– Как вы себя чувствуете, виконт? – подошедший церковник внимательно осматривал лежащего.

– Как может себя чувствовать человек, побывавший на том свете? Живым я себя чувствую.

– Хвала небесам! – воздел руки вверх монах. – Только с их изволения мы и можем ожидать чудес. Это, поверьте мне, чудо, что вы снова с нами. На чудеса господни только и можем мы уповать.

– А что вы сделали, чтобы познакомить меня с организаторами этого чуда? Надеюсь, они уже задержаны?

– Контрольные посты со святыми дарами указали на прилив зла в этой области, но наши средства, хоть и ниспосланы небом, но отнюдь не совершенны. Все указывало на вину кухарки Клары, но их роль в вашем исцелении и возвращении несколько ослабляет эту гипотезу.

Позвенев цепью соединяющею её с Гуниллой, Ника снова забеспокоилась.

– Вы же верите милорд, что мы здесь ни при чём?

Виконт косо улыбнулся и подтянул себя на локтях выше к изголовью кровати.

– А где в данный момент находится благородная мадам Мелисса? – поинтересовался с видимым равнодушием.

– Мадам и ее экскорт покинули владения, оскорбленные некоторыми нашими… действиями, – объяснил церковник.

– Будьте добры, святой отец, немедленно выслать погоню по их следам. Они лишают меня возможности лично извиниться перед ними.

– Я не думаю, что мадам согласится вернуться в замок – даже для извинений, милорд.

– Выслать отряд достаточного размера, чтобы убедить их выслушать извинения. Сейчас же!

Церковник осторожно поинтересовался:

– Вы знаете нечто, чем хотели бы поделиться со мной милорд?  Отряд, сопровождающий мадам, может нехорошо воспринять такое приглашение.

– Ничего, – отмахнулся виконт. – Применить силу – для сомневающихся.

– Какую? – осторожно поинтересовался монах.

– Любую! Мадам должна быть доставлена сюда немедля!

Коротко кивнув, церковник вышел, на ходу жестом забирая за собой ничего не понимающих охранников, с интересом наблюдавших за разговором.

– Цепь! – крикнул им вслед виконт, и, по отмашке монаха, охранники сняли ненавистную цепь, ругаясь на непослушный, плохо работающий ключ.

– Распорядитесь, чтобы мне доставили вина, немедленно! – добавил, кивая Гунилле.

– Вам ещё рано пить вино, милорд! – всполошилась та. – Лучше если смешать молоко и…

– Тут я знахарь не хуже тебя, женщина. Вина и быстро.

Знахарка, ворча, удалилась.

Виконт резко сел в кровати. Но тут его резко качнуло назад, и он в изнеможении упал на подушки.

– Вам действительно еще рано вставать, милорд, – попробовала урезонить его Ника.

– Ещё одна, – проворчал он. – Где это чертово вино? Они там что, начали его из ягод выжимать только что?

– Вам следует отдохнуть милорд, – улыбнулась Ника. – Вы были на краю жизни.

– Ты даже не представляешь себе, где я был. Так что время не ждёт!

Замызганный служка с кухни, робко стукнув в дверь, внес в комнату бурдюк с вином и большую головку копченого сыра.

Вырвав у него из рук бурдюк, виконт развязал закрывающий узел и присосался к содержимому, с наслаждением булькая и проливая немного себе на грудь.

Высосав чуть ли не треть, он в изнеможении откинулся назад и, покрутив в руке кусок сыра, бросил его обратно на постель. Рявкнул служке:

– Зажарить мне кусок мяса. Сейчас!

Подхватившись, служка со всех ног бросился исполнять приказание.

– Ты молодец, – бросил виконт Нике. – Помоги мне стянуть штаны. Впрочем нет, отвернись.

Пыхтя и ругаясь, мужчина кое как стянул с себя одежду и, качнувшись, встал с постели.

– Полей, – ткнул он пальцем на стоящий рядом с кроватью кувшин с длинным носиком.

Старательно отворачиваясь, чтобы не смотреть куда не надо, Ника со спины тонкой струйкой пустила воду на шею виконту.

– Больше, – прорычал он, тщательно растирая себя ладонями и явно взбадриваясь от холодной воды.

Когда последний тонкий ручеек из кувшина стек с его тела на камни пола, он тщательно вытер себя ладонями, смахивая оставшиеся капли и, показав на один из сундуков, скомандовал :

– Свежую одежду.

Ника кинулась к сундуку и, торопясь, достала первое что попалось под руку – какой-то ярко синий кафтан. Протянула его в сторону виконта, стараясь смотреть только в глаза, чтобы отсечь от своего внимания всё остальное.

– О боги… – недовольно вздохнул тот и, отодвинув её, вытащил из сундука и ловко надел холщевые, свободные штаны и кожаную безрукавку. – Ты что, решила, что у нас война? Может мне шлем с забралом напялить?

Его шатнуло и Ника, подскочив, подхватила его под локоть.

– Так пойдёт, – согласился он, протягивая руку и откупоривая бурдюк с вином.

– Пошли на кухню, – скомандовал он, опираясь на её локоть. – Мясо само себя не съест.

По дороге к кухне виконт набрался сил и в помещение ворвался как небольшой локальный вихрь. Проигнорировав радостные возгласы, раздавшиеся при его появлении, прошествовал прямо к открытому очагу, где над углями уже шкворчала баранья нога, надетая на большой шампур, за которым следил давешний служка.

Похвалив следящего, виконт схватил шампур и, перекидывая его из руки в руку, чтобы не ожечься, потащил к ближайшему столу. Вывернул из деревянной миски лежавшие в ней яблоки прямо на стол, сунул туда шампур с мясом и, вытянув из поясных ножен кинжал, начал срезать верхние, зажаренные пласты. Первый, ещё скворчащий, он засунул себе в рот. Ожигаясь и ворочая кусок зубами, начал кое-как его жевать, постоянно выдёргивая его обратно и усиленно дуя. Наконец, набив рот мясом, он отрезал следующий кусок и протянул его Нике, пытаясь что-то сказать полным ртом.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍– Спасибо, – кивнула она, принимая кусок и аккуратно, сдерживая голод, откусила кусочек. – Очень вкусно!

– Эфо! – торжествующе проорал виконт.

– Что? Извините? – не поняла Ника.

– Мясо! – повторил он, прожёвывая. – Я всё время хотел жареного мяса, когда лежал.