Тяжко вздохнув, на мгновение прикрыв веки, магесса снова посмотрела на меня.

— Павлиция, тебя обвиняют в убийстве, а ты думаешь о том, где будешь учиться? Отец Дионики погиб в ночь на субботу, а ты пропадала неизвестно где целую неделю. Ее обвинения в твой адрес уже прозвучали, и насколько реальными они будут, зависит от того, насколько честно ты сейчас ответишь на мои вопросы. Ты точно не причастна к смерти галеция Фалдруда? У тебя ведь был мотив. Он лишил тебя любой работы…

— А ваш сын дал мне работу, — перебила я женщину. — Я злилась и на вас, и на Дионику, и на галеция Фалдруда, но не настолько, чтобы кого-то убивать, глеция. Я не причастна к его смерти. Я даже не видела его ни разу в жизни.

— Где ты была всю неделю? — вновь повторила она требовательно. — Тебе оказали такую честь, приняв в академию.

— Я не отвечу на этот вопрос.

Наши взгляды скрестились. Я была уверена, что то, где я была, на самом деле не имело никакого значения. Да и какая кому разница? Тем более что домовиков я сдавать не желала, потому что не знала, как мои слова повлияют на их жизнь в этих стенах. Они помогали мне абсолютно бескорыстно, и я не хотела, чтобы кто-то из них пострадал по моей вине.

— Тогда у тебя нет доказательств того, что ты не совершала это преступление.

— А у них нет доказательств моей причастности. Обвинение Дионики выстроено на ее предположениях.

— В таком случае вариант для тебя только один, — с неудовольствием отметила женщина. — Когда появятся представители уравления по особо важным делам, а дело об убийстве галеция Фалдруда ведут именно они, настаивай на вызове менталиста. Он залезет к тебе в голову и посмотрит ту ночь, когда было совершено преступление.

“…вариант для тебя только один” — пронеслось в моей голове, но на самом деле вариантов для меня просто не было. Я прекрасно знала, как работают менталисты. Прежде чем найти то самое событие, которое они должны посмотреть, эти маги видят всю жизнь того, на кого влияют, а не только один день.

Менталист увидит, как мой огонь убил человека. Меня казнят в любом случае.

Мне срочно нужно было бежать.

Только спасаться бегством уже было поздно.

Яркое кольцо портала голубым свечением ослепило меня. Я успела лишь приподняться в кресле, как из него в центре помещения выбрались сразу двое. Первым в кабинет магессы шагнул галеций Лугстар, а уже за ним появился его лучший друг — галеций Браушт, глава управления по особо важным делам, в котором рассматривали все преступления, связанные с аристократами или естийем.

Увидев их, я более чем четко осознала: мне пришел конец. Даже если я сейчас потребую вызвать менталиста, отец Ионтина этого не допустит, потому что маг увидит и его тайну. Меня убьют раньше, чем специалист доберется до академии.

— Аста Павлиция Бендант, — с довольной улыбкой произнес Лугстар-старший, останавливаясь в трех шагах от моего кресла.

Вцепившись в кожаные подлокотники, я прямо-таки ощутила, как напряглись все мышцы моего тела. Несмотря на весомую сейчас разницу в росте, на мужчину я предпочла смотреть с высоко поднятой головой, тем самым стараясь продемонстрировать, что бояться мне нечего.

— Галеции, — почтительно кивнула директриса, по-прежнему оставаясь сидеть, и тут же без перехода спросила: — Кто вызвал вас?

— Нас вызвала невеста моего сына, глеция, — отчеканил Лугстар-старший. — И я очень удивлен, почему это сделали не вы. Никогда не думал, что вы станете покрывать преступницу.

— Мой мальчик, придержите свои обвинения. Студентка находится в этих стенах под моим покровительством, а потому я была обязана поговорить с ней. Обвинения, которые ей предъявила глеция Фалдруд, бросают тень и на меня в том числе, ведь именно я разрешила Павлиции учиться в этой академии.

Я почти не вслушивалась в эту бессмысленную перепалку. Зацепившись за слова женщины, размышляла о том, кому она отправила записку, если письмо было предназначено не этим двоим. Ответ на свой вопрос я получила почти тут же.

— Итак, аста Павлиция Бендант, вы задержаны для дальнейших разбирательств как подозреваемая по обвинению в намеренном убийстве галеция Фалдруда. Вам есть что сказать прежде, чем мы сопроводим вас в управление?

— Горите в аду, — от души пожелала я, удерживая на губах ничего не значащую улыбку.

Мои слова заставили директрису испуганно вскрикнуть. Наверное, будь на ее месте сейчас Старшая Сестра, мне однозначно прилетел бы подзатыльник.

Кресло я освободила самостоятельно, ничуть не смущаясь собственной наготы под чужой мантией. Она приносила дискомфорт, но гораздо меньший, чем пробирающий взгляд одного некроманта и непонимающий другого. Похоже, галеций Браушт был искренне удивлен тем, что сейчас происходило.

Я не успела предпринять ничего для того, чтобы не входить в сияющее марево портала. Дверь в кабинет глеции распахнулась раньше, являя всем нам стремительную поступь куратора Вантерфула. В помещение он ворвался ураганом, бурей, черной тучей, от которой кабинет начал казаться меньше размерами.

— Вечера, галеции, — резанул он, останавливаясь рядом со мной.

Передав мне стопку с моей одеждой, мужчина вдруг задвинул меня себе за спину. Я еще успела отметить его холодный презрительный взгляд, прежде чем мне остались видны лица только двух некромантов.

— По какому праву вы предъявляете обвинения моей невесте без моего присутствия? Кто дал вам разрешение забрать ее из стен академии?

Услышав невероятные по своей сути слова, я изумленно выглянула из-за чужой спины, стараясь всмотреться в лицо мужчины, что казалось сейчас острым, словно высеченным в камне. Мягко задвинув меня обратно себе за спину, мой куратор произнес:

— Мне повторить свои вопросы?

— Ты… — начал было Лугстар-старший, но галеций Браушт перебил его, заставляя замолчать жестом руки.

— Не стоит, галеций Вантерфул. Происходящее — моя вина. Я не удосужился перепроверить полученную от обвинителя информацию. Вы подтверждаете, что аста Павлиция Бендант ваша невеста?

— Да, — не думая ни секунды, твердо ответил мужчина. — И я запрещаю кому-либо приближаться к ней. Все претензии и обвинения вы можете предъявить мне в установленное порядком для этого время.

— В таком случае все обвинения будут предъявлены вам завтра утром. Доброй ночи, Павлиция, — кивком, по-военному строго попрощался со мной галеций Браушт, хотя его тон отличался от этой напускной строгости. Ко мне он обратился гораздо мягче, чем к моему куратору. — Галеций, глеция.

В до сих пор сияющий портал галеций Браушт зашел первым. Его лучший друг, прежде чем исчезнуть, задержался, но лишь на мгновение. Его пронизанный льдом взгляд источал необъятную ненависть по отношению ко мне. Обещание скорой расправы читалось в его глазах, но, кажется, ему придется занимать очередь.

Потому что стоило порталу закрыться, как ко мне требовательно обратилась магесса Вантерфул: