– Никакой деньга, масса, никакой деньга, – затараторил Умару.

Килиан вздохнул. Он ненавидел быть третейским судьей, но без вмешательства этот спор никогда не закончится.

– Свидетели есть? – спросил он.

Нельсон громко перевел вопрос, и вперед выступил гигант с огромными ручищами.

– Моей говорит, что видел их в лесу. Дважды.

Килиан улыбнулся. Он был рад, что не единственный оказался в щекотливом положении, застав Грегорио с дамой. Попросил дать ему конверты с жалованьем, узнал сумму, вынул ее из конверта Умару и прибавил к жалованью Икона.

– Разговор окончен. – Он передал оба конверта работникам к негодованию одного и радости другого, а потом повернулся к Симону: – Согласен?

Юноша кивнул, и он вздохнул с облегчением.

– Дело закрыто.

В семь часов, когда спускались сумерки, Килиан и Хакобо забрались в пикап и поехали в город.

– Напомни Вальдо сделать, как я сказал! – крикнул Хакобо Иеремии на воротах.

– А что он должен сделать? – поинтересовался Килиан.

– Так, мелочь.

По дороге в Сарагосу Килиан заметил множество рабочих, бредущих с ботинками в руках, явно в хорошем настроении. Они сменили грязную одежду на длинные брюки и белые рубашки.

– Куда это они? – спросил он брата.

– На автобусную остановку. Поедут в Санта-Исабель, чтобы отпраздновать.

– А ботинки зачем сняли? Чтобы не испачкать?

– Чтобы не износить. Они стараются на всем экономить, – он усмехнулся, – но сегодня вечером просадят большую часть выручки на алкоголь и женщин. Кстати, ты уже не так чешешься!

– Похоже, притирка Дамасо работает. Мне ее Мануэль приготовил.

– О! – воскликнул Хакобо. – Опыт решает все!

Килиан кивнул.

– Хакобо, как думаешь, не следует ли папе вернуться домой? – спросил он после паузы. – Отец с каждым днем все сильнее устает. Даже на ужин с нами не поехал, хотя его тоже пригласили.

– Да, согласен. Но он такой упрямый! Я столько раз поднимал эту тему, но папа все время говорит, что знает, что делает, и что в его возрасте уставать – это нормально. Он даже не дал Мануэлю себя осмотреть. Так что не знаю…

Братья припарковали пикап у входа в магазин Рибароса, поднялись по ступенькам и постучали. Спустя всего пару секунд Хулия распахнула дверь настежь и, щебеча, повела их в большую уютную комнату, служившей одновременно и гостиной, и столовой. Килиан блуждал взглядом по стенам, украшенным африканскими пейзажами, красным деревянным копьем длиной два метра и большими раковинами. На открытой полке лежал слоновий бивень, и повсюду были расставлены фигурки из эбенового дерева. Главным напоминанием о Европе был приемник «Грюдинг», а на журнальном столике возле дивана лежали несколько выпусков «Ола!» и «Ридерс Дайджест». Здесь же стояла фотография Пасолобино в рамке, заставившая Килиана улыбнуться.

Хулия предложила братьям популярный островной напиток контрити, пока повар с двумя помощниками заканчивали сервировать стол. Им подали фритамбо, жаркое из антилопы, которое очень понравилось Килиану.

– В следующий раз, когда вы зайдете, я приготовлю вам что-нибудь из наших блюд, – сказала Дженероса, мать Хулии, крупная женщина с нежной кожей и волнистыми волосами до плеч. – У меня есть запасы из Пасолобино, ведь мы не теряем связь.

Родители Хулии (отца звали Эмилио) оказались простыми и радушными людьми. Они долго разговаривали. Хозяева хотели знать, как идут дела в Испании, и Килиан снова пересказал все новости Пасолобино. Дженероса напомнила ему собственную мать, хотя Марианна была молчаливой.

Эмилио, тихий, приятный в общении, хорошо воспитанный человек, от которого Хулия унаследовала ясный взгляд, постоянно улыбался. Он спросил про их отца, которого давно не видел, и, вздохнув, сказал, что Антон стал сдавать.

– Да и мы уже не те. А знаете, как мы были рады, когда впервые здесь оказались. Все было таким ярким, таким необычным! Но теперь дороги замостили, прорыли дренажные канавы… Теперь у нас всё, как в Пасолобино, – вода, электричество, телефон…

Килиан оценил шутку: было не сыскать двух настолько непохожих мест, как его родная деревня и Санта-Исабель. Европейцы, прибывшие из больших городов, может, и не заметили бы разницы, но Килиан, привыкший к деревенской грязи, заметил. Он понимал, почему Дженероса и Эмилио не захотели уехать отсюда. Они смогли дать Хулии отличное образование, подарили обеспеченную жизнь… Возможно, когда-нибудь и он сможет полюбить это место так же, как и ее семья, но сейчас он вздыхал, подмечая давящие на сердце детали: маленький алтарь Девы Марии де Гайянете, покровительницы их деревни, в углу комнаты, образ Мадонны де Пилар, почитаемой в Испании. А под воздействием выдержанного вина, которое Дженероса получила в качестве гостинца из Пасолобино, всколыхнулись воспоминания о праздниках дома.

Хулия все время ужина пыталась привлечь внимание Хакобо шутками и разговорами. Она принарядилась в желто-коричневое платье с коротким рукавом и собрала волосы в элегантный пучок, прическа ей шла. Килиану было обидно, что брат настолько черств, а ведь они могли быть прекрасной парой. Брат был в льняных брюках и белой рубашке, отеняющей загар. Оба молодые и улыбчивые. Но увы. Килиан сочувствовал Хулии, когда замечал надежду в ее взгляде, если Хакобо отвечал ей улыбкой или смехом.

Кофе пили на веранде, выходящей в сад позади дома. Было уже темно, и зажгли керосиновые лампы, вокруг которых тут же начали виться москиты. Ночь выдалась ясная, лунный свет разливался над кронами манго и авокадо. Приятно пахло цветами. Хулия предложила поиграть в карты, но ее родителям хотелось еще поговорить. Эмилио опасался, что свободолюбивые веяния, распространенные в Бельгийском Конго и Кении, достигнут Гвинеи, чем поставят под угрозу его бизнес. Однако Дженероса уверенно и решительно свернула тему: ей это было неинтересно. Килиан был слегка разочарован, поскольку был бы рад рассказать о том, что узнал о движении мау-мау. Но если на то пошло, он не мог представить, что хорошо организованный колониальный мир в ближайшее время даст трещину.

Хакобо стал поглядывать на часы. Наверняка Матео и Марсиал проводят время с большим толком, читал Килиан в его взгляде. Все разрешилось ожидаемо: пришел мальчик и сообщил, что человек из Сампаки, Вальдо, приехал, чтобы забрать масса Килиана и масса Хакобо обратно на плантацию.

– Калабарас устроили вечеринку в бараках, – зачастил Вальдо так воодушевленно, что Килиану показалось, он переигрывает. – А потом началась поножовщина.

– Да они просто звери! – Дженероса перекрестилась. – Они точно из секты каннибалов. Вы слышали? На рынке говорят, что в Рио-Муни съели священника!

– О чем ты, мама?! – возмутилась Хулия, но Хакобо попросил Вальдо рассказывать дальше.

– Несколько человек ранено, – продолжил тот, – а рядом никого из белых, чтобы их урезонить. Даже нового врача!