охотящийся алапард. Прибегает Йолла с подогретым молоком — и Мел поднимает голову, шмыгает носом, идёт вместе с девочкой поить молоком молодняк. Наконец-то просыпаются вольерные, выходят на уборку загонов и клеток, на заготовку кормов, и тут надо присмотреть за всем сразу.

Малк, продувная бестия, случайно забредший в питомник странник, опять благоухает вчерашними излишествами.

— Малк, кому сказано, отошёл от клеток! Приказ был — с Лортеном не надираться! Возьми у Аманды антипохмелку и дуй корма готовить, чтобы возле зверей я тебя сегодня не видела. Выкинешь такое завтра — отстраню.

Малк щурит хитрые глаза картёжника, утюжит гулящими пальцами рыжую бородку и утверждает, что они только полстакана… дядю помянуть, да.

Старый Перкент покряхтывает, хватается за поясницу — опять спина, ой-ой-ой. Погода отвратная. И помощники все бестолочи. Староста в деревне — идиот. И соль дорожает. А вот в старые времена…

Гриз не даёт утопить себя в недовольстве машет рукой — ага, да, к Аманде за мазью для спины, давай-давай. И хватит егерей забалтывать!

Крокт — ноги нет от бедра, молчаливое угрюмое лицо в морщинах — уже взялся за вилы, разбрасывает солому. Притихшие гарпии с опаской косятся на протез из соседней, временной клетки.

Есть ещё Джоэр, с ним надо что-то делать — вечно отлынивает от работы, а потом на него спящего натыкаются благотворительницы в самых неожиданных местах. Морвил прилетает лёгкой, медово-золотистой тенью, тычется носом в ладонь: найти потерю? Ладно, найди…

Появляются наёмные работники из деревни — порознь. Унылый, с вислыми усами Чейр кивает с похоронным видом. Ну, разумеется, всё плохо. Жена заела. И, говорят, скоро будет война Айлора и Вейгорда. И ещё он почти уверен, что у него несварение желудка, и… что, убрать загоны яприлей? Ну, так он и знал.

И бездна тяжёлых вздохов.

Сыновья Злобной Берты — хозяйки трактира «Свин и свирель» — являются один за других. У Берты переизбыток детей, и куда девать этих придурковатых молодцов — она понятия не имела, так что определила в питомник целых трёх («Может, хоть там сожрут, дармоедов безмозглых!»). Раздать поручения всем троим: подносить солому, носить воду, а вот ты будешь мясо для хищников рубить, пошёл к хозяйственным помещениям!

Потом перекинуться словечком с подошедшим Джейро — нормально детишки? Что, ещё одного ждёте? Это ж сколько у вас там…

Южанин Джейро радостно жестикулирует лопатой — детей много не бывает! Почти залепляет в лоб своему другу — большому, тихому Дерку, «пустому элементу». Дерк, которому не досталось магии и слов, тихонько машет ладонью размером с лопату. Эти двое наносят на себя отпугивающие хищников эликсиры и ныряют в закрытую зону питомника. Раскладывать соль, пропитанную зельями, рассыпать подкормку. Животные, которые гуляют по обширной лесистой территории питомника, тоже нуждаются в поддержке…

Время несётся вскачь, повизгивая. Между клеток и хозяйственных помещений. Между раненых животных и пугливых новичков, под ругань Мел («Куда солому насыпали, бестолочи?!» «А ты на какие куски мясо нарубил?!»). И нужно расспросить Йоллу — что там у неё с матерью, и почему та не показывается. И прикрикнуть на Лортена — чтобы не смел больше спаивать вольерных. И скоро явятся посетители, и не хватает рук, так что, наверное, придётся присоединиться к вольерным с приготовлением кормов — сто изысканных блюд на разный вкус, от подтухшего мяса до чистейшего зерна на меду, для тенн.

С кормёжкой является помогать Кейн Далли — Гриз издалека слышит, как он перешучивается с вольерными и бросает на ходу гарпии из бойцовых: «Нет уж, сегодня тебе не обломится моей драгоценной плоти».

И кажется, что он тут был всегда. Раньше Гриз. Каждое утро после рассвета возникал в дверях «кормильника»: слегка мокрое лицо после умывания, веки припухли со сна, тёмно-русые, малость припудренные сединой волосы пытаются завиться там, где на них попала вода. И щетина, и объёмистое брюшко, и заштопанная рубаха и невозмутимое: «Ну да, сейчас сделаем». И странное чувство — что знаешь человека сотню лет, когда он в питомнике-то только вторую девятницу.

— Кейн, доброе утро, помоги с кормом для шнырков. Помнишь, что у них в рацион входит?

— Всё, — ухмыляется Далли. — Особенно мои пальцы, особенно у Кусаки. Но, насколько я помню, на завтрак ты им предлагаешь яйца, фрукты и варёную курятинку. Сделаем. Заодно подновлю ледник, если Джоэр не удосужился.

Посмеиваясь, уходит на склад — оставляя Гриз разбираться с деликатным рационом для маленьких грифонят. Мел (она ожесточённо кромсает огурцы для койн) громко хмыкает.

— Что? — ловит Гриз её мрачный взгляд. — Он быстро учится. С такими темпами и на вызовы скоро можно будет выводить. Вы же с ним были у вдовы Олсен — что не так?

— От него враньём несёт, — цедит Мел упрямо. — Зверей не любит. Скользкий, как не знаю что. Шуточки его эти…

Вся её поза, движение ножа, разлетающийся по заготовочной огурец — всё говорит: «Не верю я ему».

Только вот Мел на памяти Гриз не доверяла никому из ковчежников, или вольерных, или егерей. Неохотное исключение делая только для Гриз. И малышки Йоллы.

— В деле пока ничего. Хм. Быстро запоминает, пальцы куда не надо не суёт. Не убил чёртову Перечницу, когда она к нему с нравоучениями полезла.

— Да неужели.

— Ну. Я хоть работать смогла, пока она ему там мозги полировала. Думала, она нам всю печенку выест — явились же без ее разлюбезненького Мясника, не с кем сюсюкать за чаем. Потом гляжу, Пухлик её как-то уболтал. Она даже разрешила приходить в её зверинец, когда мне удобнее.

Мел решительно скидывает нарубленный огурец в миску и припечатывает:

— Но на выезд с собой его не возьму. Он или в кусты сиганёт, или попытается зубы заболтать какому-нибудь алапарду — оно мне надо?

Нож стучит быстрее и быстрее — и нужно очистить-выжать-размять-подогреть. Питомцы в клетках требуют завтрака всё громче: яприли заходятся визгом («Где репа? А брюква?! А яблочек бы ещё…»), гарпии мечутся с неумолкающим «урлюлюлю» — желают мяса. Единороги упоенно хрупают овсом, гидрам нужно бы рыбы дать…

Шнырки поглощают порции моментально. Глядят хитроватыми, шмыгающими глазами: нельзя ли просочиться из клетки и ещё чего прихватить? С кошку размером, цепкие лапки, бесконечность расцветок и способностей, и самая главная — просачиваться везде и размножаться с угрожающей быстротой. А ещё питаться буквально всем, тут Далли прав. Хищники, порыкивая друг на друга, занимаются мясом. Земляная кошка снова не желает принимать еду — значит, предложить какой-нибудь деликатес, вроде индюшатины, вдруг не устоит…

Больше сотни капризных ртов, пастей, клювов — и нужно