Мэй, впрочем, уснуть, как назло, не мог. Ему и вообще не нужно было много времени на сон, ко всему прочему, в этом неприятном месте он чувствовал себя не слишком хорошо, и это мешало расслабиться. Ощутимо не хватало солнечного света и энергии живой природы, невидимыми силовыми линиями пронизывающей весь мир. То жалкое подобие жизни, которое здесь имелось, лишь подчеркивало неуютность маленькой, всеми заброшенной колонии.

Давно прошли те времена, когда Мэю жизненно необходимы были солнечный свет и постоянный контакт с землей, теперь без столь необходимых каждому растению вещей он мог спокойно прожить пару недель. Но любимый цветочный горшок он, тем не менее, не выбросил, оставил на хранение родственникам и время от времени ностальгически по нему скучал. Как и по старому мятому шлему с землей, который этот горшок заменял.

Еще давал о себе знать голод, пока еще легкий, можно не обращать внимания пару дней, но отсутствие свежего мяса в пределах досягаемости огорчало. Не на спутников же покушаться, тем более, единственный, кому тут грозило быть съеденным, — это Шон, но ему и так в ближайшее время предстоит быть покусанным. Мэй видел, как старательно племяшка держится на расстоянии от своего телохранителя, но в то же время поглядывает этак оценивающе, и догадывался, в чем дело. Впрочем, он сам все это думал скорее в шутку, хотя во время своих скитаний не раз в лесных чащах встречал разбойников, которые, сложись обстоятельства чуть иначе, вполне могли стать их со Шреком ужином. С некоторых пор мысль о подобном способе разнообразить рацион особого отвращения не вызывала, хотя пробовать он не стал. Все же, есть разумных — это немного слишком. А вот сырое, еще теплое мясо какого-нибудь зверя стало вещью привычной и, более того, весьма даже приятной.

В последнее время рядом со спутниками приходилось вести себя прилично, питаться тем же, что и они, чтобы не шокировать, хотя вампиров вряд ли можно удивить чем-то подобным, — и время от времени удавалось отстать от них и поохотиться. Но в данный момент охотиться было не на кого, что огорчало как Мэя, так и Шрека, который не понимал, почему нельзя прямо сейчас пойти и добыть свежего вкусного мяса. Промучившись какое-то время, Мэй понял, что не заснет все равно, и подсел к костру. Шон оглянулся на него:

— Не спится?

Мэй неопределенно пожал плечами.

— Если хочешь, ложись спать, я подежурю.

— Посижу еще, — отказался телохранитель.

Хотя, по общему мнению, в округе не было ничего живого, и местность казалась вполне безопасной, решили все-таки не отказываться от некоторых мер предосторожности и дежурить по очереди. Первая смена выпала Шону, следующим должен быть Руслан, а уж потом Мэй. Даниле выпала самая последняя смена, но на попытку освободить его от вахты парень здорово обиделся. Пришлось оставить как есть, хотя большой необходимости в дежурствах все же не было. Вероятность того, что кто-то именно сейчас найдет спрятавшийся в разломе портал, или у простоявшего десяток тысяч лет домика, где они остановились, прямо сейчас обвалится крыша, крайне мала.

Мэй задумчиво посмотрел на танцующие языки пламени. Обычно он не слишком любил огонь, но здесь тот казался на удивление теплым и уютным. Можно было бы долго сидеть так, наблюдая за пляской огня и чувствуя на себе осторожные взгляды человека. Совсем ненавязчивые, они не мешали, но Мэй вскоре понял, что хочет побыть один.

— Пойду я, пожалуй, прогуляюсь, — решил он.

— Не стоит ходить одному, — возразил Шон. — Это может быть небезопасно.

— Да что тут небезопасного, — отмахнулся Мэй. — Ничего живого вокруг!

