— Очень приятно познакомиться с вами, миссис Бэйлман.

— Взаимно. Как я понимаю, нам нужно обсудить некоторые вопросы.

На мгновение Шерри утратила дар речи. Затем, заикаясь, она робко попыталась намекнуть, что сейчас ее рабочее время. К сожалению, в коридоре не было ни одного пациента.

— Не волнуйтесь, миссис Колсон все устроила. Нас не будут беспокоить.

— Понятно. — Шерри почти рухнула на стул. — Чем могу помочь, миссис Бэйлман?

— Насколько я понимаю, мой сын сделал вам предложение? — Она внимательно посмотрела на девушку.

Шерри не хотела, чтобы ее ответ прозвучал слишком резко, но после всех событий этого дня у нее не было никакого настроения посвящать всех в свою личную жизнь.

— Мне кажется, это касается только Коди и меня.

— Полностью с вами согласна. Я не люблю совать нос в чужие дела и надеюсь, вы простите меня. Дело в том, что Коди слишком долго был холостяком, поэтому я очень обрадовалась, когда Хизер сказала…

— Хизер? — перебила Шерри. Это все объясняло.

— Ну да. Внучка позвонила мне сегодня утром. — На ее губах заиграла улыбка. — Она считает, что Коди может лишить ее последней возможности стать старшей сестрой, и, зная сына, я полностью разделяю опасения Хизер.

— Миссис Бэйлман…

— Пожалуйста, зовите меня Юдифь.

— Юдифь, не поймите меня превратно, я действительно все время думаю о Коди и Хизер. Ваш сын в самом деле сделал мне предложение, однако, я бы сказала, несколько бесцеремонно. В его устах оно звучало так же романтично, как если бы он заключал контракт с домработницей.

Миссис Бэйлман поджала губы:

— Очень похоже на него.

— И, если хотите знать, я ему отказала.

Юдифь тихо рассмеялась.

— А вы мне нравитесь, Шерри Ватерман.

— Спасибо. — Она не привыкла к тому, чтобы сразу столько людей интересовались делами, которые их совершенно не касаются. Создавалось впечатление, что с той самой минуты, когда она начала работать в Пеппере, ее личная жизнь стала национальным достоянием.

— Надеюсь, вы простите меня за прямолинейность, но мне хотелось бы знать: вы любите Коди?

Шерри хотела сказать, что он очень привлекателен и она очень уважает его, но вместо этого почему-то просто кивнула.

Только сейчас она осознала, что это действительно так: она любит его. Чтобы хоть как-то справиться со своими чувствами, Шерри на миг закрыла глаза.

Юдифь вздохнула с видимым облегчением и улыбнулась.

— Я так и думала. Когда я попыталась поговорить с ним о вас, он отказался. По правде говоря, я и не рассчитывала, что Коди согласится, — пробормотала Юдифь. — Он всегда был упрямым как осел.

Сравнение было настолько точным, что Шерри не смогла сдержать улыбку.

— Если Коди узнает, что я к вам заходила, он мне этого никогда не простит, так что, надеюсь, вы меня не выдадите.

— Конечно. — Шерри невольно взглянула на дверь.

— Не беспокойтесь, миссис Колсон ничего не скажет. Мы с ней старые друзья. — Она вздохнула и задумчиво посмотрела в окно. — Постарайтесь быть с ним терпеливой. Он хотел отказаться от любви, и, зная его, могу предположить, как он сопротивляется этому чувству сейчас. А сила воли у него огромная.

Для Шерри это не было новостью. Вот только проявлялось это качество у него весьма своеобразно.

— Коди заслуживает вашей любви, — тихо продолжила Юдифь. — Конечно, у него есть свои недостатки, но поверьте мне на слово: женщина, на которой он женится, будет счастлива. Когда Коди снова сможет полюбить, он полюбит всем сердцем и душой. На это потребуется время, но клянусь, вы не пожалеете.

Шерри не знала, что и сказать.

— Буду иметь в виду.

— Мне пора… — Юдифь глубоко вздохнула и поднялась. — Помните, ни слова о том, что я приходила.

— Обещаю.

Юдифь крепко обняла Шерри и тихо сказала:

— Будьте с ним помягче. Он станет вам отличным мужем.

— Постараюсь.

Миссис Бэклман закрыла за собой дверь. Когда вернулась миссис Колсон, глаза ее горели любопытством.

— Этот визит будет нашим маленьким секретом, — заговорщицки сказала она.

— Какой визит? — недоуменно спросила Шерри.

В пятницу вечером Шерри сидела на деревянных качелях перед крыльцом клиники, наслаждаясь долгожданной прохладой. Легкий ветерок ласково теребил ее волосы, тишину нарушал лишь стрекот кузнечиков.

Это было любимое время суток Шерри. После тяжелого дня ей хотелось просто посидеть в одиночестве и подумать. С тех пор как она немного привыкла к жителям Пеппера, в ее жизни начался новый этап. Приближался день рождения Норы, и Шерри весь вечер провела, сочиняя письмо для своей лучшей подруги.

Звук подъезжающего пикапа заставил ее сердце учащенно забиться. Девушка встала и подошла ближе, пока Коди выбирался из машины.

— Привет, Шерри, — смущенно произнес он.

— Привет, Коди.

Несколько секунд он молча смотрел на нее, как будто не мог вспомнить, с какой целью приехал сюда. Шерри решила помочь ему.

— Может, присядешь? — Она указала на качели.

— Если не возражаешь, с удовольствием.

Должно быть, Коди совсем недавно побрился, потому что, когда он приблизился к качелям, Шерри уловила легкий запах его лосьона, казавшийся ей уже таким родным.

Некоторое время они просто сидели бок о бок, тихонько раскачиваясь. Никому не хотелось говорить.

— Я как раз ехал поиграть с друзьями в покер, когда увидел тебя, — наконец заговорил он.

— Я очень часто тут сижу. Ночи сейчас такие теплые. И мне нравится смотреть на звезды. Наверно, поэтому большие города не для меня. Иногда я просто не могу отвести взгляд от звездного неба.

— Как прошла неделя? — спросил он.

— Очень много дел. А у тебя?

— То же самое. — Он посмотрел ей в глаза. — Были какие-нибудь проблемы?

— Что ты имеешь в виду?

Он пожал плечами и задумчиво посмотрел на улицу.

— О нас могли пойти разные разговоры…

— Да уж, после тех выходных сплетен хватает.

— Тебе кто-то докучает?

— Да не так чтобы очень, а тебе?

Он тихо рассмеялся:

— Ты имеешь в виду — кроме Хизер и Джени?

Последовало молчание, нарушаемое лишь легким поскрипыванием качелей.

— У меня было время подумать о твоих словах насчет ухаживаний, — спустя минуту признался он. — По-моему, это просто глупости.