– Где наши места? – тихо спрашиваю у Макса я, когда мы поднимаемся по ступеням.

– На самом верху, посмотри в билеты, – притягивая меня к себе, шепчет в ответ он. И в этот момент гаснет свет.

Терпеть не могу пробираться в темноте! Хорошо, что зал наполовину пустой. Кое-как мы добираемся до своих мест. На большом экране начинается реклама. Сам фильм однозначно для Машки и Кирилла. Камни бесконечности, снующие туда-сюда супергерои-мстители – это все для подростков.

– А чего ты хотела? Это же фильм, снятый по комиксам, – смеется Макс, когда два часа спустя мы выбираемся из кинозала. – Идем, выпьем где-нибудь кофе, а то мне кажется, что карамельный попкорн прилип к горлу.

– Идем, – соглашаюсь я.

Он все также крепко сжимает мою руку в своей, большой и теплой, и мне кажется, я начинаю понимать глупое выражение про бабочек в животе.

Мы находим свободный столик у окна уютной кофейни с ароматными десертами и бесконечными разновидностями кофейных напитков.

– Выбирай, – Макс откидывается на спинку плетеного кресла и протягивает мне меню.

– Хм, – я листаю напитки и десерты. Даже в глазах рябит от такого выбора. – Капучино со льдом и клубничный пирог.

– Отлично. Я буду двойной эспрессо без сахара. Зачем мы купили такую большую порцию попкорна? – морщится он.

– Наверное, от жадности, – смеюсь я.

Вскоре мы оказываемся на улице. В этом году в нашем городе потрясающая осень. Вечерний воздух пронзительно пахнет сыростью. Уже посыпались с деревьев первые листья, и мне хочется бродить с Максом по вечерним аллеям парка, которые освещены круглыми фонарями на длинных ножках.

– Хочешь, пройдемся по парку? – угадывает мои мысли Макс.

– Как ты догадался? – улыбаюсь я.

Смело беру его под руку, и мы медленно идем вдоль аллеи, освещенной выглядывающими из-за бордюров маленькими круглыми фонариками. Впереди мерцает разноцветными огнями огромное колесо обозрения.

– Прокатимся? – с интересом посматривает на меня Макс.

Я восхищенно сжимаю его локоть.

– Давай! Я еще ни разу на нем не каталась.

– Тогда идем за билетами?

Касса тут же, рядом. Макс покупает билеты, и мы подходим к огромному монстру с застекленными кабинками.

По очереди ныряем в пустую кабинку с удобными диванчиками. Стеклянные двери захлопываются, и колесо медленно движется вверх. Я с любопытством осматриваюсь по сторонам. Обзор потрясающий! Все, как на ладони: чуть тронутые золотом кроны деревьев, снующие туда-сюда машины, зонтики уличных кафе, небольшие аттракционы и зеленая, почти не тронутая опавшей листвой трава парка.

– Я в первый раз на этом аттракционе. Надо обязательно сделать селфи, – я достаю из сумочки сотовый телефон.

– А можно и мне попасть в твой кадр? – Макс бодро придвигается ко мне. Его рука ложится на мою талию. Он крепко прижимает меня к себе, и я ловлю наши лица на фоне кабинки в телефон.

Я ощущаю спиной его твердые, как сталь, мускулы. Он так близко, что его дыхание опаляет мою шею.

В какой-то миг что-то щелкает внутри. Сердце начинает биться быстрее от того, что Макс так близко. Я опускаю телефон вниз и медленно поворачиваюсь к нему лицом. Несколько мгновений мы смотрим друг другу в глаза. Кажется, я тону в омуте его карих глаз… Он склоняется ко мне, неспешно и красиво, как в старых фильмах о любви, и его губы мягко опускаются на мои.

Я закрываю глаза и прижимаюсь к нему крепче. Сердце неистово колотится у меня в груди, и кажется, сейчас выпрыгнет. Я отвечаю на поцелуй. Робко обвиваю его шею руками.

Кабинка поднимается выше, и наш поцелуй все горячее. Его губы становятся настойчивыми. По моей коже бегут мурашки. Словно тысяча маленьких искорок, они разлетаются во все стороны и заставляют меня трепетать в его руках.

Все вокруг меркнет. Есть только мы с Максом и наш первый поцелуй на огромной высоте.

Кабинка зависает на середине аттракциона, и я, томно выдохнув, опускаю голову ему на грудь. Он сжимает меня в своих сильных руках с такой нежностью, словно я – самая хрупкая вещь на свете. Мое сердце переполняет счастье. Мы молчим, сейчас нам не нужны слова. Наши прикосновения и взгляды говорят сами за себя. Красота, огромная высота и мы с Максом, вдруг ставшие единым целым.

Кабинка медленно движется вниз. Мы стали другими. Эта высота и поцелуй изменили нас навсегда.

Раннее субботнее утро. Как хороший брат, я не сплю. На мне фартук, а рукава рубашки закатаны по локоть. Что я делаю? Сейчас пишу сообщение Оле. Она, конечно, спит, но, когда проснется, увидит красивую картинку с нежными розовыми розами и подпись «С добрым утром, красавица!». Все, сообщение отправлено. Я убираю сотовый в карман джинсов и начинаю замешивать фарш на наши семейные фирменные гамбургеры. Конечно, возиться с барбекю ранним утром совсем не то, чего бы мне хотелось на самом деле. Но вокруг разложены свежие овощи, булки для гамбургеров, и я собираюсь приготовить праздничный завтрак для своего младшего брата. Ему сегодня исполняется шестнадцать.

После нашей с Олей ночной прогулки, которая закончилась далеко за полночь, мне жутко хочется спать. Но ее веселый смех, счастливые глаза, губы, которые дарят нежные поцелуи – все это до сих пор откликается во мне горячим, растекающимся в груди теплом. Мы не виделись всего несколько часов, а я уже жутко скучаю по Оле. Никогда еще чувства к девушке не захватывали меня с такой силой. Меня начинает пугать мысль о том, что скоро я должен буду уехать. Я гоню прочь свои опасения, убеждаю себя, что впереди еще десять дней, и это много.

Когда я погружаю все составляющие завтрака на поднос, в дверях кухни появляется отец. Удивительно, он тоже рано встал и даже привел себя в порядок. Похоже, утро безнадежно испорчено.

– Макс! – оживляется отец. – Собираешься готовить завтрак?

– Да, – киваю я. – Праздничный завтрак. К тому времени, как Кирилл проснется, гамбургеры будут готовы.

– Я рад, что ты не забыл наш фирменный рецепт.

Он засовывает рук в задние карманы джинсов и тащится следом за мной на задний двор.

– Ты собираешься мне помочь? – приподнимаю бровь я.

– А разве я когда-то отказывался готовить наши фирменные гамбургеры?

Я пожимаю плечами.

Мы вдвоем возимся в зоне барбекю. Отец разводит огонь, я раскладываю котлеты на решетке. Для нас двоих сегодня особый день, поэтому мы не цепляемся, как обычно. Просто молча возимся у огня.

В какой-то момент мне становится обидно. В мой день рождения мне просто присылают чек. Вроде как подарок. А для Кирилла всегда все по-другому. Даже если он завалил историю, и его команда проиграла матч. Видимо, в какой-то момент отец улавливает мою обиду.