Но телохранитель настоял на своем. Древние, конечно, строили на совесть, многие здания простояли тысячелетия и не рассыпались в мелкий щебень, но неизвестно, простоят они еще столько же или рухнут в одночасье от единственного чиха. Окажись кто под обломками и слоем пыли, найти будет очень непросто.

— Ну, давай хоть поговорим тогда, — предложил эльф, вынужденно соглашаясь с доводами разума. Нет, будь он здесь один, никакая опасность не удержала бы от досконального исследования окрестностей. Все щели бы облазил. Но нервировать близких было не слишком хорошо, некрасиво, прямо скажем. Вообще, наличие попутчиков оказалось ну очень неудобным, вести себя прилично и оглядываться на чужие нужды Мэй отвык. Свою странную семью он, конечно, любил, однако одному как-то комфортней.

Шон поговорить не отказался, не так скучно и меньше спать хочется. Впрочем, спать он и так пока не хотел, а также отдавал себе отчет в том, что в ночных дежурствах нет особой необходимости, но многолетняя привычка держать все под контролем, не полагаясь на авось, не давала просто беспечно заснуть, зная, что в чужом месте тебя никто не охраняет. А уж оставлять подопечную без присмотра вовсе непрофессионально и… что уж там говорить — рискованно. Сначала телохранитель по наработанной уже привычке пытался защитить девочку от внешней угрозы, пока не понял, что гораздо эффективней ловить ее за руку еще на стадии обдумывания очередной каверзы. Для этого следовало бы узнать о подопечной, ее характере, семье и окружении как можно больше. Когда еще удобный случай подвернется?

— Не знаешь, почему Даша сегодня старательно держится от меня подальше? — разговор надо было с чего-то начинать, и Шон решил, что вопрос вполне актуальный. Маневров девочки трудно было не заметить, как только они оказались по эту сторону портала, она с невероятной изобретательностью старалась держаться подальше от телохранителя.

— Наверное, от собственных экспериментов пострадала намного сильней, чем могло показаться, и теперь хочет крови. У вампиров при повреждениях организма моментально просыпается жажда. Вот Даша и старается к тебе не приближаться, чтобы не покусать ненароком.

— Надо же, все-таки вампир, — слегка удивился Шон. — А я сомневался. Очень уж она на обычную эльфийку похожа, разве что глаза ненормально темные. А почему она именно от меня убегает?

— Просто ты из нас единственный… съедобный, — последнее слово Мэй выделил как-то особенно, сверкнув в короткой улыбке не по-эльфийски острыми игольчатыми зубами.

Почему-то Шон прежде не замечал таких нетипичных для эльфов зубов. Может, оттого, что не приходило в голову заглядывать в рот к попутчику. Впрочем, в Мэе было много чего нетипичного, и это наводило на разные мысли.

— Почему именно я, а не Руслан, например? — спросил ради интереса.

— Потому что вампиры не воспринимают друг друга как добычу, хотя кровь при нужде пить могут, — объяснил Мэй.

Шон на несколько минут замолчал, обдумывая услышанное. Вот это открытие оказалось весьма неожиданным, выходило, что Руслан тоже вампир. Телохранитель здорово удивился, ведь не почувствовал совершенно! В общем-то, в Даше тоже не чувствовался вампир, но она наполовину эльфийка, это понятно. А вот Руслан… его Шон уважал едва ли не с первых минут знакомства, хотя поначалу и объяснить себе не мог, по какой причине. Вроде бы тот не воин, хоть не хлюпик и, вероятно, знает, с какой стороны за меч браться, но, тем не менее, не воин. Маг? Вполне вероятно, сила вокруг Руслана клубилась, словно густой туман, такую расточительную утечку могли позволить себе разве что архимаги, точнее, какой-то процент их силы просто просачивался вовне. Но как тот применял свою магию, телохранитель не видел ни разу, зато инстинктивно ощущал ауру уверенности и спокойствия, свойственную древним существам. А теперь выясняется, что Руслан вампир, телохранитель вполне логично сделал вывод, что, вероятно, весьма древний и сильный.