Оказалось, тем же самым, во всяком случае, многие символы оказались вполне знакомыми. Я не удивлен. Задерживаться, чтобы рассмотреть все алтари, мы не стали.

Руслан уверенно двинулся в нужную сторону, обходя каменные постаменты алтарей. Пыли тут значительно меньше, чем снаружи, кое-где можно даже рассмотреть высеченные в камне замысловатые узоры, на каждом свой — неповторимый, но все в одном стиле и имеют свой какой-то религиозный смысл. Это уже дело жрецов, знать, что и зачем. Символы богов высечены на каменных столбах, стоящих рядом с алтарями. Такие вешают над входом в храм или носят жрецы, показывая тем самым, какому богу служат, часто носят верующие в качестве амулетов. Они и работают, кстати, амулеты эти, если правильно сделаны, удачу там приносят или от некоторых болезней защищают и, ну, всякое по мелочи.

Алтарь бога смерти скромно расположился в самом дальнем конце большого зала. Рядом с алтарем Анайби и еще парочки весьма неслабых богов. Все у этих древних было непонятно как, нет, чтобы как сейчас делают: самых сильных и уважаемых на видное место, украшений всяческих навешать, статуи поставить, чтобы сразу видно было, где, кто и почему. А тут только замысловатее разукрасили.

Руслан прошелся туда-сюда, замер, словно прислушиваясь к чему-то. Знакомо, он всегда так делает. Остальные наблюдали без особого внимания. Я тоже пытался что-нибудь почувствовать, вот сейчас, заранее, пока ничего не происходит. Давно пытаюсь понять, получится у меня или нет.

— Интересно, — задумчиво сказал Руслан.

— Что? — тут же встрепенулся я. Если уж ему интересно, то там, наверняка, что-то очень необычное.

— Алтарь, — лаконично объяснил он. — Смотри.

А что тут смотреть? Алтарь как алтарь, я их уже столько видел, изукрашен резьбой на тему смерти и загробного мира, тоже привычно и вполне традиционно, несмотря на прошедшие тысячелетия. А, нет, до половины алтаря узор действительно вполне традиционный, а где-то с середины плавно перетекает в совершенно противоположный. Мрачные души мертвых этак невзначай превращаются в легкие облачка, жизнерадостно плывущие по небу, а чьи-то похороны — в счастливую суету вокруг рожающей женщины. Прямо какое-то торжество жизни над смертью, хотя, скорее, плавное перетекание от одного к другому и обратно, вот по бокам алтаря рисунки опять меняются. И не лень же кому-то было все это выдалбливать в камне. Но концепция в принципе знакомая, в том смысле, что жизнь и смерть — две стороны одной медали и друг без друга невозможны, только что-то не припомню, чтобы на Оотолоре ее применяли к конкретным богам, скорее, как абстрактное понятие. Холос всегда был и пока что остается богом смерти, его безумный мозг на создание чего-то живого в принципе не способен. И, тем не менее, это явно его алтарь, иначе бы Руслана он не заинтересовал. Непонятно, но любопытно.

Пока я озадаченно пытался решить эту задачку, а Руслан разглядывал двойной символ (опять переплетение жизни и смерти) на ритуальном столбе, Дашка решила стереть пыль с алтаря, чтобы подробнее рассмотреть резьбу. Шон был начеку, вовремя поймал за руку.

— Куда?! Не знаешь, что за алтари хвататься небезопасно, особенно, если они принадлежат Холосу?

— Да ну, этим алтарем уже несколько тысяч лет никто не пользовался, там, наверное, уже и силы никакой нет, — отмахнулась сестренка. Вот иногда она у нас умная-умная, а иногда как что-то отколет.

— Сила там есть, — возразил Руслан, — мало, но есть. Алтари вообще никогда не бывают полностью пустыми. — Стряхнул пыль и беспечно уселся на холодный камень.

