– А была ли картина вообще? – спросила Таисия.

– У меня договор на реставрацию четырех картин! – заявила Аглая Алексеевна. – Думаю, что такие люди деньгами просто так не разбрасываются. Картина была… И ее взял тот, кто убил бизнесмена.

– Картина, судя по тому, как он о ней отзывался, была очень личная. Может, портрет какой. Зачем она еще кому-то? – размышлял вслух Чирков.

– Чего гадать? Искать надо, – отрезал Алексей.

– А вы ее точно не видели? И даже не проявили никакого интереса к такой секретности? – недоверчиво спросил майор у Аглаи Алексеевны.

– Нет, а зачем мне? Я по финансовой части, а реставрировать все равно не мне. Сергею Семеновичу, насколько я его знаю, тоже все равно. Он такого уровня реставратор, что реанимировал бы любое полотно. Да и потом, наши клиенты часто проявляют чудеса конспирации, поэтому я не придала этому никакого значения. Я же не знала, что все так обернется.

– Ладно, на сегодня допрос закончен. Надеюсь, все сказали обо всем, что знали, – выдохнул Борис Владимирович. – А вечером у нас одно мероприятие. Надеюсь, что вы не забыли? – посмотрел он на Алексея с Таей.

– Да, конечно, мы помним! – кивнула Таисия.

– А я? Мне тоже надо где-то быть? – занервничала Аглая Алексеевна.

– Нет, с вами я свяжусь, если что-то понадобится, – напустил на себя очень важный вид майор.

– Хорошо, я буду ждать, – сглотнула Береговая. – Что теперь насчет заказа? – Все-таки этот вопрос волновал ее больше всего. – Что делать с картинами?

– У Эрика Эрастовича наверняка остались родственники, а следовательно, эти дорогостоящие картины принадлежат им. Деньги он заплатил, значит, я работу выполню, – сказал Алексей, – а вам, Аглая, задание – связаться с его наследниками и вернуть им потом картины.

– Слушайте! – воскликнула Тая. – А ведь у родственников и можно спросить, что изображено на четвертой картине? Скорее всего, они знают.

– Точно! И нам ее здесь легче найти будет, если мы хотя бы будем знать, что на ней изображено, – согласился Борис Владимирович. – И я сейчас займусь этим вопросом! Спасибо, Таисия! И до встречи, – многозначительно добавил майор и испарился.

Дальнейшее время каждый из них распределил по-своему.

Алексей остался в мастерской Сергея Семеновича и приступил к долгой и кропотливой работе, которая должна была продлиться не одну неделю. Он полностью погрузился в иной мир – мир красок, линий, очертаний, где все живет совершенно по другим, неведомым законам. Казалось, окликни его – он не услышит.

Аглая сделала несколько деловых звонков, создавая видимость работы, но мысли ее тоже были уже далеко. Она несколько раз хлопнула дверцей бара и… заснула у себя в кабинете, свернувшись калачиком на диване и нервно дергая ногами, словно убегала от кого-то…

А вот Тая поехала в больницу. Она решила навестить Сергея Семеновича. Правда, к Илюшину ее не пустили, но с Таей любезно поговорил лечащий врач.

– Несмотря на тяжелейший инфаркт, похоже, что ваш знакомый выкарабкается, ему лучше, наметилась положительная динамика. Если так пойдет и дальше, то…

«Слава богу, хоть одна хорошая новость», – подумала Таисия и спросила:

– Можно его все-таки увидеть?

– Не торопите события, – строго отметил врач, – надо закрепить положительную динамику, а потом я разрешу посещение.

– Хорошо. Мой телефон у вас есть, – ответила Таисия и поехала к отцу в дом престарелых.

И там у нее состоялся еще один разговор с врачом, правда, на этот раз услышанные новости не сулили ничего хорошего.

– Боюсь, Таисия, вашему отцу осталось совсем немного, – сочувственно кивая, заявил врач. – Мы обнаружили абсолютно неоперабельную опухоль. Учитывая его общее состояние, это приговор. Он и так, если честно, продержался очень долго, благодаря вашей заботе, а так не жилец был, – развел врач руками.

– Какая печаль, – покачала головой Тая.

– А позвал я вас вот для чего, – начал Юрий Максимович. – Вашему отцу нужен курс химиотерапии, пусть ненадолго, но ему станет легче, и он умрет без болей.

– А если этого не сделать?

– Альберт Владимирович все равно умрет, сами понимаете, молодость и здоровье ему никто не вернет, только умирать он будет тяжело.

У Таи перехватило дыхание.

– Я предоставлю все медицинские заключения.

– Юрий Максимович, я вам верю безоговорочно. Нужны деньги?

– К сожалению, да. Вы же знаете, что я делаю все, что могу, но квоту на такие дорогие лекарства мне в жизни не дадут. Тут не хоспис.

– Юрий Максимович, я все понимаю. Сколько?

– Терапия тысяч триста-четыреста и помпа с обезболиванием чуть дороже, но можно без нее, а просто делать уколы, так выйдет несколько дешевле.

– Я поняла… Сколько у меня времени?

– Чем быстрее, тем лучше.

– Можно мне увидеть отца? – спросила Тая, вытирая глаза.

– Можно, конечно, но сейчас он без сознания, – вздохнул врач.

Таисия немного посидела в палате отца, поговорила с ним в надежде, что он ее слышит, и ей даже казалось, что отец реагирует на ее слова и прикосновения.

По дороге назад Тая думала только о том, где взять деньги. На встречу с Алексеем и Борисом Владимировичем она приехала полностью опустошенная.

Алексей был совершенно спокоен, держался прямо, только глаза были очень уставшими, даже красноватыми. Таисия поняла, что все это время он работал и, судя по умиротворенному выражению лица, успешно.

А вот Борис Владимирович своим видом напоминал одинокого петуха в поисках своих куриц. Грудь колесом, ворот рубашки распахнут, крутящаяся во все стороны голова, блеск в глазах, широкие жесты и громкий смех.

«Не хватает только лопат, а так полное дежавю», – подумала Тая, подходя к мужчинам.

– Таечка, на тебе лица нет, что случилось? Ты не хочешь снова идти на кладбище? Ты помнишь, как тебя там подстрелили? – распахнул свои объятия майор. – Так не ходи! Зачем себя насиловать?

– Ты чего такая? Ты вообще откуда? – В глазах Алексея промелькнуло беспокойство, и он легко приобнял ее за плечи.

– Я была в банке…

– Зачем? Ты что, пыталась вернуть деньги? – усмехнулся Алексей.

– Мне не дадут кредит… У меня нет залога, нет квартиры, низкая зарплата… у меня ничего нет! А ведь именно сейчас я должна помочь своему старику, именно я! Для чего еще растят детей и вкладывают в них душу? А я, получается, абсолютно никчемная дочь! Я – мусор! Ничего в жизни не накопила, внуков не родила, помочь в беде не могу… – Голос Таисии сорвался.

– Тая, что случилось? – встряхнул ее за плечи Алексей. – Тебе нужны деньги? Сколько?