю привыкает, а кому-то и жизни мало.

— Ты что, воевал?

— Я бы не назвал это войной. Просто служба нервная выдалась.

Разведка вернулась через два часа, уже вечером. Ни постов, ни каких-либо приготовлений к отражению атаки они не заметили.

— Отлично. Завтра встанем часика в четыре, и к шести утра все закончится. Видишь кустарник?

— Да.

— Чуть правее овражек.

— Угу.

— Завтра ты там и заляжешь.

От той точки до забора коттеджа оставалось немногим более пятидесяти метров.

Ночь прошла в кошмарных видениях. Кирсан постарался создать мне все условия, но я не могла успокоиться и все спрашивала у него, когда же подъедет Ежов. То, что он привезет спецов, я не сомневалась. За исключением двоих, вся остальная «армия» Алмаева состояла из дилетантов, в успех предпринятой нами акции я не верила.

— Таня, вставай.

Я продрала глаза и пулей вылетела из «девяносто девятой». Не помню, чтобы я когда-нибудь так шустро просыпалась.

— Фээсбэшники приехали?

— Нет.

— И что ты собираешься делать?

— То, что и хотел.

— Но у тебя же мало людей!

— Ты не учитываешь внезапность нападения.

Кирсан чмокнул меня в щеку, дал «Калашников» калибра 5, 45 и, напомнив мое место, занялся остальными.

Я залегла, передернула затвор и поставила оружие на предохранитель. Страшно, черт. Одна совсем.

Почему-то долго не начинали. Я нервничала.

Уткнулась головой в землю и тихонько стучала зубками. Страшно и холодно.

Выстрелы из гранатометов возвестили о начале боевых действий. Автоматные очереди разрывали воздух и вскоре слились в сплошную трескотню. Перепуганная, вскочила на ноги, потом опомнилась и снова залегла.

Из окон коттеджа повалил дым.

Я пришла в себя и поймала в прицел оконный проем верхнего этажа. В окне никто не появлялся.

И хорошо. Никого не хотелось убивать.

Взяла и выпустила очередь над самым окном.

Так просто. Увидят полный магазин и засмеют.

Вскоре наступила тишина. Что-то подозрительно быстро все закончилось. Я была счастлива, что мы победили.

Нога заблокировала автомат, а нож уперся в кадык.

У меня все опустилось.

— Поднимайся.

Как он подкрался ко мне, я не заметила. Вор в магазине, человек с электрошокером посреди трассы, я запомнила его лицо навсегда.

Огромные кошачьи глаза, широкие скулы, квадратный подбородок, прямой нос.