«Не буду жить в Париже…»

А что, Одесса хуже? А что, девушки в Одессе хуже? Нас с тобой в Марселе пытались снять две марсельезки: они были страшные, маленькие, у нас не было франков, они по-русски ни слова… хотя с японками мы договорились молча, они нас сняли без копейки…

Ты пишешь: «Я не возьму семь метров в длину…»

Зачем тебе это, Миша?! Уже прыгнули на девять метров! Ты хочешь быть вторым? Не клевещи, ты всегда первый! Только не в длину, а вглубь!

А это что? «И в этом особняке на набережной я уже никогда не появлюсь…»

Миша! Я тебя умоляю! У тебя в Одессе такая халабуда! И не на набережной, а в Аркадии. Не скромничай! Тебе это не идет! Какой ты!.. Умница, а несешь чушь…

«Даже простой крейсер под моим командованием не войдет в нейтральные воды… Из наших не выйдет».

А это тебе зачем? Ты видел эти крейсеры? Они ржавые! Мы же были на авианосце «Кузнецове». Матросы проклинали конструкторов! На койке лежать нельзя, не помещаются! Их тошнит от долгого плавания… А ты жалеешь! Хрен с ним, с крейсером! Пиши, Миша! Что ты зациклился! Помнишь, мама тебе говорила: «Миша, пиши! Миша, пиши!» Ты это умеешь, а моряки – нет! Пусть себе тошнят!

Ой, а это! «И за мои полотна не будут платить бешеные деньги… И от моих реплик не грохнет цирк и не прослезится зал…»

Мишаня! Что с тобой? Ты хочешь еще писать картины? Тебе мало своих полотен?.. От твоих реплик сегодня грохнет не только цирк, но вся страна. Тебя цитируют в Думе, в метро, по радио, ты дежуришь по стране! Не кокетничай!.. Помнишь, к нам подошел Миша Галустян, который «Наша Раша», и сказал: «Я на вас вырос», а ты ответил: «Что же ты, сука, дальше не растешь!»

«Я наверняка не буду руководить Большим симфоническим оркестром радио и телевидения…»

Миша! Тебе мало знакомства с альтом Башметом? Пусть себе играет! Он, конечно, гений, но он ничего больше не может! Пусть попробует написать «Я видел раков…»!

«Зато я скажу теперь сыну: „Парень, я прошел через все. Я не стал этим и не стал тем. Я передам тебе свой опыт»».

Стал, Миша – и этим, и тем, и нашим всем! Как Пушкин!

И вот недавно так написал:

«Напоминает попугая в клетке. Сидит накрытый одеялом. Вдруг поднимают одеяло – яркий свет, тысячи глаз, и он говорит, говорит. Опустили одеяло – тихо, темно, кто в клетке – неизвестно…»

Миша! Известно всем! Даже под одеялом! Даже в клетке!

Иди! Тебя объявили! Выступай! Иди смеши, паразит, иди, любимый!..

Вышел!.. Тишина! Пауза! Смех!..

Вот что ты заработал! Имя! Овации! А это дороже денег!..

Твой Рома

– Алло! Роман Андреевич?

– Да.

– Мы хотим пригласить вас к нам в Сочи!

– Когда?

– Пятнадцатого августа, с сольным концертом.

– Пятнадцатого? Ой, не могу! В этот день я в Ереване.

– Ай-ай-ай! А мы надеялись… Как жаль!

– Да. Давайте в другой раз.

– Мы вас встретим с распростертыми объятиями!

– Я понимаю, но я не смогу, я в Ереване!

– А может, там сорвется?

– Чего вдруг?

– Вас у нас так любят… Раки по пять… по три…

– Спасибо, но я в этот день в Ереване.

– Мы вам приготовили сюрприз…

– К сожалению, не смогу!

– У нас так встречают…

– Спасибо, давайте созвонимся! В другой раз!

– Жаль, мы так и не услышим «Начальника транспортного цеха»!

– Ну что делать…

– «Что делать, что делать»… Для вас Ереван лучше? Да?

– При чем здесь Ереван – лучше, хуже?! Я уже дал слово.

– Вы хотите сказать, что всегда держите слово, да?

– Да!

– Не надо пудрить мне мозги! Извините, конечно!

– Да вы что! Как вас зовут?

– Степа.

– Степа, вы как-то разговариваете грубовато!

– А как с тобой разговаривать? Тоже мне звезда! В Ереван он едет… Ты, видимо, тоже нерусский.

– Степа, кто тебе дал мой телефон?

– А ты мне не тыкай! А то так тыкну, что тебя ни один город не пригласит, кроме Еревана!

– У тебя аллергия на Ереван?

– Да! И на тебя тоже!

– Ну, Степа, у тебя большие шансы меня не увидеть.

– Да! Ты приедешь к нам через мой труп!

– Через твой – с удовольствием! У тебя отсутствует культура оскорбления противника, Степан.

– Это я тебя еще не оскорблял! Я приеду за тобой не один, мы увезем тебя к нам, закроем дней на пять в сортире, и будешь выступать как миленький – за глоток воды, за кусок мяса. Будешь смешить пацанов в бане, потом мы тебя будем мыть! И Леха сделает тебе такой массаж – Ереван тебе будет выплачивать за инвалидность!

– Ты мне уже угрожаешь?

– Я не угрожаю. Ты болен, а я ставлю диагноз. И попробуй пятнадцатого сентября не приехать к нам! У нас тебя так встретят! Мало не покажется!..

– Слушай, Степа! И ты думаешь, что я к вам после этого разговора приеду?!

– Это не разговор уже! Я в Москве, звоню из автомата.

– В тебя уже пора стрелять из автомата, жлоб!

– Роман Андреевич, какое сегодня число?

– Первое апреля.

– Ну! Ты меня не узнал?

– Я тебя знать не хочу!

– Я Гриша из Сочи. Помнишь? Ты что? Обиделся? Старик! Ты что? Юмор потерял? Это же розыгрыш! Мы плавали на пароходе. Я был с женой Светой…

– А! Да-да! Она еще флиртовала с капитаном…

– Кто?

– Света.

– Да ты что?!

– А ты что, не знал? Ну когда мы ушли с экскурсией, она осталась на мостике с капитаном. И все время хохотала.

– Ты что? Шутишь? Розыгрыш?

– Да нет. Потом ее видели с боцманом…

– Роман, кончай, я обижусь!

– Можешь обижаться, но к концу круиза ее видели уже в кубрике, а ты пил беспробудно.

– Да, я выпивал, но не так чтобы… Вот тварь! Я давно замечал за ней!.. То-то к нам часто ходит водопроводчик! А этим летом она хотела опять в круиз, на тот же пароход!.. Ну Светка!.. Да нет, не может быть! Ты шутишь?

– Конечно! У тебя самая верная жена!

– Да брось! Все они верные – до первого встречного капитана! Я у нее третий, хотя, если прикинуть, мне раньше говорили соседи… Я ей все – цветы, круизы, продукты! Да!.. Сколько женщин ни корми, они все равно на боцмана смотрят!.. Это еще хорошо, если только смотрят! Кошки! Гуляют сами по себе! И не одни!