Потрясающий воспитательный эффект, Шон аж скривился! Дашка ехидно хихикнула. Зараза мелкая, понятно, что, пока рядом учитель, трогать руками алтарь не так уж и опасно, но телохранитель-то об этом не знает.

— Не ожидал от тебя такой глупой бравады, — это он Руслану неодобрительно.

Руслан лишь улыбнулся едва заметно, а я, хмыкнув, подобрался поближе. Любопытно, какова будет структура здешней силы? Я уже не впервые присутствую при том, как учитель перехватывает алтари и храмы у Холоса, тут у него несомненное преимущество. Как ни странно, при всем том, что боги влияют на окружающий мир дистанционно, для перехвата чужих точек силы, таких как религиозные объекты, необходимо оказаться к ним как можно ближе. А еще лучше иметь возможность прикоснуться. Никакой бравады, короче, какая разница, чем к алтарю прикасаться рукой или задн… э-э… пятой точкой? Последней так даже лучше, она чувствительней.

Остальные медленно разбрелись по храму, дожидаясь, пока Руслану надоест с задумчивым видом сидеть на пыльном камне, я прислушивался к происходящему с алтарем. Чувствовать это я научился далеко не сразу. Первые два раза, когда присутствовал при перехвате намоленных мест, вовсе не замечал, что что-то происходит. Со временем смог усваивать просачивающуюся вовне энергию. А что зря добру пропадать, все равно она, кроме меня и Руслана, никому не нужна, а при таких больших объемах он неизбежно теряет какую-то часть, даже не замечая этого.

Для меня сила всегда имеет какой-то вкус, у вампиров вообще восприятие магии в сторону вкусовых ощущений смещено, специфика такая.

Так вот, сила алтарей иногда имеет совершенно отвратительный вкус, словно гнилой крови хлебнул. Иногда, как молодое вино, последнее чаще там, где молились не Холосу, как таковому (тем более, что храмы, посвященные Холосу, во всем мире вне закона), а некой абстрактной силе, отвечающей за смерть и пребывание души в загробном мире. А здесь… даже и не пойму вот так с ходу. Как полная энергии и силы кровь и, одновременно, дорогое, хорошо выдержанное вино. Необычная смесь. Дело в возрасте алтаря или его необычности? И вот это смутно знакомое, словно живые искристые пузырьки, оно откуда?

Эх, жаль, в нашем мире таких древностей уже и не найти, это был редкий и, скорее всего, уникальный экземпляр. Статистику бы и сравнительный анализ, определить бы зависимость вкуса силы от древности алтарей и канонов оформления, хотя последнее должно напрямую зависеть от веры. Неужели Холос когда-то считался богом не только смерти, но и жизни? Забавно.

— Все, — Руслан встал. — Еще пара ниточек в мою коллекцию, все больше начинаю чувствовать себя пауком.

— Странно, — сказал я, имея в виду не его последнее замечание, а алтарь. — Как-то у меня это в голове не укладывается.

— Да нет, вполне логично, смерть без жизни ощущается не совсем полноценной, к тому же у нас с тобой уже были достаточно успешные эксперименты, — возразил Руслан. — У меня возникает нехорошее подозрение, что официальная версия сумасшествия Холоса с реальностью не совсем совпадает.

— И что теперь?

— Хочу поговорить со Светлейшей, несколько вопросов появилось, да и о находке Мэя надо сообщить. Анайби, скорее всего, знает, как это с максимальной пользой использовать.

— А ты не знаешь? — спросил я.

Руслан уклончиво пожал плечами. Ясно, знает, но говорить не хочет. Как всегда.

Собрав остальных, разбредшихся по всему храму, мы, наконец, решили возвращаться. Забираться вверх по расщелине было намного сложней, чем спускаться, мы здорово устали. Несмотря на это, как только снова оказались в лесу, Мэй со Шреком тут же исчезли в густых зарослях. Охотиться пошли. Ну, раз так, устроим небольшой привал до завтра, отдохнем.