— Тогда бы ты не сумела предупредить нас, — напомнила ей Ариэль.

Добрые слова тронули Марину, и она расплакалась. Ариэль укрыла ее крыльями.

— Я понимаю, — успокаивающе сказала она. — В моей жизни бывало, что самцы улетали неведомо куда, не сказав мне ни слова.

Марина благодарно рассмеялась, потом закашлялась, вытирая слезы.

— Я считаю, что нашей целью должен быть Ги-бернакулум, — сказал Виндслинг. — Мне очень жаль твоего сына, Ариэль, и остальных, но Фрида права. Летающая машина может быть где угодно, она быстрее нас. И как мы можем надеяться найти ее? Даже если найдем, откуда мы знаем, что сможем помочь?

— Вы правы, мы этого не знаем, — сказала Ариэль. — Но я потеряла мужа, а теперь сына, уже во второй раз. Однажды я оставила его одного на смерть. Но больше так никогда не сделаю. Вы можете возвращаться в Гибернакулум, а я полечу за летающей машиной.

— Я тоже, — сказала Марина. Однажды она уже потеряла семью и теперь сделает все, чтобы это не повторилось. Ее терзало чувство вины. Ну почему она не забралась в самолет? Он летит быстро. Миллион взмахов крыльев за одну ночь — кто знает, как далеко он теперь? Но, по крайней мере, теперь ей не придется лететь одной.

— Это путешествие для меня слишком длинное, — сказала Фрида, — но я полечу с вами, пока крылья не откажутся мне служить.

Двое других согласились с ними, а остальные решили вернуться в Гибернакулум.

— Хорошо, — сказала Фрида. — Вы расскажете нашей колонии о том, что произошло. Скажите, чтобы никто не подлетал близко к этому месту, и предупредите других, кого встретите. Это место гибельно для нас. Удачи вам, и позвольте нам идти своей дорогой.

Когда Марина поднялась в воздух вслед за Фридой и Ариэлью, она увидела на востоке какое-то большое движущееся пятно. «Совы», — подумала она. Но мгновением позже они услышали, как от холода слегка поскрипывают крылья летучих мышей. Это была большая группа — числом не меньше сотни, и все они направлялись к зданию.

— Поторопитесь, — сказала Фрида. — Мы должны предупредить их!

Когда они подлетели ближе, Марина увидела, как Фрида улыбнулась.

— Это, если меня не обманывают глаза, Ахиллес Серокрыл.

Марина оторопела. Имя Ахиллеса Серокрыла было известно каждой летучей мыши в северных лесах — имя великого воина, сражавшегося в последнем восстании против сов пятнадцать лет назад. Несмотря на то что летучих мышей тогда разбили, о его храбрости и дальновидности ходили легенды, и почти все детеныши сражались в воображаемых битвах под его именем.

— Фрида Сереброкрыл! — крикнул величественный воин. Он выглядел старым, даже старше Фриды, но его крылья все еще были сильными и крепкими.

— Ахиллес, — сказала Фрида, — какая радость снова видеть вас! И какое утешение!

Они кружили рядом в воздушном приветствии.

— Все, что я могу дать вам, так это утешение. У меня плохие новости. Гибернакулум пал.

Казалось, Фриду ударили в самое сердце; на мгновение Марине показалось, что она перестала дышать, глаза ее затуманились.

— Совы, — прошептала она. Ахиллес кивнул:

— Они нарушили законы зимовки: нападают на все убежища, которые находят, и держат летучих мышей там в плену или выгоняют на улицу. Мои спутники, — он кивнул на окружавших его мышей, — уцелевшие, которых мне удалось собрать. Мы хотели разбудить вашу колонию, но опоздали. Мы видели, как ее осадили совы, их было слишком много. Они там словно в тюрьме, Фрида. Мне очень жаль.

Фрида быстро оправилась от удара. Марина никогда не видела предводительницу в таком гневе: глаза Фриды метали молнии, голос охрип от ярости.

— Такого подлого поступка они никогда еще не совершали! Напасть на зимующую колонию… Древние законы… они нарушили их!

Ахиллес устало кивнул и коснулся ее кончиком крыла:

— Я знаю, друг мой. Они хотят уничтожить нас и выбрали для этого самый простой и действенный способ.

Марина взглянула на Виндслинга и других, которые надеялись вернуться в Гибернакулум; их взгляды выражали растерянность и разочарование. Безопасное убежище стало тюрьмой. Хуже того, могилой. Она содрогнулась. Внезапно разбуженной от спячки летучей мыши придется бороться за жизнь. И первым делом ей нужно согреться, оттаять, а для этого нужно хорошо питаться. Но зимой мало пищи. Сон не был просто добровольным выбором — это жизненная необходимость. А если совы не выпускают летучих мышей на охоту, то до весны доживут немногие.

— Нужно вернуться и освободить их, — сказала Фрида.

Ахиллес покачал головой:

— Мы ничего не можем сделать. Нам надо лететь на юг.

— Но это моя колония! — вскричала Фрида.

— Я знаю. Но если вы отправитесь туда, они потеряют свою предводительницу, и вы уже не сможете им помочь. Нам нужно лететь на юг. Есть еще группы вроде нашей, которые направляются к Бридж-Сити.

Марина слышала об этом городе, крупнейшем убежище летучих мышей. Конечно, это был человеческий город, но там под большим мостом жила огромнейшая колония летучих мышей — миллионы и миллионы, которых десятилетиями никто не тревожил. «До тех пор, пока люди и их не поймают», — с горечью подумала Марина.

— Это наша последняя надежда, — сказал Ахиллес. — Мы соберемся там и объединим наши силы. Летите с нами.

— Мы как раз начинаем в равной степени опасный поиск, — сказала Фрида, и теперь была ее очередь рассказать Ахиллесу свою историю. С помощью Марины она рассказала Серокрылу о том, что они нашли в человеческом здании, и о том, что люди увезли летучих мышей на самолете куда-то на юг.

— Тогда нам по пути, — сказал Ахиллес. — Полетим вместе. Нынче слишком опасно лететь маленькой группой. Отряды сов повсюду. Две ночи назад мы потеряли в стычке пятнадцать бойцов.

— Хорошо, полетим на юг вместе, — согласилась Фрида.

«И найдем Шейда», — прибавила про себя Марина.

Гот летел над джунглями; чудесное тепло поднималось от земли и окутывало его крылья. Звезды, хвала Зотцу, образовывали знакомые созвездия: Ягуар, Двуглавая Змея, Глаза Подземного Царства сияли над ним.

Зотц наблюдает за ним. С помощью безмозглых людей он вернул его на юг.

Диск тяжело покачивался под ним.

Гот видел, что эта штука может сотворить. Когда его вынесло в небо, он последовал за маленькими летучими мышами к городу. Из любопытства он немного помешкал, когда их понесло к отдельно стоящему зданию.

Когда он увидел взрывы, то понял, в чем дело. Гот ненавидел людей, но невольно проникся к ним уважением. Они хотели использовать его для разрушения. Он не знал, что они настолько умны.

Заклепка в его ухе все еще пела. Здание, пела она ему в ухо. Небольшое приземистое здание на окраине города. Лети туда, настойчиво призывало изображение.