– Если у нас не будет молодых деревьев, то не будет и лодок. Мы никогда не выберемся с Земли, – внезапно для себя сказал Гай и немедленно ощутил, вокруг себя пустоту, исполненную всеобщим недоверием и неприязнью.

Бертон сошёл с помоста и приблизился к Гаю вплотную.

– С Земли некуда выбираться, – сурово изрёк он. – Земля – наша родина. Здесь жили наши отцы, деды и будут жить внуки. Болото бесконечно. И если ты до сих пор веришь в сказки про неподвижную твердь за туманом, мне тебя жаль. Всё! Мне не о чем с тобой говорить.

Он отвернулся от Гая к остальным.

– Берите пилы и идите в рощу. Пора заняться делом!

Площадь быстро опустела. В рощу отправились не только те, кому дерево полагалось, но и не попавшие в список: ветки деревьев доставались тому, кто первым начинал их отпиливать. Гай не торопился, поэтому покинул площадь последним.

В проулке, что вёл к дому Эдвара и Гунды, его ждала Рива.

– Зачем ты опять всё это начал? – грустно сказала она.

– Что тебе сказал Кенвик? – спросил в ответ Гай.

– Ничего. – Она наклонила голову. – Всякие глупости. Он запретил мне с тобой разговаривать.

– А ты?

– А я сказала, что он слишком рано взялся мной командовать.

Они поравнялись с домом Эдвара. Хозяин стоял на пороге, из-за его плеча выглядывала Гунда. Несмотря на некоторую разницу в возрасте – Эдвар был старше Гая на пять лет, – они давно и крепко дружили. Так же, как и Гунда с Ривой. Со дня свадьбы Эдвара и Гунды минуло уже четыре года, но детей им иметь до сих пор не разрешали, поэтому Гунда должна была постоянно есть водяной орех. На острове слишком часто рождались двойни и тройни, его население не могло расти бесконтрольно, Эдвар с Гундой терпеливо ждали своей очереди обзавестись потомством.

– Ты опять говорил про лодку? – спросил Эдвар. – Ты правда веришь в неподвижную твердь и в то, что её возможно достичь?

– Я не знаю, – честно ответил Гай. – Я хочу верить, что она существует. Но лодка сейчас нужна не для этого.

– Для чего тогда?

– Другой остров, – сказал Гай. – Он такой же большой, как наша Земля, а может, и больше. На нём тоже могли бы жить люди. Например, мы с Ривой или вы с Гундой. И тогда вам не нужно было бы ждать так долго, чтобы завести детей.

– Бертон не разрешит тебе увезти невесту своего племянника. Да и нас с Гундой не отпустит.

– Совсем не обязательно спрашивать его разрешения! – воскликнул Гай. – Я уверен, многие из тех, кто ждёт очереди завести детей, последовали бы за нами.

– Люди не должны разделяться, – грустно покачал головой Эдвар. – Ты же и сам знаешь. Другой остров скоро уплывёт, мы никогда его больше не увидим. Никто не станет навсегда покидать своих родных.

– Мы с Ривой всё равно убежим отсюда ещё до прихода зимы, на моём плоту или на чём угодно. Мы уплывём на этот остров или какой-то другой – всё равно. Она не войдёт в дом Кенвика, как бы этого не хотел Бертон.

– Твой плот не годится для плаванья вдвоём, – покачал головой Эдвар. – Да и мой тоже.

– Я знаю, – согласился Гай. – Поэтому хочу укрепить его и надстроить. Но для этого мне нужна свежая древесина, которую мне не дали.

– В моём сарае осталось четыре хороших бруска, – задумчиво проговорил Эдвар. – И если с их помощью соединить два плота вместе…

Гай удивлённо поднял брови.

– Ты собираешься отдать мне свой плот?

– Нет, – сказал Эдвар.

Он вдруг резко встал и прошёлся туда-сюда.

– Ты в самом деле решил бежать? – спросил он.

– Да. – Гай смотрел на друга, ожидая продолжения.

– Если так… Если ты это действительно серьёзно… В общем, мы могли бы отправиться вместе с вами.

– А ты – серьёзно? – поразился Гай. – Зачем вам это?

Прежде чем ответить, Эдвар взглянул на Гунду. Некоторое время они молча смотрели друг на друга, потом она едва заметно кивнула, и Эдвар вновь повернулся к Гаю.

– Гунда перестала есть водяной орех, – сказал он.

Теперь пауза наступила по той причине, что Гай осмысливал услышанное.

– Перестала есть? – повторил он. – Это значит, что…

– Да, – подтвердил Эдвар. – У Гунды будет ребёнок. И мы намерены его сберечь.

– Гунда! Как ты могла? – всплеснула руками Рива и тут же осеклась. – Прости меня, – сказала она.

Гай ошеломлённо переводил взгляд с Эдвара на Гунду.

– Тогда… – Он сглотнул комок в горле и откашлялся. – Думаю, что тогда нам стоит поговорить подробнее.

* * *

Охотничьи плоты Гая и Эдвара стояли рядом в крохотном заливчике, укрытом высоким береговым кустарником имарго, и это было хорошо. Они уже перенесли туда брусья из дома Эдвара, и теперь, пока окончательно не стемнело, Гай отправился в рощу нарезать гибких ползучих ветвей, которые соединят плоты воедино. Когда ветви умрут окончательно, то отвердеют до крепости камня, намертво связав конструкцию. Но обычно на это требуется не менее пяти дней. Гай шагал по тропинке, раздумывая над тем, есть ли у них это время. Хранить в тайне подготовку к бегству так долго было нелегко. Погружённый в эти размышления, он вздрогнул от неожиданности, когда дорогу ему заступили две фигуры, вышедшие из кустов. Это был Кенвик и его приятель Рифар.

– Я предупреждал тебя, чтобы ты никогда не подходил к моей невесте, – процедил Кенвик, помахивая короткой дубинкой. – Но ты не желал меня слушать. Теперь придётся объяснить тебе понятней.

– Она не твоя невеста! – крикнул Гай, мгновенно впадая в ярость. – Не была ею и никогда не будет!

– Мы посмотрим…

Кенвик поднял дубинку и прыгнул вперёд. Гай скользнул в сторону, избежав удара, и сильным толчком отшвырнул Кенвика в кусты. Тот отлетел, однако удержался на ногах, развернулся и тут же бросился в новую атаку. Гай приготовился уклониться, но Рифар обхватил его руками сзади, сковывая движения. Гай рванулся изо всех сил, но ему удалось лишь немного сместиться в сторону, подставив под дубинку не голову, а плечо. Гай пнул Кенвика ногой, снова рванулся. От тяжёлого удара в глазах полыхнул и померк свет. Напрягая последние силы, Гай выскользнул из тисков объятия Рифара. В руке его будто сам собой появился клинок, Гай ударил дважды – вперёд и назад – и отскочил, пошатываясь и задыхаясь…

Голова кружилась и болела. Когда к нему вернулась способность видеть, Гай разглядел два тела на земле и осознал, что совершилось непоправимое. Рифар был неподвижен, Кенвик слабо ворочался, делая попытку подняться. Гай спрятал клинок и что было сил бросился прочь.

Задыхающийся, с окровавленным лицом, он выскочил на берег заливчика и опустился на землю. Ноги не держали Гая.

– Что с тобой? – с ужасом просил Эдвар.