принца Дэвиона, полка

Космопорт Данкельда

Гленгарри, маршрутный вектор Скаи

Федеративное Содружество

Расчетное время 1314

13 мая 3057 года

Внутри большого шагающего вездехода, где помещался полевой штаб Третьего Гвардейского полка, как всегда, было сумрачно и тихо, разве что стрекотание аппаратов связи, пиканье и гул электронных приборов, слабое посвечивание мониторов, сигналы вызовов да негромкие голоса, доносящиеся из динамиков, служили неким фоном, на котором особенно отчетливо раздавался грохот близкой битвы. Брандел Гарет, откинувшись в кресле, внимательно изучал поступающие донесения, которые время от времени появлялись на экранах дисплеев, установленных перед ним в несколько рядов. Вглядываясь в картины битвы, он испытывал что-то подобное безнадежности. В этом удивительном, никогда ранее не испытанном чувстве бессилия, как оказалось, скрывалось некое очарование неизвестности. Даже разочарование было приятным. То, что еще утром казалось делом решенным, открытой и гладкой дорогой к очевидной, не требующей больших усилий – при таком-то перевесе! – победе, теперь выглядело совсем иначе. Это было удивительно и непонятно! Как такое могло случиться? Каким образом тщательно продуманный план рухнул в самом начале? Теперь его войскам необходимо предпринимать героические усилия, чтобы вырвать победу. Если быть честным с собой, то не о победе следует вести речь, а о достойном отходе, необходимости приложить все силы, чтобы избежать полного разгрома.

Это было ошеломляющее и завораживающее чувство невероятности происходящего. Это немыслимо!..

Гарет взял себя в руки, переломил растерянность. В первую очередь следует подумать, как организовать отпор и постараться выманить как можно больше вражеских роботов из крепости. В этом случае обязанностью командиров подразделений будет обязательное навязывание им боя на короткой дистанции, чтобы артиллерия фортов не смогла помочь своим.

Картина складывалась такая: копья двух батальонов боевых роботов были втянуты в ужасающий по своему напряжению бой к северу от Крепостного холма, хотя, согласно всем положениям военной науки, назвать подобную свалку боем было никак нельзя. В общей суматохе, на фоне трескучих разрядов протонных пушек, шипящих залпов лазеров, стрекота автоматических орудий, под занавесью пыли и ракетного дыма трудно было различить, где свой, где чужой. Только редкие моменты сражения, отдельные дуэли боевых роботов можно было наблюдать без помех, но и здесь обмен огнем происходил на предельно коротких дистанциях. В подобной неразберихе бессмысленно было отдавать приказания, тем более что все офицеры и командиры были втянуты в бой. Маршалу оставалось только быть свидетелем, подобием равнодушной телекамеры, чьи сигналы высвечивались на расположенном перед ним большом обзорном экране.

Камера неотрывно следила за восьмидесятитонным гвардейским «Победителем» раз за разом стрелявшим из лазерных орудий по «Карабинеру» наемника. Они поливали друг друга из автоматических пушек и лазеров, но при этом Гарет, как опытный вояка, сразу уловил, что «Победитель» и стреляет чаще, и прицеливается точнее. Однако главный просчет «Карабинера» был в том, что он не имел четкого плана боя. Или хотя бы какого-то дающего надежду замысла… Наемник только оборонялся, а в подобном столкновении это было дело проигрышное. Между тем «Победитель» успел подобраться вплотную к машине противника и, пользуясь своим преимуществом в массе и броневой защите, обрушил на голову вражеского робота удар могучего металлического кулака. С первого раза он смял рубку пилота – корпус «Карабинера» лопнул, робот зашатался и рухнул лицом вниз на сухую, истоптанную, опаленную почву.

