Мужчина протянул ему сложенный вчетверо лист пласт-бумаги, присовокупив к нему две недавно полученные карточки.

— Семен Сергеевич Шевцов… — медленно прочел таможенник верхнюю строку «открытого листа», который до последнего времени являлся единственным документом худощавого. — Лейтенант… пилот космического истребителя, входил в состав Шестого флота Альянса, защищавшего Землю… — Таможенник поднял глаза на Шевцова и уточнил:

— Значит, вы офицер Земного Альянса?

— В прошлом, — спокойно встретил его взгляд Шевцов.

— В прошлом? — Глаза таможенного офицера зло блеснули. — Надеешься найти работу на планете, которую бомбил десять лет назад?

— Я не бомбил Кьюиг, — дернув кадыком, ответил Семен. — Вы читали параграфы Элианского соглашения, офицер? — угрюмо, с вызовом спросил он.

Таможенник неприязненно посмотрел на Шевцова.

— Если потрудитесь опустить глаза ниже, то узнаете, что я отбыл пять лет заключения на строительстве подземных уровней Форта Стеллар, — стараясь не повышать голос, произнес Семен.

— Ну да. — Офицер не пытался скрыть издевки. — Я знаю, теперь каждый подонок, отбыв свой срок, становится гражданином Содружества Миров. — Он с отвращением вставил новенькое удостоверение личности в щель считывающего устройства компьютерного терминала.

Автоматика сняла все необходимые данные и с тихим щелком вернула удостоверение, наполовину выдвинув его из щели.

Семен не отреагировал на оскорбление. Глупо было затевать драку сразу по прибытии. Он молча забрал свои документы и хотел пройти турникет, но тот не поддался, — видимо, офицер нажал ногой на рычаг, блокировав механизм.

Шевцов повернул голову.

— Что еще?

Пятилетнее заключение на подземных уровнях Форта Стеллар многому научило его, в том числе и терпению.

— Желаю тебе сдохнуть раньше, чем найдешь работу, — хрипло произнес офицер, взбешенный спокойствием Семена. — Думаю, тебе помогут в этом настоящие граждане Кьюига.

Турникет внезапно освободился, и Шевцов едва не упал, с трудом устояв на ногах.

Не оборачиваясь, он прошел через узкое помещение и распахнул дверь, за которой простиралась его новая, нежеланная и негаданная родина.

* * *

Никакого регулярного пассажирского сообщения между космопортом и едва виднеющимся вдалеке городом не было, по крайней мере Семен не заметил ничего похожего на остановку общественного транспорта, а после инцидента на пропускном пункте у него отпало всякое желание голосовать на дороге, по которой то и дело проезжали грузовые машины.

Придется идти пешком… — раздался в его голове тихий бестелесный голос.

Я уже понял это, Клименс. Спасибо за совет. — Семен явно не был расположен к мысленному диалогу со своей верной электронной подругой, которую ему удалось сберечь от постороннего внимания на протяжении пяти многотрудных лет.

Сняв пальто и перекинув его через плечо, он зашагал по обочине, размышляя над превратностями судьбы, которая в семнадцать лет сделала его пилотом космического истребителя, затем заключенным, отбывающим свой срок вместе с другими военными преступниками, а вот теперь — свободным гражданином планеты Кьюиг, со всеми вытекающими отсюда последствиями.

Сейчас ему исполнилось двадцать два года, но порою Семену казалось, что жизнь прожита.

Впрочем, шагая по обочине автомагистрали, Шевцов больше думал о ближайшем будущем, нежели о прошлом.

Перспектива, грубо нарисованная таможенным офицером космопорта, тревожила Семена. Он давно отвык строить иллюзии и был склонен считать, что таможенник прав: нормальной работы ему не найти, тем более что гражданских специальностей у него не было Виртуальная вселенная отняла его детство и юность, а недра Форта Стеллар являлись наихудшим из мест, где возмужание превращалось в дикий, необузданный процесс, состоящий из тяжелой физической работы и постоянной борьбы за выживание.

Мрачное настроение Шевцова усилил неожиданный дождь.

По меркам Кьюига, на улице было тепло, но Семен не привык к таким явлениям, как «дождь» и «ветер», ведь большую часть своей осознанной жизни он провел в замкнутых помещениях, где отсутствовало само понятие «погода», и потому открытое пространство вызывало у него ощущение полнейшего дискомфорта.

Надев пальто, он, сутулясь, продолжал упрямо шагать к городу, до которого, по приблизительным подсчетам Клименс, было километров десять, не меньше. Проезжающие мимо машины не останавливались и не сбавляли хода, но водители невольно поворачивали головы, провожая взглядом фигуру странного прохожего

Им было невдомек, что этот человек — обломок былой войны, такой же опустошенный, ободранный, как остовы сгоревших планетарных машин и космических кораблей, которые свезли со всего Кьюига на особую свалку, расположенную неподалеку отсюда.

* * *

В город он добрался к шести часам вечера, когда все муниципальные учреждения уже закрывались, а на улицах понемногу закипала иная жизнь, отличающаяся от деловитой дневной суеты.

Кое-где уже зажглись лазерные проекторы рекламных щитов, и серый, мокнущий под дождем город начал преображаться, готовясь встретить теплый, но влажный августовский вечер.

Семен шел по главной улице, куда вливалась ведущая от космопорта автомагистраль, и все острее ощущал собственную чуждость происходящему вокруг. Из-за своей одежды, потрепанной и вымокшей, он не мог войти ни в одно более или менее приличное заведение, по той же причине ему не удавалось смешаться с толпой на улицы — его сторонились, молча, но неприязненно.

Горечь, сдерживаемая усилием воли, ощущалась все острее.

Он был голоден, долгий пеший путь утомил Шевцова, пальто промокло насквозь, и с непривычки его бил мелкий озноб.

Найди бар с автоматическим обслуживанием, — ненавязчиво посоветовал голос Клименс.

Шевцов огляделся.

Заметив на противоположной стороне улицы автомат по продаже сигарет, он пересек проезжую часть и воспользовался полученной на Стелларе унифицированной кредитной карточкой.

Кибернетической системе было все равно, кто перед ней, как одет покупатель и каково его прошлое. В герметичный поддон, закрытый от дождя пластиковым колпаком, вылетела пачка дешевых сигарет, и Семен, забирая ее, подумал, что Клименс абсолютно права: любой автоматический бар устроит его в полной мере. Там, без пристального внимания со стороны людей, он сможет поесть и немного передохнуть.

Пройдя еще несколько кварталов, он заметил подходящую вывеску и направился к расположенным под ней дверям.

Голод и пошатнувшееся душевное равновесие стерли ощущение комплекса неполноценности, под гнетом которого прошел его первый день пребывания на планете. В конце концов, чиновник на Стелларе, выдававший ему новое удостоверение личности, заявил, что по условиям Элианского соглашения каждый офицер Земного Альянса, честно отбывший назначенный ему срок принудительных работ, становится полноправным гражданином нового, только формирующегося галактического сообщества.