В конечном итоге она сумела сдержать данное капитану фон Бергу слово, и хотя в среде пилотов ее недолюбливали за замкнутость, но свои профессиональные обязанности Кейтлин выполняла безупречно.

Она по мере возможности старалась не тревожить прошлое и не думать о будущем. Никто не знал, что ее психика все еще балансирует на зыбкой грани, а время так и не сумело стереть нереальные воспоминания, связанные с иным существованием и болезненным переходом в грубую реальность…

Что-то не давало ей жить так, как остальным: переживать неудачи, радоваться успехам, словно в душе оставался негнущийся стержень, не поддающийся ни течению времени, ни сменам обстановки.

Редкие минуты покоя, душевного равновесия Кейтлин, как ни странно, испытывала в рубке истребителя, когда вокруг не было ни души, лишь она, машина и звезды…

В этот раз все сложилось не так.

Лес, сливающийся под днищем истребителя в сплошные грязно-зеленые полосы, изначально не понравился ей своей кажущейся, обманчивой статикой.

Она чувствовала — это западня, но не высказывала своего мнения вслух, лишь ее глаза напряженно следили за мониторами сканирующих систем, поэтому Кейтлин первой заметила аномальный сигнал, который появился на зыбкой границе зоны эффективного обнаружения.

— Здесь «Ягуар-3». Докладываю: термальный всплеск, с поправкой курса на пятнадцать градусов. Предположительно — реактор серв-машины, класс «Фалангер».

— Вижу. — Голос ведущего зазвучал натянуто, напряженно. — Но мой анализатор выдает лишь размытое тепловое пятно… — усомнился он в категоричном выводе ведомой.

— Это «Фалангер», — упрямо повторила Кейтлин, но командир звена не ответил, он попросту не успел произнести застрявшую в горле фразу. Системы обнаружения трех истребителей в этот момент буквально захлебнулись истеричным воем, реагируя на огромное количество внезапно проявивших себя термальных всплесков и потоков электромагнитного излучения…

Секунду в эфире царила гробовая тишина, затем все услышали голос командира:

— Внимание всем! Серв-машины! До сотни сигналов, класс не определен! Движутся от центра массива в сторону зоны высадки!

Никто не успел отреагировать на выброшенную в эфир информацию, а головной истребитель уже начал свечой уходить в поднебесье, переворачиваясь, чтобы войти в петлю, два ведомых синхронно изменили курс, резко расходясь в стороны, — это был отработанный маневр уклонения от вероятного ракетного залпа, с одновременным расширением зоны сканирования, но в данной ситуации он оказался не только бесполезным, но и опасным, прежде всего для машины командира звена, которая резко потеряла скорость ради набора высоты.

Зенитные установки залпового огня ударили из-под плотного шатра древесных крон, и головной истребитель окружили сотни разрывов, превратив «Ягуар» командира звена в уродливый изрешеченный обломок, который мгновенно вспыхнул и начал падать, роняя фрагменты дымящейся обшивки…

Секунду спустя внизу полыхнул взрыв.

Кейтлин видела все от начала и до конца. Ее разум впитывал каждое мгновение внезапно начавшегося боя. Истребители «Неустрашимого» не несли на своем борту таких сложных кибернетических систем, какие устанавливались на малых кораблях Альянса, но ей хватило одного взгляда на схему отслеженных сканерами потоков электромагнитного излучения, чтобы определить, где расположен испускающий их центр.

Кому, как не Кейтлин, было знать все тонкости взаимодействия кибернетических систем, и она не сомневалась ни на секунду: вычисленная точка являлась навершием командного центра, откуда приказы кибернетической сети передавались на приемные устройства исполнительных машин.

Еще не смолк грохот взрыва, в котором погиб ее ведущий, как в эфире раздался голос Кейтлин:

— Здесь «Ягуар-3». Орбита, фиксируйте телеметрию, выхожу на курс атаки. Цель — установка связи.

«Ягуар» вошел в стремительный вираж, по-прежнему двигаясь почти над самыми кронами деревьев, и спустя несколько мгновений от его днища отделились две бомбовые кассеты.

— Есть разделение боевых частей! Три секунды до поражения цели!

Она продолжала уводить свою машину прочь, двигаясь обратным курсом к окраине лесного массива.

За кормой истребителя вспух ослепительный шар огня; взрывная волна выдирала с корнем огромные, полыхающие, как спички, деревья, выбрасывая их в небеса, вперемешку с тоннами земли, обломками параболических антенн и раздробленными фрагментами бетонных конструкций.

Стопроцентное попадание.

На мостике «Неустрашимого» Дитрих фон Берг резко повернулся к операторам:

— Расшифровку телеметрии, немедленно!

Кейтлин начала плавный набор высоты, рассчитывая подняться в стратосферу уже вне досягаемости наземных установок, но она еще не знала, что множественные сигналы, зафиксированные сканерами ее машины при боевом заходе на цель, сейчас расшифрованы компьютерами «Неустрашимого», и добрая половина из них идентифицирована как тяжелые серв-машины класса «Фалангер», которые принципиально не могли пострадать от разрушения передающего командного центра.

Снабженные программным пакетом «Одиночка», они являлись полностью независимыми боевыми единицами, и их кибернетические системы уже две секунды вели ее истребитель, захватив его в качестве цели…

…Кейтлин поняла, что из зоны лесного массива не уйти ни одним из мыслимых способов, но осознание этого наступило лишь в тот миг, когда выпущенные ей вдогонку тугие снарядные трассы разрубили обе несущие атмосферные плоскости «Ягуара», и истребитель, мгновенно потеряв управление, начал стремительно падать, беспорядочно вращаясь вокруг своей оси…

Последнее, что успела сделать Кейтлин, — это ударить ладонью по кнопке аварийного катапультирования.

Вокруг пилот-ложемента мгновенно сомкнулись сегменты герметичной капсулы, снабженной системой крионического жизнеобеспечения, которая могла поддерживать жизнь пилота даже при многомесячном дрейфе в космическом пространстве.

Автоматика действовала безукоризненно, но герметичная капсула едва успела отделиться от обломков истребителя, как ее встретил хлесткий удар древесных крон.

Кейтлин уже не воспринимала динамических ударов; в то мгновение, когда она ударила по кнопке катапультирования, автоматика пилот-ложемента выстрелила ей в шею микроинъектором, содержимое которого мгновенно погасило сознание, чтобы пилот своими рефлекторными реакциями не смог помешать точно рассчитанным действиям, направленным на спасение человеческой жизни.

Для системы аварийного жизнеобеспечения не было никакой разницы в том, что ее активация осуществлялась не в открытом космосе, а в пятистах метрах от поверхности планеты.

Отделившаяся от обломков «Ягуара» капсула пробила кроны деревьев и глубоко вошла в податливый рыхлый грунт.

Секунду спустя в полукилометре взорвались обломки рухнувшего в лес «Ягуара».