Следом открылся вид на другую схватку, в которой приписанный к Третьему Гвардейскому полку «Охотник» противостоял «Грифону». «Охотник» на экране был показан чуть сбоку и сзади. Обе его верхние конечности были подняты и вели огонь из автоматического оружия. Струи выплескиваемых снарядов поблескивали на солнце. Метил гвардеец в бедра неприятельской машины – на броневых плитах врага фейерверком вспыхивали искры. Затем «Охотник» перевел огонь на грудь. Гарет в сердцах стукнул кулаком по ладони: «Зачем спешить? Даже прицельный огонь должен служить решению главной задачи, а тут что? То в одно место постреляет, то в другое. В таком случае расплаты долго ждать не приходится». Так и вышло – «Грифон» приблизился и всадил во врага заряд из протонной пушки. Пронзительно-голубая вспышка, коснувшись груди «Охотника», потрясла машину. Враг, не давая ему времени опомниться, шагнул еще ближе и нанес удар металлическим кулаком прямо в грудь ошеломленного гвардейца, и железные пальцы «Грифона» принялись выламывать узлы, рвать трубки, по которым поступала охлаждающая жидкость, – она тут же фонтаном ударила в бирюзовое небо. Тут у пилота «Охотника» не выдержали нервы, и в следующее мгновение приглушенный грохот заработавших ракетных двигателей пронесся по штабному помещению. Спасательная капсула, вся в огне и дыму, стартовала в сторону солнца, а потерявший хозяина робот с какой-то даже осторожностью завалился набок.

Гарет вздохнул. Этот бой проходил на фланге, в стороне от центрального участка, где по-прежнему из-за стрельбы из протонных пушек, лазеров, запускаемых ракет было невозможно что-либо разобрать. Экраны на мгновение давали картину, потом слепли или покрывались помехами… Подобное случалось практически на всех мониторах, на которые поступали данные о ходе боя. Казалось, врагом овладело повальное безумие – легионеры, словно древние берсерки, безоглядно рвались в бой. Хотя, если присмотреться, в этом припадочном рвении можно было уловить своеобразную логику. Наемники тоже стремились вести бой на предельно коротких дистанциях, вплоть до рукопашного боя. Вот когда Гарет всерьез забеспокоился – подобный психологический пресс мог быть не по зубам его пилотам.

Он нажал кнопку, вмонтированную в подлокотник его кресла, и сиденье с легким жужжанием передвинулось в сторону – встало напротив другого экрана, на котором в бешеном хороводе вращались красные и зеленые светлячки. Эта круговерть занимала все пространство от подножия Крепостного холма и до реки Килрос. Приглядевшись, Гарет и здесь обнаружил общую тенденцию (человек в военном деле он был опытный) – ему сразу стало ясно, что разреженный клубок зеленых точек с двух сторон все плотнее зажимали два достаточно тесно сбитых клина красных светляков. Один разворачивался со стороны крепости, другой тремя плотными колоннами наступал со стороны реки. Его роботы, судя по картинке, сумели более-менее организованно отступить из леса на заранее оговоренную точку сбора. Конечно, бой не прекращался ни на мгновение, очень трудно приходилось арьергардным копьям, но по всему было видно, что порядок и управление войсками начинали восстанавливаться. Им бы десятиминутную передышку!.. Как раз об этом приходилось только мечтать – «исчезнувший» второй батальон наемников успел с ходу развернуться в боевой порядок и правым флангом уже зацепил место, где располагался сборный пункт.

Отходившие от крепости роботы были связаны боем с наваливавшимися с той стороны наемниками, число которых постоянно увеличивалось и увеличивалось, и не в пример командирам гвардейских рот в какой-то мере упустившим нить управления подразделениями, – каждое копье наемников вламывалось в их оборону с четко поставленной целью. Било в самое уязвимое и открытое место… Цель Калмар-Карлайл была ясна – не дать врагу ни минуты передышки и постоянно навязывать ему ближний бой. В этом случае при потере ориентации и твердой командирской руки численное преимущество гвардейского полка уже не имело значения.