Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Глядя в зеркало, Чарли видела себя – и одновременно кого-то другого. У нее слегка закружилась голова при мысли о том, чтобы окунуться в иную жизнь. Примерить на себя личину другой девочки, той, которую любили так сильно, что превратили ее спальню в гробницу, где не хватало только ее иссохшей мумии.
Рэнд все еще не подал сигнала, поэтому Чарли принялась рыться в вещах Хейли. Выудила самую что ни на есть невзрачную футболку и сумку, достаточно большую, чтобы поместились и парик, и ночная рубашка. Кладя свои находки у двери, она услышала жужжание телефона, на экране которого высветилось одно слово:
«Сейчас!!!!!»
Чарли подошла к окну, следя, чтобы прозрачная занавеска отделяла ее от стекла. Она ожидала разглядеть снаружи Рэнда, руководящего происходящим, но не различила его в толпе. Долгое мгновение она думала, что никто не поднимет глаз. Потом раздался женский крик. В нем не было ни ужаса, ни страха, а лишь неприкрытое мучительное горе.
Чарли никогда не слышала ничего подобного и порадовалась, что сама она скрыта занавеской. Она не хотела слишком отчетливо видеть лицо той женщины.
Чарли вытянула руку и прижала ладонь к стеклу, решив заставить маму Хейли поверить, что дочь тоже ощущает ее присутствие. Возможно, это придаст ей силы духа.
Женщина лишилась чувств и упала, так и не оторвав глаз от стекла, а Чарли сообразила, что прошло, вероятно, больше минуты. Она отпрянула от окна и побежала к своим вещам. «Убирайся из дома ко всем чертям», – велел Рэнд. И то правда, потому что, увидев призрака, люди первым делом ринутся в ту самую комнату, где он якобы обитает.
Чарли сдернула парик и сорвала с себя ночную рубашку. Оставшись в одном лифчике, она вдруг с ужасом осознала, что ее вот-вот поймают в таком виде. В следующее мгновение она натянула через голову вывернутую наизнанку футболку, надела и застегнула на молнию куртку и поспешила к лестнице.
Но спуститься вниз не успела – с первого этажа доносился приближающийся гомон голосов. Повернувшись, она двинулась по коридору в другую сторону. Дом большой – наверняка где-то найдется туалет, в котором можно спрятаться.
Чарли обнаружила еще одну лестницу, более величественную, и по ней поспешно спустилась в вестибюль с мраморным полом. Укрыться тут было совершенно негде, но и быть пойманной она не хотела.
Метнувшись в ближайший дверной проем, Чарли очутилась в музыкальной комнате. Пол здесь бы застлан узорчатым зеленым ковром, ведущим к дивану, который выглядел одновременно слишком жестким и слишком маленьким, чтобы быть удобным. Рядом с ним стоял струнный инструмент, немного похожий на гитару, и пианино. Чарли еще пребывала в том возрасте, когда сохраняется ребяческое желание пробежать пальцами по клавишам, даже если не умеешь играть. Но она удовольствовалась тем, что погладила блестящий лаковый корпус.
– Вот ты где, – прошипел Рэнд, хватая ее за руку. – Куда запропастилась? Надеюсь, ты ничего не украла? Ладно, мне этого знать не нужно. Просто убирайся отсюда.
– Вы делаете мне больно, – пожаловалась Чарли, пытаясь вырваться.
Но Рэнд еще крепче сжал ее ладонь, а потом вложил в нее связку ключей.
– Подожди в машине.
– Меня бы поймали, если бы я делала то, что вы велели, – обиженно заявила она, злясь, что Рэнд не понял, как толково она себя повела. Но еще больше она сердилась на саму себя за то, что ожидала от него справедливости.
Он подтолкнул ее к входной двери.
– Убирайся.
Чарли глубоко вздохнула и вышла. Проскользнула мимо огромных белых колонн, спустилась по каменным ступеням. Все это время она смотрела себе под ноги, на случай, если попадется на глаза женщине, чьим ребенком притворялась, – та ведь может и запаниковать!
По дороге ей повстречалось несколько слуг, и она тут же решила, что привлекла их внимание. Некоторые гости также направлялись к выходу. Она подслушала, как мужчина сказал своей жене:
– Он мошенник. Почему она не хочет этого понять?
Чарли и сама уже об этом догадалась. С пылающим лицом она продолжала шагать вперед, пока не подошла к воротам. Пропустив выезжающий автомобиль, она поспешила следом.
Добравшись до машины Рэнда, она забралась внутрь и захлопнула дверцу. Жаль, что не умеет водить, а то бы уехала, бросив его. Может быть, в конце концов она бы за ним вернулась – или нет. И ничего бы он ей не сделал. Копов на помощь уж точно звать бы не стал.
Вдруг Чарли отчетливо осознала, какая она на самом деле маленькая – и насколько уже успела повзрослеть!
Когда наконец появился Рэнд, она ожидала, что он будет злым, как когда они находились в доме, но он ликовал.
– Ты была невероятна! – воскликнул он, с гиканьем выезжая на дорогу. – Кайф, правда? Так и знал, что у тебя талант к подобному.
– К чему? – не поняла Чарли.
– Ты такая же, как я. Прирожденная обманщица. Для этого мы и появились на свет. Как смеющиеся гиены, с улыбками на лицах мы рыщем по краю общества, высматривая слабых и медлительных.
Не дождавшись от Чарли ответа, он толкнул ее в плечо.
– Ой, ну что ты дуешься! Обиделась, что ли, из-за того, что я тебя отругал? Все потому, что напряжение зашкаливало! Когда ты на работе, некогда деликатничать. Но ты же на меня зла не держишь, так?
Чарли согласно кивнула, довольная похвалой, хоть и из уст подобного человека. Его слова вселяли надежду, что все будет хорошо. Рэнд отвезет ее домой, а произошедшее сегодня останется в памяти просто как очень странное событие. И она снова будет воспринимать его как еще одного маминого приятеля, которого нужно всеми силами избегать.
Убедив себя, что Рэнд ошибается и что нисколько они не похожи, она принялась крутить ручку настройки радио. Час спустя они остановились у многоквартирного дома, где она жила.
– Держи, – сказал Рэнд, протягивая ей двадцатку. – Заслужила.
– Спасибо. – Чарли взяла банкноту и вышла из машины. Вместе они поднялись на второй этаж.
Мать Чарли вместе с Поузи собирала пазл на обеденном столе. Рядом с ними стояла коробка с пиццей.
– Наконец-то ты вернулась, – воскликнула мама. – Уже поздно. Хорошо провела время?
Чарли забыла, куда Рэнд предположительно должен был ее отвезти, но все же кивнула.
– Тогда нужно поблагодарить, – подсказала мама с многострадальной улыбкой, адресованной Рэнду. Он улыбнулся в ответ. Все как всегда: двое взрослых учат ребенка хорошим манерам.
«Что угодно,
