Не мог сдержать себя до такой степени, что, в конце концов, оказался посреди ночи под окнами Тилли. Прицелившись, Питер стал бросать камушки в окно ее спальни. Он всегда отличался меткостью.

Рама была приподнята, и один из камушков угодил в комнату.

— Ой! — раздался жалобный крик.

— Тилли! — негромко окликнул Питер свою любимую.

— Питер? — появившись в окне, удивленно протянула она.

— Я попал в тебя?

— Это был камень? — спросила Тилли, потирая плечо.

— Галька, — уточнил Питер.

— Что ты здесь делаешь? Он усмехнулся:

— Ухаживаю за тобой.

Тилли огляделась по сторонам, как будто ожидала, что сейчас к Питеру подбегут санитары и уволокут его в Бедлам, лондонский сумасшедший дом.

— В этот час?

— Ну да.

— Ты спятил?

Питер быстро огляделся вокруг в поисках решетки или дерева, по которым он мог бы взобраться в комнату Тилли.

— Спустись вниз и открой мне, — попросил он.

— Нет, ты точно спятил.

— Может быть, и спятил, но не до такой степени, чтобы взбираться на второй этаж по голой стене, — возразил Питер. — Спустись к черному ходу и впусти меня в дом.

— Питер, я не собираюсь…

— Тилли, ну, пожалуйста… — Питер, иди домой.

Он замотал головой.

— Я буду стоять здесь до тех пор, пока все в доме не проснутся, — заявил Питер.

— Ты этого не сделаешь. — Сделаю!

Его тон свидетельствовал о том, что он не шутит, и Тилли призадумалась.

— Ну, хорошо, — наконец сказала она голосом строгой учительницы. — Я спущусь к тебе. Но не надейся, что я впущу тебя в дом.

Питер отдал ей честь, и она исчезла в окне. Сунув руки в карманы и насвистывая, Питер не спеша, двинулся к черному ходу.

Жизнь казалась ему чудесной увлекательной сказкой.

Тилли была немало удивлена, увидев Питера под своими окнами. Его поступок был верхом безумия.

Но, отчитывая Питера и уговаривая уйти домой, она не могла подавить в себе чувство радости, что снова видит его. Питер был рассудительным, порядочным человеком, он обычно не нарушал правил приличий.

То, что он сделал сейчас, свидетельствовало только об одном — Питер потерял голову от любви к ней. И от мысли об этом у Тилли сладко замирало сердце.

Тилли быстро набросила халат, однако не стала обуваться. Босиком она могла ступать бесшумно. Большинство слуг спало на верхнем этаже дома. Но швейцар занимал комнату, расположенную рядом с кухней. К тому же Тилли предстояло пройти мимо комнаты экономки.

В конце концов, ей удалось благополучно добраться до черного хода и повернуть ключ в замке.

Питер стоял прямо за дверью.

— Тилли, — с улыбкой промолвил он и, не дав ей опомниться, заключил в объятия и припал к ее губам.

— Питер, — задыхаясь, сказала Тилли, когда он ее отпустил, — что ты здесь делаешь?

— Пришел, чтобы сказать, как сильно я тебя люблю, — прошептал он, покрывая ее шею поцелуями.

Тилли затрепетала. Питер уже признавался ей в любви сегодня вечером, но все равно у нее сладко заныло сердце, как будто она слышала эти слова впервые.

Питер отстранился от нее и внимательно взглянул в ее глаза.

— Я надеюсь, что ты скажешь мне то же самое.

— Я люблю тебя, Питер, — прошептала Тилли. — Люблю, люблю, люблю! Но мне нужно, Чтобы ты…

— Ты хочешь, чтобы я объяснился? Ты хочешь знать, почему я не сказал тебе правду о гибели Гарри…

Однако Питер ошибался. Тилли собиралась сказать совсем другое. В этот момент она не думала о Гарри. Странно, но Тилли уже давно не вспоминала о нем.

— Мне жаль, но я сам не знаю, почему сразу не сказал тебе всей правды о брате, — промолвил Питер. — Мне показалось, что сейчас не время говорить об этом.

— Здесь неудобно говорить на эту тему, — неожиданно сказала Тилли. Они все еще стояли на пороге дома, и их могли услышать. — Пойдем со мной.

Тилли взяла Питера за руку и увлекла его внутрь дома. Она не могла провести его в свою спальню, это было бы неприлично, но на втором этаже находилась небольшая гостиная, в которой они могли бы спокойно поговорить. Тилли знала, что там их никто не услышит.

Как только они вошли в гостиную, Тилли повернулась к Питеру и заговорила:

— Я не придаю большого значения тому, что ты не сказал мне правду о гибели Гарри. Я все понимаю. Прости, я просто погорячилась, когда стала упрекать тебя во лжи.

— Тебе не за что просить прощения. Ты была права, — промолвил Питер и, взяв руки Тилли в свои, поднес их к губам.

— Мне важнее знать, собирался ли ты сказать мне правду, в конце концов?

— Не знаю, — честно признался Питер. — Наверное, когда-нибудь я сделал бы это.

Тилли была недовольна его ответом. Что значит «когда-нибудь»?

— Пятьдесят лет — большой период времени, трудно хранить тайну так долго, — добавил Питер.

Пятьдесят лет? Тилли с недоумением взглянула на Питера.

Он улыбнулся.

— Питер, я не…

— Ты выйдешь за меня замуж? — дрогнувшим голосом спросил вдруг он, перебивая ее.

Глаза Тилли стали круглыми от изумления. Она хотела кивнуть, но не могла пошевелиться.

— Я уже попросил руки у твоего отца.

— Ты… — Ее голос оборвался от волнения. Питер обнял ее.

— Он дал согласие.

— Люди скажут, что ты женился на мне из-за денег, что ты охотник за приданым, — прошептала Тилли.

Она должна была это сказать, потому что Питер дорожил своей репутацией.

— Ты тоже будешь так думать? — хмуро спросил Питер.

Тилли замотала головой.

— Тогда мне нет дела до того, что будут говорить окружающие, — пожав плечами, сказал Питер.

И тут же, словно решив, что подходящий момент настал, Питер опустился на одно колено, продолжая сжимать в своих ладонях руки Тилли.

— Тилли Говард, — торжественным тоном произнес он, — ты выйдешь за меня замуж?

Она кивнула, и на ее глазах блеснули слезы.

— Да. О да!

Питер сжал пальцы Тилли и, встав, обнял ее.

— Я сделаю тебя счастливой, обещаю, — прошептал он ей на ухо.

— Я уже счастлива, — с улыбкой промолвила Тилли. — Поцелуй меня.

Питер коснулся губами губ Тилли.

— Я должен идти, — сказал он.

— Нет, сначала поцелуй меня! — потребовала она.