Джура спрятала нож.

— Еда остынет, Филип вырвался из рук матери, подбежал к Джуре и обхватил ее ноги руками.

Она нежно погладила его по голове, улыбнулась и, отстранив от себя, мягко спросила:

— Разве ланконцы боятся?

— Женщины не могут бороться с мужчинами, — прошептал мальчик.

— Правильно, но это же Рабан и Сексан. Они всегда дерутся. А сейчас выпрями спину и…

Она остановилась, потому что Лора, оправившись от изумления, схватила сына за руку и оттащила от Джуры.

— Как ты смеешь, — сказала Лора. — Как ты смеешь прикасаться к моему ребенку и учить его, что ему делать? Ты не женщина. Тебе нельзя находиться рядом с детьми.

Джура сделала шаг к Лоре. Ее глаза холодно смотрели на англичанку. Но Руан встал между ними.

— Идем со мной, — сказал он.

Джура еще никогда не видела такого выражения на его лице.

На этот раз ланконцы прекратили есть и с любопытством наблюдали за развитием событий. Драка и прыжок Джуры через стол не очень взволновали их, но они не понимали, чего хочет этот англичанин. Он рассердился, потому что стражница прервала драку? Это ее работа.

— Идем со мной, — повторил Руан.

— Я хочу есть, — сказала Джура, глядя на стол и быстро исчезающую пищу.

Пальцы Руана больно стиснули ей плечо, и он подтолкнул ее к двери. Джура попыталась вырваться, но он крепко держал ее.

Они оказались в маленькой комнате, где хранились бочки с пивом и мед.

— Никогда, — сказал он, как только дверь закрылась, — никогда моя жена не будет вести себя так, как сейчас. — От злости он с трудом мог говорить. — Прыгать через стол, как потаскуха и… и… — он чуть не задохнулся — и наваливаться телом на мужчин.

«Этот человек сошел с ума», — подумала Джура, а вслух сказала:

— Это моя работ. Я служу в женской гвардии и должна пресекать споры и драки. Если бы Джералт обедал с нами, это бы сделал он.

Лицо Руана стало багровым.

— Здесь я король, и я буду пресекать споры между моими подданными, а не моя жена.

— Кажется, я начинаю понимать, — сказала Джура, теряя терпение. — Это потому, что я женщина. Ты думаешь, ланконские женщины трусливы и так же беспомощны, как твоя сестра?

Руан подошел к ней ближе.

— Оставь мою сестру в покое. Я повторяю тебе, ты не должна вести себя, как дикарь. Ты женщина, и должна вести себя как женщина.

— Глупости. По-твоему, я должна сидеть и вышивать, чтобы доказать, что я женщина. Неужели я похожа на мужчину?

Руан невольно скользнул взглядом по ее телу: крепкой груди, округлым бедрам, стройным ногам, слегка прикрытым короткой туникой. В тысячный раз он проклинал себя за то, что дал клятву не прикасаться к ней.

— Тебе придется послушаться меня, или ты пожалеешь, — сказал он.

— А что ты сделаешь? Прикажешь посадить меня в тюрьму? Кто станет слушаться твоих приказов? Ланконцы? Если со мной что-нибудь случится, тебе не дадут живым выйти за ворота Эскалона. На этом закончатся твои дурацкие мечты объединить племена Ланконии.

Руан сжал кулаки. Никто еще не выводил его из терпения так, как эта девушка. Он не терял самообладания, когда его дразнили глупые сыновья Вильяма.

Ни одной женщине еще не удалось рассердить его. Женщины — это нежные, добрые существа, созданные на радость мужчине. Если мужчина отправляется на охоту, то, вернувшись, рассказывает жене об опасностях, которые его подстерегали, а она слушает, затаив дыхание, и восхищается его храбростью. Но Джура может принести с охоты оленя крупнее, чем подстрелит он сам.

— У тебя есть женская одежда? — спросил Руан. — Почему ты носишь только это?

Он указал на мешковатые брюки и высокие ботинки.

— Ты рассуждаешь, как малый ребенок, — возразила Джура. — Какая разница, во что я одета? Мой долг…

Она остановилась, потому что Руан притянул ее к себе.

— Твой долг быть рядом со мной, — сказал он взволнованно. — И не прижиматься всем телом к другим мужчинам.

— Ты имеешь в виду, когда я останавливала драку?

Джура говорила медленно и тихо. Она не могла ясно соображать, когда он прикасался к ней.

— Джура, ты со мной что-то сделала. Я не узнаю себя.

— Я скажу тебе, кто ты: ты англичанин в чужой стране. Тебе нужно отдать трон моему брату и вернуться в Англию.

Он оттолкнул ее.

— Оставь меня. Иди набивай живот и больше не вмешивайся в споры между моими подданными.

— Они не твои подданные. Они ланконцы, — сказала Джура и поспешила в главный зал. Столы были уже пусты, но ей удалось схватить кусок оленины прямо с подноса слуги.

По дороге к баракам ей встретился Джералт.

— Тебя не было на обеде, — сказала Джура. — Сесть за стол с врагом? — презрительно спросил Джералт. — Я слышал, ты теперь будешь жить вместе с ним?

— И путешествовать. Этот дурак хочет объединить племена.

Джералт цинично рассмеялся.

— Его убьют в первом же племени.

— Я сказала ему то же самое, но он не слушает. Его скоро убьют, но, может, это и к лучшему. Некоторые мужчины уже восторгаются им. Ксант не отходит от него ни на шаг.

Джералт приблизился вплотную к Джуре и понизил голос:

— Ты хочешь приблизить его смерть?

— Он сам себя убьет. Я не убийца.

— Значит, это правда, что ты перешла на его сторону? Сайлин говорит, что ты сражалась на турнире для себя, потому и стукнула се колом. Скажи мне, неужели этот иностранец тебе дороже собственного народа?

Ее ноздри гневно задрожали.

— Ты думаешь, что твои оскорбления подтолкнут меня на убийство? Тогда ты меня не знаешь. Я говорю тебе, что он дурак и сам найдет свою смерть. Ты станешь королем, но твои руки не будут запачканы кровью родного брата.

— Если только ты не родишь от него ребенка, — сказал Джералт.

— Это невозможно, — ответила Джура.

— Он не мужчина? — удивленно спросил Джералт.

— Я не знаю. Он говорит, что дал клятву, что… — Она замолчала. — В ближайшее время у него не будет детей. Наберись терпения и жди. Ты будешь королем.

Она повернулась и пошла через внутренние ворота в город. В городе было тихо. И люди, и животные спали.

Объединить племена, думала Джура. Немыслимая идея. Люди разных племен так ненавидят друг друга, что не могут жить даже по соседству, и глупый англичанин никогда не сможет понять этого. Чтобы понять образ мыслей ланконцев, нужно быть ланконцем.

Ах, подумала она, пожимая плечами. Какое это имеет значение, если его все равно скоро убьют. Она остановилась. Нет, он не может умереть прежде, чем она проведет с ним ночь. В конце концов, они женаты.