панцири иль латы,

При каждом меч французский иль испанский,

При каждом крепкий щит с особым знаком.

Вот «Монжуа!» – их ратный клич раздался.

Ведут их на арабов император

И Жоффруа Анжуйский с орифламмой[135].

То – стяг Петра: он прежде «Римским» звался,

А ныне «Монжуа» ему названье.

Аой!

CCXXV

Король наш Карл сошел на луг с седла,

На мураву лицом к востоку пал,

Глаза возвел с надеждой к небесам,

Смиренно молит господа Христа:

«Защитою нам будь, Спаситель наш!

Всеправедный наш бог, Ионе встарь

В китовом чреве не дал ты пропасть;[136]

От гибели ты Ниневию спас;[137]

Ты Даниила вызволил из рва,

Где пищей львам пророк был должен стать.[138]

Трех отроков[139] исторг ты из огня.

Простри же ныне надо мною длань.

Будь милостив ко мне и в этот раз,

За смерть Роланда дай отмстить врагам».

Молитву сотворил король и встал.

Грудь осенил он знаменьем креста,

Сел на коня, вдел ноги в стремена.

Держали их Немон и Жозеран.

Копье схватил и щит привесил Карл.

Как он могуч, и строен, и удал,

Осанист телом и красив с лица!

Никто его не выбьет из седла.

В тылу и впереди трубят рога.

Но вот покрыл все звуки Олифан,

И о Роланде зарыдала рать.

CCXXVI

На бой наш император гордо скачет.

Он бороду поверх брони спускает.

Весь полк в сто тысяч так же поступает.

Теперь узнать француза можно сразу.

Минует рать холмы, минует скалы,

Мчит по долинам и ущельям мрачным,

На склон из гор безлюдных вылетает,

И вот она опять в стране испанской,

И вот привалом на равнине стала.

Меж тем разъезд вернулся в стан арабский.

Идет один сириец к Балигану:

«Сеньер, узрели мы спесивца Карла.

Могучи и верны его вассалы.

Вам битва предстоит, вооружайтесь!»

Эмир ответил: «Вижу – ты отважен.

Трубите, чтобы рать о бое знала».

CCXXVII

Стан барабанной дробью оглашен.

Рогов и труб несется звонкий зов.

Рать спешилась и снарядилась в бой,

И сам эмир не отстает от войск.

Он в золоченый панцирь грудь облек,

Надел шишак с насечкой золотой,

На левый бок привесил свой клинок.

Эмир ему названье изобрел:

Про Жуайез, меч Карла, слышал он

И потому Пресьозом[140] меч нарек.

Таков же бранный клич его бойцов,

Когда они врагу дают отпор.

Эмир надел на шею щит большой.

Из золота навершье у него,

Ремень прострочен шелковой тесьмой.

Берет эмир Мальте, свое копье.

Не древко у того копья – ослоп,

А наконечник мул свезет с трудом.

Садится ловко Балиган в седло.

Марколь Заморский[141] стремя подает.

Меж пят эмира – футов пять с лихвой.

Он в бедрах узок, а в плечах широк,

В груди могуч, на диво весь сложен.

Взор у него и ясен и остер.

Он волосом курчав и горд лицом,

Бел головой, как яблоня весной.

Известен он отвагой боевой.

Верь он в Христа, вот был бы славный вождь!

Коня он шпорит так, что брызжет кровь,

Одним прыжком перелетает ров,

Хоть футов пятьдесят и будет в нем.

Арабы молвят: «Вот боец лихой!

Французам до такого далеко.

Кто б ни схватился с ним, он верх возьмет.

Безумен Карл, что с поля не ушел».

Аой!

CCXXVIII

Эмир на вид был доблестный боец.

Он бородою яблони белей,

Меж мавров славен мудростью своей,

На поле битвы горделив и смел.

А сын его Мальприм[142] – второй отец,

Во всем блюдет он славных предков честь.

Отцу он молвит: «Скачем в бой скорей,

Чтоб Карл уйти обратно не успел».

Ответил Балиган: «Нет, он храбрец,

О нем не зря сложили столько жест.

Но с ним Роланда больше нет теперь,

И он над нами взять не сможет верх».

Аой!

CCXXIX

«Любезный сын Мальприм, – эмир сказал, –

Вчера погибли славный граф Роланд,

И Оливье, что именит и храбр,

И пэры, коих Карл любил всегда,

И с ними в двадцать тысяч копий рать,

За тех, кто жив, перчатки я не дам.

Сомненья нет, вернулся Карл назад.

Сириец из разъезда мне сказал,

Что рать разбил на десять полчищ Карл.

Мчат впереди два смелые бойца.

Трубят они в трубу и в Олифан,

Ведут пятнадцать тысяч христиан,

Из юношей составлен тот отряд.

Детьми своими Карл их любит звать.

Разить они жестоко будут нас».

Мальприм ему: «Дозволь мне бой начать».

CCXXX

«Любезный сын Мальприм, – эмир в ответ, –

Я так и поступлю, как ты хотел.

Иди и христиан нещадно бей.

Пойдут с тобою перс, король Торле,

И Дапамор, князь лютичских земель[143].

Знай, если ты собьешь с французов спесь,

В лен дам тебе я часть страны моей –

От Кайруана и по Маракеш[144]».

Мальприм сказал: «Благодарю, отец».

И принял во владение удел.

Король Флори[145] в то время им владел.

Увы, Мальприму не пришлось вовек

Тот лен узреть и там на трон воссесть.

CCXXXI

Эмир спешит объехать ратный строй,

За ним наследник – ростом он высок.

А перс Торле и лютич Дапамор

Выводят рать