class="p1">– Ева! – закричал я снова и вдруг увидел впереди тень. Она была быстрой, но я быстрее. – Ева, да постой же ты!

Именно в этот момент колесо моей коляски не нашло опоры, и меня накренило. Уцепиться было не за что, и я перевернулся, слетев в овраг и последний раз крикнув:

– Ева!

Наверное, тут я и умру, ведь парни пробегут дальше, а униженно кричать: «помогите» я не хочу. Поэтому просто лежу, пытаясь найти в себе силы ползти вверх. Тут невысоко и, будь ноги здоровы, я бы преодолел препятствие. Но есть ли смысл, если я ей настолько противен. Можно, конечно, пошутить, что она просто не пробовала меня на вкус.

Шевелю пальцами ног, рук, поворачиваю головой из стороны в сторону, замечая свою коляску. Пытаюсь повернуться и встать хотя бы на четвереньки, но боль в мышцах такая, что я вою сквозь зубы.

– Харитон… Геннадьевич, – никогда еще ее голос не звучал такой музыкой. Вместо того, чтобы подняться, я наоборот расслабился и повернулся, чтобы посмотреть на прекрасное видение, что стояло сверху.

– Может быть, пора перейти на «ты»?

– Может быть, мы позже об этом поговорим, когда вытащим вас оттуда.

– А зачем. Здесь ничего, присоединяйся, – улыбаюсь, словно под кайфом. Не бросила. Вернулась. Нет ничего слаще этой мысли. Кто бы она не была. Ведьма. Мошенница. Приведение, умеющее проникать в голову и питаться мозгом. Я сдаюсь. Я отдаю себя ей в полное владение, но хочу владеть ею тоже. Быть ее хозяином. И никуда больше не отпускать, даже если придется стать долбанным романтиком.

Она аккуратно спускается и, сминая траву маленьким ножками, подходит ближе, садится на корточки. Смотрит так внимательно. Словно что-то ищет. Словно ждет чего-то. А я не собираюсь ничего говорить. Мне достаточно того, что она рядом. Что не воспользовалась возможностью уйти.

Я поднимаю руку, убираю прядь волос с ее лица. Они другие, ее волосы. Не жёлтые, а словно лунный свет напыленный на прическу.

– Ева… – мне не нужно другое имя. – Я готов даже на твою жалость, только не убегай больше.

Она не дергается, просто убирает с моего лица травинки, задевая губы, что я не оставляю без внимания, вбираю ее тонкий пальчик в рот. Сладкая. Очень, очень сладкая.

– Нужно вас вызволить отсюда. Кому позвонить?

– Гришу набери. Он придет.

– Он неплохой. Вроде даже адекватный.

– А должно быть иначе?

– Он же работает на вас, – пожала она плечами с легкой ухмылкой и быстро позвонила на пост охраны дома, затем посмотрела на меня.

– А ты поэтому сбежала. Хотела снова быть адекватной.

– Снова… – она словно пробует на вкус это слово. – Да, пожалуй, я хотела снова быть адекватной.

– Значит, – я поглаживаю ее руку, скольжу вверх, к плечу, к шее, жилка на которой пульсирует слишком часто, а глаза блестят в темноте. – Я тебя настолько волную, что ты боишься стать неадекватной? Боишься стать моей любовницей?

– Я не буду вашей любовницей. Я уже говорила, что говорить об этом бесполезно.

– А как насчет того, чтобы стать моей женой?

Глава 29. Харитон

Она в шоке. Я и сам не ожидал такого поворота. Но, черт, это же гениально. Она, конечно, будет отнекиваться, но по итогу согласится. Хотя бы потому что для нее важно будущее ее сына, которое я обеспечу. Ее ко мне тянет столь же сильно, как и меня, но становиться просто подстилкой она не собирается. А и не надо. Есть гораздо лучший выход. Я никогда не хотел стать мужем. Никогда не видел ничего хорошего в браке, который мне навязывал отец, или стать банкоматом какой-нибудь жадной до денег суки, но жениться на Еве. Разгадать ее тайны, стать ее владельцем, иметь право прикасаться к этому лицу, когда захочется. Разве может быть что-то лучше?

Она все еще молчит, легонько приоткрыв губы, часто-часто выдыхая горячие, сладкие пары.

– Замуж? – еле выговаривает, хриплый голос током пробегает по венам, а язычок облизывает пересохшие губы, вытворяя с моей выдержкой что-то невообразимое.

– Замуж.

– Замуж?

– Повторяй это снова и снова, мне нравится, как это звучит, – провожу пальцами по прохладной щеке, спускаюсь к подбородку, трогаю часто бьющуюся жилку на шее. Черт, как она прекрасна в своем удивлении.

Она меняется в лице, отодвигает мою руку и хмурится.

– Это не смешно.

– А кто смеется. Если хочешь убедиться, насколько я серьезно, потрогай мой…

– Хватит. Причем тут похоть? Ты… Вы… позвали меня замуж. Как вы вообще это объясните?

– Нужно объяснять?

– Да, хотелось бы, – требует она. – Неужели вы зовете каждую замуж, кого не сумели уложить в постель.

– Не веришь мне, – догадался я. – Но это значит, что замуж ты хочешь, но не доверяешь, что это вообще возможно, я прав?

– Я не… – она поднимается, отворачивается. – Я не знаю.

– Посмотри на меня, – преодолевая боль, сажусь, берусь за ткань юбки и тяну на себя. – Посмотри на меня, Ева!

– Ну что? Как вообще можно быть таким? Как можно предлагать такое и вести себя… Просто потому что я не раздвинула ноги…

– Скорее потому что ты убежала. И попытаешься снова. Тебя пугает то, что происходит между нами, и, поверь, меня тоже. Думаешь, я ожидал, что захочу на тебе жениться? Но знаешь, что?

– Что?

– Помнишь, как в мультике «Кто сказал мяу»? Вместе бояться не так страшно.

– Вы смотрели этот мультик? – улыбнулась она и убрала с моих волос пару листочков. Я всегда ненавидел, когда девушка была сверху, смотрела свысока, но с Евой нет ощущения унижения, наоборот кажется, что она уже подо мной. Уже стонет и просит еще. Даже если стоит сейчас выше.

– Я же не робот. Иногда я тоже смотрю телек. Ева, я хочу тебя, это правда. И если для того, чтобы ты была со мной, нужно жениться, тогда я готов пойти на этот шаг.

– Но… Это так…

– Просто, Ева. Это очень просто.

– Вы обманете, вы поимеете меня и скажите, что свадьба отменяется.

– И я так делал, – признался я, отчего она попыталась отодвинутся. – Делал не раз. Но обычно девки уже после предложения прыгали на меня, но с тобой мы сделаем все по-настоящему. Мы поженимся. Организуем самую лучшую свадьбу. Купим тебе самое красивое платье.

Не знаю почему, но ее начало потряхивать. Она все-таки отодвинулась, отошла и обняла себя руками.

– И вы готовы сидеть на свадьбе в инвалидной коляске?

– А ты готова выйти за меня?

– Не переводите стрелки…

– Я буду стоять на своей свадьбе, если там будешь ты.

Она только открыла рот, чтобы сказать что-то, как раздался