Жена Харикова настаивала на стационарном лечении, но он боялся, что под наркозом изымут органы. На работу тоже забил – стыдно стало работать на подлецов капиталистов, обкрадывающих собственный народ. «Уйду в малый бизнес, – решил он. – И от жены тоже, пока не замордовала окончательно».

Он стал давать объявления, что он тренер жизни, дар у него открылся в кафе возле метро «Полежаевская».

У тетки на улице Куусинена, куда он переехал от справедливого гнева жены, было хорошо, тихо, спокойно, парк рядом и много гречневой крупы, консервов и варенья. Тетка жила на даче, и два месяца и две тысячи у.е. у него были в запасе, чтобы начать новую жизнь. Как-то он вышел поближе к народу, к метро, сел в кафе и принялся выпивать помаленьку, изучая нравы мегаполиса.

В центр он не ездил, решил адаптировать себя на подступах к Садовому кольцу.

Так он сидел и смотрел себе в тарелку. Подошел мужик и попросил разрешения присесть рядом. Остальные столы были заняты, и Хариков скрепя сердце разрешил, показалось, что мужик не бомж и не мошенник, не отравит и насекомыми не наградит.

Пока он не выпил двести, сидели молча, а потом мужик, заикаясь и дрожа, стал выливать на Харикова всю свою нелепую жизнь с подробностями, датами, названиями и именами неведомых ему людей и муниципальных образований. Он втянул Харикова в воронку омута своей жизни, и тот едва не утонул в деталях и подробностях.

Водка оказалась сывороткой правды, мужик все сказал, извинился, заплатил за весь стол и исчез в подземном переходе.

Хариков был ошеломлен: явление этого пассажира из другого измерения он посчитал посланием других миров. Значило ли это, что он назначен для миссии контактера со слабыми мира сего, он не понял и заказал еще двести для полного осмысления случившегося.

Через две рюмки подсел военный и тоже через десять минут четко изложил ему военную доктрину на третье тысячелетие. Хариков даже удивился, как майор с черными погонами может знать про ПРО и про ЭТО. Хариков хотел его остановить от выдачи гостайны, но тот все рассказал и даже на салфетке нарисовал расположение пулеметных гнезд в период войны во дворе издательства «Красная звезда», где он работал начальником хозяйственной части.

Майор тоже исчез в преисподней метро, где, наверное, был другой выход, неизвестный простым пассажирам.

В организме уже было четыреста граммов, и Хариков решил заказать чай для завершения, но не тут-то было.

К чаю подоспел мужик, похожий на Зорге, памятник которому стоял совсем рядом, на одноименной улице.

Мужик, видимо, служил недалеко, на Ходынском поле, где недавно презентовали ситуационный центр по борьбе с терроризмом и прочими внешними угрозами.

Хариков в детстве мечтал быть разведчиком, но фильм о Штирлице его остановил – ему не понравилось, что нужно будет жить в стане врага, иметь двойное обличье, отказаться от возможности сказать врагу все, что он о нем думает, и геройски погибнуть под пытками.

Ему даже больше понравился Мюллер своей дьявольской изощренностью, но на Мюллера он пойти учиться не мог, дедушку-фронтовика не хотелось обижать.

Мужик присел, тоже выпил для прикрытия и даже Харикову налил для наведения контактов. И не ошибся. После выпитого Хариков готов был к сотрудничеству, но только на своей территории. Он прикинул, чем может быть полезен компетентным органам. Вышло, что почти ничем. Он, конечно, мог сдать майора из «Красной звезды», но из-за пьяного состояния не был уверен, что сможет составить словесный портрет, а рисовать он сроду не умел. «Жалко, сука, что не снял его на мобильный», – пожалел Хариков.

Клон Зорге был тактичным, не спрашивал, где Хариков был во время оранжевых революций, есть ли у него родственники за Кавказским хребтом и не виноват ли он в развале Союза.

Он не спросил, а Хариков промолчал, хотя ответы у него были, все как раньше: «не был», «не состоял», «не участвовал», «родственников не имею». Он мысленно вычеркнул жену и дочь от первого брака – суки алчные, а не родственники. Только тетка, добрая душа, но она нигде не бывала, кроме библиотеки на Куусинена, в которой работала, и дачи, где пахала на грядках, чтобы в ее потрепанной потребительской корзине был витамин. Он бы ее назвал – если бы квартира стала конспиративной, ей бы при оплате коммунальных платежей послабление вышло от законной власти, а Харикову бы доброе дело в зачет пошло, да и стране польза немалая: расходы на борьбу с терроризмом минимизировались.

Клон Зорге контакт прервал, видимо, торопился в штаб по борьбе или баба ждала где-то. «Радистка Кэт», – подумал Хариков. Он заметил, что разведчик получает эсэмэс под музыку «Не думай о секундах свысока…».

Уходя, будущий резидент Харикова пожал ему руку и значительно посмотрел в глаза. На столе он оставил карточку салона красоты, расположенного в соседнем доме, где Хариков уже один раз стригся. Там стригли плохо и недорого. Однако толстая женщина, скучавшая там, оказалась не той, за кого себя выдавала. «Да, дела… Кругом измена, мы в стане врагов, враг хитер и коварен».

– Огонь! – Последнее слово Хариков выкрикнул вслух и ударил чашкой о землю. Осколки брызнули в разные стороны, посетители вокруг вздрогнули, но не ушли – кто бросит еду и выпивку? Наш человек привыкший, он всегда поближе к ЧП держится. Кое-кто даже пожалел, что не снял на телефон. Подошла администратор, женщина-аллигатор, она сказала Харикову:

– Мужчина, не борзейте! У нас приличное место! Сидите и не пиздите!

Последнюю фразу она произнесла ему на ушко, он услышал и замолчал.

Но молчание продлилось недолго, подошли и присели две девушки со скрипичными футлярами, птички-сестрички из общежития института имени сестер Гнесиных. Девочки взяли порцию мороженого на двоих – два шарика – и чай.

Хариков решил поговорить с культурной молодежью. Он спросил, могут ли за деньги сыграть ему «Полет шмеля». Девушки смутились – оказалось, они его еще не проходили, разговор завязался.

Хариков узнал, что они двойняшки из Сыктывкара, сами поступили, дома оставаться после училища смысла не было. Немного поработали в загсе, в квартете имени Мендельсона, и в местном казино. Их дуэт назывался «Вибрато» – прием в скрипичной технике.

Чаще приглашали в казино, хозяин упорно ставил в афишу дуэт «Вибратор» и не исправлял – считал, что так для публики интереснее.

После нескольких скандалов с гостями, требующими продемонстрировать им анонсированное действо, пришлось бросить работу и уехать в Москву. Денег мало, но они надеялись пробиться.

Хариков пообещал познакомить их с Игорем Крутым и сказал, что теперь будет их продюсером, намекая на близость. Девочки ответили, что подумают, и дали телефон вахты общежития.

Постепенно народ расходился, ночь уже была на дворе. Когда Хариков остался один, подошла администратор и попросила его покинуть помещение. Хариков напоследок решил проверить свои чары на человеке с отрицательным обаянием.

Он окинул мутным взором испытуемую и сказал, глядя на ее бесформенную фигуру в юбке до пола: