– Рехнулся?! – удивилась Марина, не понимая, о чем вообще разговор.

– Заткнись и послушай! – перебил гость. – Сколько раз мы обсуждали тему передела территории? Десять, двадцать? И ты все равно полезла на мои точки?

– Ты точно спятил! – Коваль выдернула сигарету из пачки и закурила, стараясь справиться с волнением. – Я тебе чем хочешь могу поклясться, что вообще не понимаю, о чем сейчас речь!

– Ну-ну, гони дальше! – оскалился Ворон. – А чьи люди вчера взгрели таксистов у рынка?

– Кого?!

– Того! Хлопнули почти всю выручку и велели каждый день с каждой тачки отдавать пятьсот рублей! Не разорвет тебя, девочка?

– И с какой балды ты решил, что это мои парни?

– А чьи отморозки еще могли такое устроить? Когда водилы сопротивляться начали, они стекла в трех тачках разбили, а одного особо громогласного на крышу его же «волгаря» привязали и вокруг рынка прокатили. С ветерком! – Ворон кипел от негодования, раздувал ноздри и дышал тяжело.

– Ну, положим, мои отморозки на этом бы не остановились, – улыбнулась Марина, немного расслабившись, – поняла, чья работа. – А вот у абреков фантазия далеко не зашла, да и согласись, Мишка – вряд ли мои парни подставили бы меня!

Ворон перевел дух и попросил виски. Коваль крикнула в открытую дверь, чтобы Даша накрыла на стол, сама же затушила сигарету и снова повернулась к собеседнику:

– Ну, что ты замолчал? Ведь твои «бомбилы» прибежали к тебе сразу и рассказали, как все было? Поделись!

– И поделюсь! – кивнул тот. – Налетела бригада человек двенадцать, в масках. Забрали все бабки и предупредили, что теперь они платят за «крышу» Наковальне.

Марина захохотала: сценария глупее не смог бы придумать никто. А уж поверить в то, что это провернула она... Ашот перегнул палку настолько, что она, разогнувшись, врежет по его же горбатому носу. Покручивая в тонких пальцах стаканчик с текилой, Марина смотрела на Ворона и продолжала улыбаться.

– Тебе смешно? – мрачно поинтересовался тот. – А мне вот ни хрена!

– Миш, ты же понимаешь, к чему весь этот цирк. Ашоту нужно в отсутствие Беса стравить нас с тобой, чтобы к возвращению Гришки после медового месяца мы уже перегрызли друг другу глотки или развернули военные действия. Неужели мы позволим зарвавшемуся «апельсину» влиять на нас?

Повисла пауза. Марина больше ничего не говорила – нужды не было. Она хорошо знала своего собеседника и компаньона, помнила, что давить на него опасно – может повернуть и против нее. Ворон думал о чем-то, прищурив глаза. Молчание затягивалось, Коваль в душе уже начала нервничать и искать в своих словах то, что заставило Мишку напрячься, но ничего не находила.

– Почему у меня такое чувство, что ты меня дуришь? – Ворон залпом влил в себя содержимое стакана и поморщился. – Вкуса терпеть не могу, а вот ощущение нравится, – сообщил он, дотягиваясь до тарелки с лимоном. – Так что?

Марина не собиралась доказывать свою невиновность с пеной у рта, и так видела, что Ворон все понял, а кобенится просто по инерции.

– Я сегодня к Ивану ездила, – сообщила она, переводя разговор в другое русло. – Ты представляешь, это его Кадет надоумил на меня попереть. Запугал немного и подсказал, как именно действовать.

Упоминание о Кадете заставило Ворона чуть оживиться и сменить тему:

– Он странно погиб, тебе не показалось? И Бес промолчал по этому поводу.

Марина вовсе не собиралась делиться своей точкой зрения на смерть Кадета с кем бы то ни было – подставлять Хохла, сделавшего всю грязную работу, она не могла и не хотела. Да и никто особо не копался в причинах гибели залетного авторитета, милиция списала все как очередной заказной «глухарь», а Бес, втравивший Марину в разборки, предпочел отмолчаться, даже если и догадался.

Поэтому и сейчас она только пожала плечами и снова завела разговор о стройке, которая теперь должна была двигаться ударным темпом – кому охота связываться с непредсказуемой и богатой на выдумки хозяйкой! А уж Ивану-то и вовсе вряд ли нужна была новая встреча с ней и разговор вроде того, что состоялся сегодня.

Ворон убрался только к полуночи, Марина с облегчением вздохнула и побрела наверх, в детскую, где уже давно спал в кроватке сын. Потрогав осторожно его румяную щечку, Коваль поправила сбившееся одеяло, убрала из-под бока Егорки медведя и направилась к себе.

Хохол уже задремал, что было странно: он никогда не ложился без нее, и уж тем более – не засыпал, пока ее не было рядом. Осторожно, чтобы не потревожить его сон, Марина скользнула под одеяло и затихла, но чуткий Женька моментально открыл глаза и потянулся к ней:

– Что так долго?

– Да ну его! – Марина прижалась к его боку, обняла. – Представь, Ашот наехал на вороновских «бомбил» и обставился так, как будто это я!

– Способный какой мальчик! – закатился Женька. – А Ворон опять попал, как недоделок. Я когда еще предлагал – давайте, я его грохну, Ашота этого!

– Женя!

– А что? – удивился Хохол, для которого такая мелочь, как жизнь врага, никогда не была затруднением. – Аккуратно, без пыли...

– Прекрати!

– Нет, ты только подумай! – оживленно заговорил он, садясь в постели. – Абреки считают меня мертвым, так? Ведь они уверены, что именно я сидел тогда в «навигаторе». Значит, я вообще вне подозрений – нет меня!

– Дурак! – вздохнула Марина, проводя пальцами по его щеке. – Зачем глупости говоришь? Потом вернется Бес, пойдут разборки... Он и так спустил нам с тобой гибель Кадета, хотя на сто процентов догадался, чьих рук дело.

– Пусть предъявит, – спокойно отозвался Женька, ловя Маринину руку и прижимая ее к щеке. – И этого молокососа уберу!

– Ты понимаешь слово «запрещаю»? – поинтересовалась Коваль, прищурив глаза. – Так вот, больше на эту тему мы не разговариваем, да? Я сказала – не сметь, иначе опять начнется дележ территории и ненужные жертвы, я не хочу, чтобы мои пацаны погибали просто так!

Хохол отодвинулся от нее, в глазах блеснул злой огонек – строптивый Женька терпеть не мог, когда Марина напоминала ему, что он не волен решать, что только она, Коваль, может распорядиться чьей-то судьбой. В том числе и его тоже. Он привык постоянно ждать от нее сюрпризов и подвохов, постоянно был начеку, чтобы предугадать любую неприятную для себя ситуацию. Хохол слишком хорошо помнил, как едва не потерял Марину, связавшуюся неожиданно для всех с начальником городской милиции. Кто знает, чем бы все закончилось, не погибни подполковник...

– Жень... – Коваль снова добралась до его руки пальцами, провела ногтем по запястью. – Обиделся?

– Нет, – буркнул он, борясь с желанием схватить ее и сделать больно. – Мы люди привычные.

– А ведь я знаю, о чем ты сейчас думаешь, – прошептала Марина, прикоснувшись губами к его уху. – Знаю, чего хочешь...