– Я могу спросить тебя о том же, не так ли? Только наши ответы будут совсем разными. – Сми делает ещё несколько шагов, похоже, обдумывая, что мне ответить. – В такой приятный вечер было бы славно поплавать на каноэ по Чудо-озеру, – говорит он.

– Ты не можешь поплавать по Чуду на каноэ. Никто не может. Его вода смертельна.

– Хм, правда, что ли?

– Ты меня пугаешь. Я не понимаю, что ты имеешь в виду.

– Похоже на то, – отвечает Сми, затем останавливается, чтобы дать Ракушке время облегчиться у дерева. Он суёт руку в карман и склоняет голову набок.

– Это нечестно.

– Нет, это совершенно честно.

Чёрный автомобиль скользит по улице, светя фарами, и мы на секунду слепнем. Сми провожает его взглядом и едва заметно поднимает руку в приветствии, когда машина проезжает мимо.

Дозор.

Ракушка закончила, и мы движемся дальше по дороге.

– Можешь отвести меня к нему? – спрашиваю я.

– Не понимаю, о чём ты.

Если рядом дозорные, они могут подслушать наш разговор, и Сми сворачивает тему.

– Хорошо, – говорю я. – Но если ты его увидишь или услышишь что-нибудь, можешь сказать Джеймсу, что я его ищу? Можешь сказать, что нам нужно поговорить? Что я пытаюсь найти способ с ним связаться?

– Я его не видел. Ничем не могу помочь. Прости, – с этими словами Сми кивает мне, оглядывает пустую улицу в обе стороны и показывает мне большой палец.

– Как поживают мальчики? – спрашиваю я.

– У тех троих, кто ещё здесь, всё в порядке. Остался самый костяк команды.

Я останавливаюсь и смотрю на Сми, гадая, не почудилась ли мне в нём новая энергия, что-то более яркое и дикое, чем раньше.

– Костяк команды?

– Да, – усмехается он. – Ты не слышала? Мёрфи, Скайлайт и Маллинс – все исчезли сегодня утром.

– Что?

– Да, – восклицает Сми с наигранной драматичностью. – Это настоящее безумие. Мы ели блинчики, и пуф! Они исчезли. Именно так. – Он хлопает меня по спине, затем что-то вкладывает мне в руку. Я опускаю взгляд и обнаруживаю связку ключей, скреплённых серебряным брелоком в виде змеи. Затем я снова смотрю на Сми.

– Кому-то из нас нужно было остаться и позаботиться о Делле, сама понимаешь. Слышала, что случилось с «Чаепитием»? Нам пришлось подчищать хвосты. – Он показывает мне кулак и потягивается. – В наши дни у людей нет никаких манер. Их нужно учить. – Сми наклоняется ближе и шепчет мне на ухо: – «Морской дьявол» твой. Джеймс сказал отдать его тебе, когда ты придёшь. Просил передать, что ты всегда будешь его девушкой. А мы сами разберёмся со своими делами. – Сми делает шаг назад и щёлкает языком. Ракушка вскакивает на лапы, и с ещё одним щелчком мы возвращаемся. – Мэри, как я уже сказал, надвигается шторм. Давай постараемся поплыть по волнам, а не утонуть в них.

Теперь мы вернулись к дому.

– Хочешь зайти? – говорит Сми во весь голос. – Мальчики будут рады тебя видеть. Сейчас как раз время пить чай, и ты знаешь, как они к нему относятся.

Я улыбаюсь. Может быть, это потому, что Делла владеет «Чаепитием», а Джеймс практически вырастил всех мальчиков, но чай здесь в почёте.

– Я с удовольствием выпью чаю.

С Беллой было приятно повидаться, но это совсем другое. Это семья.

– Дурочка, – говорит Сми и закидывает руку мне на плечо. – Ты пришла как раз вовремя.

Я собираюсь спросить, имел ли он в виду время, но тут дверь распахивается, и ко мне бросается Дэмиен Солт, заключая в крепкие объятия.

– Я знал, что это ты, но потом решил: «Нет, она не придёт, у неё есть дела поважнее, чем тусоваться с нами». Но потом я подумал: «Она любит нас, конечно, она пришла нас навестить!» И вот ты здесь!

Сми улыбается, толкает меня локтем и говорит:

– По тебе скучали, – а затем проходит мимо. За ним плетётся Ракушка, скуля и выпрашивая угощение.

Дэмиену всего пятнадцать, но он под два метра ростом и с рельефной грудью, потому что большую часть времени он поднимает тяжести. Ещё у Дэмиена пробиваются нелепые подростковые усики, но в остальном он восхитителен, и я скучала по нему.

Дэмиен кружит меня, прежде чем поставить на землю, а затем суёт руки в карманы.

– Ты зайдёшь?

– Конечно, зайду. Я бы не стала отказываться.

– Уибблс! Старки! – кричит Дэмиен в дом. – Мэри пришла! Приготовьте ещё одно место для чаепития!

– Мэри? – спрашивает Старки. Он младший из мальчишек, которого Джеймс любил больше всех. На самом деле, он всеобщий любимец, осиротевший, когда его родители погибли во время Падения. С тех пор его воспитывал Джеймс.

Бедному ребёнку всего тринадцать.

– Зайди и посмотри, что я сделал!

В гостиной вокруг телевизора, дивана и журнального столика развешаны шкивы, соединённые верёвками. На диване лежит полусонный Уибблс, который поднимает руку в приветствии, когда я вхожу.

– Что это? – спрашиваю я.

– Наш мальчик постарался, – кричит Сми из-за двери, отделяющей гостиную от кухни. – Вы готовы?

– Да! Давайте сделаем это! – Старки подводит меня к дивану и усаживает. – Оставайся здесь и не двигай ни единой мышцей.

– Ладно, – неуверенно говорю я. Никогда не знаешь, что может с тобой случиться в этом доме. Старки развязывает узел на верёвке на краю комнаты, и система приходит в движение. Тут же поднос с чайными чашками, тортом, сахаром, сливками и дымящимся чайничком осторожно подъезжает ко мне.

Я широко улыбаюсь. Это гениально.

Даже Уибблс садится и трёт глаза.

Поднос останавливается прямо передо мной.

– Идеально! – восклицает Старки.

Сми на кухне облокачивается на стойку.

– Кэп очень обрадуется, когда снова тебя увидит. Просто представь себе.

Старки ярко улыбается, а я пытаюсь понять, о чём толкует Сми. Я как раз собираюсь уточнить, когда Старки говорит:

– Ну, давай! Первая чашка тебе, как почётной гостье.

Я узнаю масляный лимонный торт из «Чаепития» и богатый пряный аромат самого чая. Похоже, Делла присматривает за мальчиками и приносит еду, иначе их положение было бы гораздо хуже.

Я беру кусочек торта и наливаю себе чай, добавляя побольше сливок и сахара. Когда я забираю свою порцию, Старки тянет за