— Ой, да брось. Иди ной за дверь, нюня, — сказал я.

Но скорее от отчаяния, напоследок решил подойти к Какуну. Втягивая сопли обратно, он взял ручку, в надежде, что Какун ее возьмёт. Да вот только у него руки привязаны и это не представлялось возможным. Тогда парень, попытался засунуть ручку в рот, но тот сразу выплюнул ее, не раздумывая и секунды. После такого перформанса, я уже не сдержался и откровенно заржал во всю глотку. Пучеглазый, также засмеялся. А Никита, наоборот смотрел жалостливо, жалея его глазами.

— А знаешь, подойди ко мне, — сказал я, вытирая рот и слёзы.

Он медленно начал ковылять в мою сторону. Ей богу, прошло наверно минуты две, пока он добрался до меня. Как минимум мне так показалось. Но как только он стал возле, я вскочил, повалил парня на матрас и, встал коленом на грудь. Никита резко спохватился в попытке меня остановить.

— Не лезь. Я не сделаю ничего плохого, лишь покажу ему правду, — сказал я, выставив руку.

Парень же бросил бумагу с ручкой. В попытках двумя руками высвободится из плена.

— Пройдя три палаты, т. е. другими словами, восьмерых человек. Ты зашел к нам. И вот ты стоишь, заикающийся дурак, рассказываешь свою не проработанную, глупую ситуацию. Протягиваешь нам листок. В надежде на что? — он все так же пытался выбраться, но уже с куда меньшим энтузиазмом. — Я скажу: В надежде услышать отказ. Это была твоя первая ошибка. И вторая, уже фатальная. Ты не учел местность. От чего сейчас лежишь здесь в ожидании того, что с тобой произойдет дальше, — я нагнулся ближе к его лицу. — Если тебе настолько тягостно, невыносимо и сложно… Сделай, что должно. Не мучай в первую очередь себя и окружающих, — после отпустил, помог подняться, пальцем указывая на выход.

Никита сразу расслабился, видя, как я отпустил парня. Встал и подошел ко мне с желанием что-то сказать. Пучеглазый же с широко открытыми глазами смотрел на меня.

— Вот для чего все это, — опеределил я.

Окончательно надел тапки, а затем подошел к Пучеглазому. Но в коридоре прозвучал звук падения.

— Да что, мать его опять! — недовольно крикнул я, открывая дверь.

Перед глазами косо висел телевизор без провода. Сам же провод был обмотан вокруг шеи парня, лежавшего на полу. Из туалета выбежала медсестра с чайником на перевес. А из помещения для персонала — санитар. Его быстро подняли, забрали ручку с бумагой и начали осматривать. Я же зашел в палату и сел на кровать. За мной сразу последовали Пучеглазый и Никита.

— Показушник, — сказал я.

Как только я подумал о Пучеглазом, он пулей встал возле меня и опустился на колени, склоняя голову до самого пола. Мы с Никитой переглянулись от неожиданности.

— Прошу вас, Господин, не убивайте меня подобным способом, — сказал он, смотря в пол.

Я сразу собрался и начал подыгрывать.

— Поднимись с колен. Почему я должен тебя не убивать? — сказал я.

— Простите, что так нелепо смотрел на вас. Все это время, я…я… сомневался. А после, когда понял, что это ваше превосходительство, и вовсе побоялся. Прошу меня простить, — все так же говоря в пол.

Лицо Никиты было одновременно в шоковом и пытающемся удержаться от смеха выражении. Честно говоря, как и мое.

— Думаю, я прощу тебя. Главное, что ты решился собрать всю волю и силы. Осмелившись подойти ко мне, — парень смотрел на меня с глазами восхищения, словно говорит с кумиром детства.

— Спасибо, Господин! А этот человек? — сказал он, указывая на Никиту.

— Он моя рука, — ответил я незамедлительно. — Теперь ты подчиняешься ему так же, как и мне, — сказал я.

— Есть, Господин! Мы будем служить вам всем сердцем.

— Ты сказал “Мы”! — воскликнул Никита.

— Да, мы долго пытались связаться с Господином. А оказалось, он уже в нашем мире, — кланяясь, ответил он Никите.

Пучеглазый подбежал к кровати и взял ту самую черную книгу. Открыл одну из страниц, демонстрируя силуэт человека.

— Здесь сказано, что Господин явится в малахитовом трилистниковом одеянии. И взгляд его будет источать закон. И слово — наказание всему живому…, — прервал я его.

— Да-да-да, и сколько вас? — спросил я.

— Десять человек, Господин. Но по вашему указанию станет на одного меньше, — сказал он, словно уже знает, что умрет.

— Чем вы занимаетесь? Если вы насекомые, живущие под забором, пытавшиеся все это время меня найти, то лучше сразу умрите, — грубо ответил я.

— Нет, Господин. Мы все законопослушные, занятые люди, работающие во ваше благо. У многих даже свой бизнес, а некоторые и вовсе папы, — согнув голову, ответил он.

Состоятельные, богатые и папы. Достигнув такого благосостояния, верят в каких-то существ?

— Как тебя зовут? — спросил я.

— Артур, — быстро сказал он. — Но вы можете называть меня, как вам угодно, Господин.

Никита придвинулся ко мне и сказал шепотом на ухо:

— Нихера себе! Даже не знаю, что сказать. Ты зачем меня то приплел?

Я сразу сказал Пучеглазому заткнуть уши.

— Потому что я хочу видеть тебя подле себя. Подумай, сколько можно сделать при помощи этих психов, — Никита напрягся. — Уверен, что ты ограничивался в возможностях за этими стенами. Но при помощи отбросов можно все изменить, делать что угодно и как угодно. Их не жаль, станут обычным расходным материалом, это их предназначение. Они жажду общей цели. Посмотри, это убожество закрыло уши, как я ему велел, — сказал я, показывая пальцем на него. — А таких еще девять. Теперь тебе не надо рисковать, находить и выслеживать жертв. Они сделают сами. Всего то мне нужно дать указ. Ты же в свою очередь можешь вдоволь совершенствовать навыки химика. Строить карьеру. Подумай, тебе предложена возможность, которой никогда больше не будет. Доверься мне и наблюдай истинную красоту, — я положил руку ему на плечо, отчетливо наблюдая решимость и согласие в его глазах.

Никита схватился рукой за подбородок, походил из стороны несколько минут и в какой-то момент сказал:

— Хах, ладно. Убедил, сукин сын, — сказал он.

— Открой уши, — сказал я, схватив Пучеглазого за руку.

— Теперь вы подчиняетесь мне. Обращаться ко мне нужно строго по имени и никак более, особенно в общественных местах. И так же к нему, — сказал я, указывая на Никиту.

— После, как выйдем отсюда, мне нужно встретиться и проверить всех вас. Чтобы в каждом я был уверен, как в себе. Впредь не смей выкидывать ничего подобного, как с медсестрой, а иначе… — указал пальцем на дверь. — Завтра ночью, ты нам понадобишься. А пока можешь быть свободен, — закончил я.

— Как пожелаете, Милан, — покорно ответил он.