коробки все, что попадалось под руки, но вещи дяди и тети она не смела трогать. У нее даже не было желания к ним прикасаться. Хотя она понимала, что рано или поздно это сделать придется.

Обнаружив на полу бумажку с именем Александра, София засунула ее в карман куртки. Все вещи были раскиданы, а она сидела на корточках с застывшим взглядом, думая о том, что пережили ее опекуны. Какими были их последние секунды жизни? Застрелили ли их сразу? Или мучили, заставляя смотреть смерти в лицо? Скорее всего, мучили, потому что дверь открыл дядя Филип. А убили их в спальне. Тетя Гордана уже была в ночной сорочке.

Когда София подумала об этом, ее глаза наполнились слезами. Она села на пол среди разбросанных вещей, закрыв ладонями глаза, и разревелась в голос. Лучше бы забрали ее! Какой смысл ей жить, если она совсем одна? Если так подумать, то последние минуты ее жизни должны были наступить еще десять лет назад.

– Тебе помочь?

От внеземного звука мужского голоса София ахнула. Скованная ужасом, не оборачиваясь, она попыталась отползти подальше от двери. За эту долю секунды мозг начал судорожно прикидывать, что это убийца пришел прикончить ее. Это мог быть Иво, но этот голос ему не принадлежал… У нее есть пистолет. Но от страха она не могла его достать; прятаться бесполезно – ее убьют в любом случае. А преступник предлагает помощь? Эта мысль пришла самой последней, когда она ощутила под грудью крепкие руки, обхватившие ее и насильно поднявшие с пола. Она медленно обернулась, тяжело дыша, готовая сопротивляться, с размаху влепить ему по лицу, выколоть глаза, ударить ногой между ног…

Но застыла и перестала дышать, когда поняла, что находится в руках Ромаля Бахти.

– С тобой все в порядке?

– Идиот! – наконец выругалась она. – Ты напугал меня!

Она высвободилась из его рук и сделала шаг назад.

– Что ты здесь делаешь? – Сердце еще сильно стучало, но невозможно приказать своему организму по щелчку прийти в норму.

– Проезжал мимо, увидел твою машину. – Ромаль посмотрел на бардак в комнате. – Тут были бои?

– Тут были убийцы. – Она принялась дальше собирать с пола вещи. – Не хочу здесь оставаться. Хочу поскорее уехать и обо всем забыть.

– Как будто что-то искали, – прошептал он. – Нашли?

София подняла на него недоверчивый взгляд, хмурясь и прищуривая глаза.

– А если нет, то ты продолжишь поиски? Может, у вас, криминальных авторитетов, в голове зашита одна программа – что-то найти в этом доме?

Ромаль усмехнулся и закивал.

– Давай, дерзи. Но, между прочим, если бы не я, то у тебя было две возможности умереть: одна на пристани, вторая дома.

– Спасибо, но умереть я была бы не против. И о помощи тебя не просила.

– В жизни нет случайностей. – Он прошел к зеркалу, разглядывая открытую шкатулку, в которой лежало мамино золото. – Ты выжила, чтобы спасти своего твердолобого парня. Кстати, где он?

Ромаль обернулся к ней, вопросительно взглянув. София прошла к зеркалу, закрыла шкатулку и взяла ее в руки.

– Это не твое дело.

– Наверно, впал в депрессию, – произнес он наигранно, издеваясь.

И самое печальное, что он прав. Но об этом никогда не узнает.

– Зачем ты пришел? Говорить мне об Иво? У меня нет времени. – София присела и вновь принялась запихивать в коробку вещи.

– Увидел твою машину и открытую дверь. Подумал, мало ли, спасу в третий раз. Но раз ты жива, то, пожалуй, не стану тратить время. Оно, как ты понимаешь, стоит денег.

Ромаль направился к выходу, но внезапно остановился.

– Ах да! Совсем забыл. – Он обернулся к ней и что-то достал из внутреннего кармана черного пальто. – Это твое, я полагаю? Шнурок порвался. Нашли в «Цеппелине», когда убирались.

София остолбенела, увидев в его руках черный кожаный шнурок, на котором висел ржавый ключ. Тут же она приложила руку к груди, понимая, что под футболкой ничего нет. Это был ее ключ! Как она могла не замечать столько времени, что его нет? Ну конечно, как она заметит, если столько всего произошло: сначала эта перестрелка, потом деньги, потом она уснула, а проснувшись, выслушивала истерику Иво. Было не до шнурка, ей и так не нравилось таскать его на шее.

Девушка вскочила и выхватила из рук Ромаля ключ, из-за которого, судя по всему, убили ее родных.

– Надо же, – она сжала его в руке, – я не заметила. Спасибо.

И тут же принялась рассматривать порванный шнурок. Скорее всего, он порвался, когда Иво навалился на нее, пытаясь укрыть. Где-то у нее был еще один. Она тут же принялась искать новый, хоть поиски осложнял бардак, но ей все же удалось найти шнурок и повесить на него ключ. Пока он остается на шее, она будет спокойна.

– Эта ржавая железка, видимо, представляет для тебя большую ценность, – произнес Ромаль, который все это время наблюдал за ней.

– Не знаю, – пробурчала София, накинула на шею шнурок и попыталась его застегнуть, – обычный ключ, которых полно у каждого.

Руки Ромаля пришли ей на помощь, соединяя два конца, и машинально София подняла волосы. Его пальцы задели кожу на шее, и девушка замерла.

– Ну конечно, у меня на шее целый арсенал ключей, – съязвил он, отходя.

Лишившись его прикосновений, София опустила волосы и обернулась, встретившись с его взглядом. Таким глубоким, но в то же время ясным. На секунду стало не по себе, и, чтобы этого не выдать, она принялась снова бросать вещи в коробку.

– Всего хорошего, гордая девушка, – слегка улыбнулся Ромаль, привлекая к себе внимание Софии, и вышел из дома, оставляя после себя странное чувство одиночества.

София еще раз коснулась груди, проверила ключ. Теперь это надо будет делать очень часто. И кинула последнюю вещь в коробку. Ее уже ждали два чемодана, но с ними будет легко, она их выкатит. А вот коробка… Она ее подняла и тут же опустила. Ее можно пинать до двери, но нести явно тяжело. Иво, мерзавец, его никогда нет, когда нужна помощь.

Осмотрев свою комнату, София схватила чемодан за ручку и вышла на улицу. Глаза тут же ослепило солнце, и она чуть сощурилась, но точно увидела черное пятно возле красного. Машина Ромаля еще стояла у забора.

– Решил подождать, – он открыл калитку, – возникло предчувствие, что тебе нужна будет мужская сила.

София снова замерла. Черт, это даже прозвучало красиво! Но она сделает вид, что помощь ей не особо нужна.

– Мог бы не переживать, я привыкла справляться сама.

Он прошел через калитку