– Он очень злой? – спросила я.

Соловей кивнул.

– Как упырь.

Я вздохнула.

– А я думала, он порадуется.

– Да он мог бы… – начал Сол, но не закончил, потому что дверь в целительскую снова распахнулась и в палату ввалился сам Алекс Хром.

Лицо белое, глаза ввалились, все еще красивый, но теперь больше напоминает жителя мира два-пять – такой же бледный и тощий. Мышцы усохли, плечи заострились, а сам он похож на ожившего вурдалака. Алекс опирается на палку, его покачивает.

– Я думала, что от пол-литра крови так не бледнеют, – вырвалось у меня.

– Воронцова! – раздалось в палете глухое и хриплое, Сол втянул голову, а Миха покривился. Меня же вогнать в еще большее оцепенение нельзя, потому что сил и так нет. И я продолжаю валяться на кровати с усердием пустого мешка.

Качаясь, он прошел к табуретке и медленно опустился на нее.

– Ты хоть понимаешь, какому риску всех подвергла! – начал гневную нотацию Алекс. – Никто, слышишь, никто без особой подготовки и специального разрешения не имеет права проводить такие ритуалы!

– Алекс… – попыталась остановить его я, но он вскинул нервно дрожащую ладонь.

– Молчи, а то прибью! – сотрясаясь всем своим ослабшим телом, рявкнул агент Хром. – Ты только начала путь в АКОПОС, ты еще примитивное существо в мире магии и параллельных вселенных. И ты же имела наглость и безрассудство устроить такое!

– Да я же помочь хотела, – смогла вставить я.

– То есть, по-твоему, мы все в АКОПОС тупые? По-твоему, мы не знаем о существовании чар слияния сознаний? По-твоему, мы просто так не рисковали им воспользоваться?

– Ну… – протянула я, Соловей рядом на краю койки незаметно меня похлопал по коленке и взглядом показал – молчи. И я поджала губы. Алекс продолжал негодовать.

– Ты подвергла опасности весь корпус! Мы еле поймали всех сбежавших нелегалов! Когда включилась пожарная, все двери автоматически открылись…

– Кто ж вам виноват? – не выдержала я его несправедливого натиска. – Зачем привязывать сигнализацию к дверям?

– Ты еще поумничай! – рявкнул Алекс. – По-твоему, при пожаре нелегалов надо бросить сгорать? Добрая какая! Свалилась на мою голову! Я тебя, дуру, с того света еле вытащил! Знаешь, сколько крови надо, чтобы влить жизнь в угасающее тело?

– Пол-литра?

И без того сейчас угловатое лицо Алекса заострилось еще сильнее.

– С пол-литра я разве так усох бы? – огрызнулся он. – А кроме крови – сила. Знаешь, сколько я в тебя влил аденозинтрифосфата и праны?

– Адено… что? – не поняла я, а потом с запозданием вспомнила, что это АТФ – источник энергии. И подумала, что наверное справедливо я не поступила в «Пироговку», если не помню элементарных вещей. – Так не вливал бы…

– Ты невежественная в магических вопросах! Ты глупая, безрассудная дурында, которая свалилась на мою голову! Тебя надо вернуть обратно в обычный мир, чтобы ты не навредила себе и другим!

Его отповедь я могла бы понять, все таки я действительно пошла на большой риск, хотя и не осознавала его. Но обзываться некрасиво. Я спросила тихо:

– Девочка жива?

Словесный поток изо рта Алекса Хрома вдруг прекратился, впавшие, синие глаза уставились на меня беспокойно. Он часто дышал, явно ему это пока тяжело. Я со стыдом признала – мое спасение действительно далось агенту Хрому с большим трудом.

В опустившейся тишине я слушала свое и его дыхание, Соловей и Миха вообще превратились в статуи, сидят не шелохнутся.

Шумный глоток агента Алекса Хрома нарушил молчание.

– Жива, – ответил он чуть спокойнее. – С ней все будет в порядке.

– Можно ее проведать? – спросила я.

– Потом, – глухо отозвался Алекс. – Может быть.

Я видела, что упоминание о девочке немного осадило агента, успокоило его праведный, но не во всем объективный гнев. Стоило пользоваться моментом.

– Алекс… – начала я.

– Агент Алекс, – поправил он, послав мне грозный взгляд. – Хром

Я покорно кивнула.

– Агент Алекс… Хром. Я извиняюсь, что подвергла опасности столько народа, – сказала я. – Согласна, мне еще многому надо научиться. И я научусь. Потому что выхода у меня нет. Но все мои действия продиктованы только благими побуждениями.

– Знаешь, куда выстлана дорога из таких побуждений? – скривившись хмыкнул Алекс, но я заметила, что первый пар его гнева сошел.

Мне снова пришлось согласиться.

– Знаю, – сказала я. – И обещаю в следующий раз быть более осмотрительной.

Он поднял на меня глаза, взляд тяжелый, внимательный и грозный.

– Думаешь, у тебя будет следующий раз?

Я физически ощутила его ментальный натиск, каждой клеткой, каждым атомом. Наверное, другой человек отступил бы, склонил бы голову, сдался. Да и другой человек не побежал бы за клыкастым возвращать свою сумку. Что ж, надо признать, я безрассудна и импульсивна. Может поэтому я умудряюсь выживать в этом бешеном мире, который, как оказалось, совсем не такой, каким всегда себе представляла. Поэтому я прямо ответила на его взгляд.

Когда посмотрела в озера его глаз, показалось, упала в бесконечную воду, она манила и тянула в глубину, куда-то на дно, где обитают неведомые существа. Только там, на дне этого океана можно найти спокойствие и безмятежность – то, что ищет каждая беспокойная душа. А все души беспокойные, пока, пройдя путь целительного опыта, не вернутся к великой субстанции, откуда и пришли…

Вспышка, и меня выкинуло обратно в целительскую. Я снова на кровати, рядом Соловей и Миха, который дергает меня за ногу и с беспокойством вглядывается.

– Э, Ярослава Воронцова, ты чего?

Я тряхнула головой, косясь на Алекса, который хмуро повесил голову и держится за висок.

– А чего я? – переспросила я медведя.

– Да не знаю, – отозвался он. – Вытаращились друг га друга и сидите, как околдованные. Алекс, ты что, гипнотишь ее?

– Да ну вас, – вдруг отмахнулся агент Хром и, опершись на палку, поднялся и поплелся к выходу.

Медведь и Соловей озадаченно переглянулись.

– Сходи-ка ты с ним, – посоветовал Миха Соловью. – А то он какой-то чумной. Видать еще не восстановился.

Когда Алекс ушел, гном несколько раз осмотрел меня, затем настоял на том, чтобы поспала еще. Несмотря на мои сопротивления, мне в нос сыпанули какой-то блестящий порошок и я все же отключилась.

Проснулась значительно пободревшей, когда в целительскую проникли первые лучи солнца. Кроме меня здесь никого нет, даже гнома со строгим взглядом.

Кое-как сев, я зевнула. После сна стало действительно легче, все-таки местные доктора знают свое дело. В животе призывно заурчало, я слезла с койки и, обувшись, поплелась на поиски столовой. Меня еще немного пошатывало, но голова уже ясная, так что соображать могу. В легкой