в газеты о своих намерениях с ней договориться. Заинтересуй её, вместо того чтобы принуждать.

И потом — ты не думал, что Цилаф может быть для нас потеряна? Судя по всему, она всё-таки обернулась гайроной, и нет ни единой гарантии, что Цилаф смогла вернуть человеческий облик. Оборот произошёл в тревожной обстановке, без наставника, на фоне систематического недоедания, да ещё и так рано, в пятнадцать лет.

Есть вероятность, что никакой Аливетты Цилаф больше не существует.

Аршес

от третьего дня

4-го лаурдебата 4-го лаурдена 6973-го года

Ирла Нагусса

Арш,

Не верю в это ни секунды. Она — Цилаф, и этим всё сказано. И ей почти шестнадцать.

Вытяни информацию из своей Виолы каким угодно способом. Мы потеряли кучу времени. Если ты этого не сделаешь, то сделаю я. Не шучу.

Аркет

от третьего дня

4-го лаурдебата 4-го лаурдена 6973-го года

Ирла Нагусса

Аркет,

Рискни и посмотри на результат. Меня достала твоя манера всё решать силой. Включай мозги хотя бы иногда. Что ты мне предлагаешь? Пытать Виолу? Добровольно она не расскажет. В моё желание помочь Цилаф не верит (и правильно). Судя по отзывам других, Цилаф не дура. Такая не станет пользоваться планом, который знает подруга. Так что сломав Виолу, я получу две вещи: информацию о том, где Аливетты точно нет, и дорогую мне девушку, которая никогда не простит и не поверит мне после такого.

Так что иди к каскарру со своим чудесным предложением и не смей лезть к Виоле.

Цилаф не оставила в лесу ни единого следа, Аркет. Ни единого. Она осторожна и умна. Всё, что знает Виола, — прошлогодние новости. На месте Аливетты я бы действовал по обстоятельствам (следовательно, непредсказуемо) и затаился бы на два года, причём желательно не в Аберрии, чтобы потом заявить права на Цейлах.

А вот где она могла бы затаиться — дело другое.

Мои люди проверяют все приюты, академии, бордели, дома терпимости, артели и гостиницы. Пока безрезультатно.

А за пределами Аберрии мои руки связаны, там ищи сам.

Аршес

от третьего дня

4-го лаурдебата 4-го лаурдена 6973-го года

Ирла Нагусса

Капитула восьмая, о вкусе груши

Очередь в королевскую канцелярию на этот раз была ещё длиннее, чем вчера, и Аршес с мученическим видом занял последнее место.

— Может, я сама всё узнаю, а ты пока поработаешь? — предложила я.

— В этот отдел тебя без меня не пропустят. Ждать, конечно, можешь одна, но даже сообщить не сможешь, когда до нас дойдёт черёд, ведь почтовый аркан ты плести не умеешь. Так что мне всё равно придётся сюда периодически приходить. Чем шататься туда-сюда, лучше постою с тобой. Скажи, ты видишь кого-нибудь с похожим свечением?

Я внимательно всмотрелась в людей и гайронов сначала в нашем ряду, а потом и в соседнем, более длинном.

— Да! — обрадовалась я и тихонько добавила: — Вон тот пожилой мужчина в аметистовом жакете. С тростью который.

— Он? — удивился Аршес. — Хорошо, мы установим за ним наблюдение. Кто-то ещё?

— Нет. Но я буду следить за выходящими и новоприбывшими.

— Хорошо. Постой пока тут, я схожу дам распоряжение своим.

Без него сразу стало как-то тоскливо и неловко. В очереди дорого одетых аберрийцев я чувствовала себя самозванкой. К счастью, дознаватель вернулся довольно скоро, и вместе с ним — двое молоденьких гайронов или полукровок с очень высокой долей гайроньей крови.

Возможности попасть в канцелярию пришлось ждать долго.

Во второе посещение я отметила, что внутри даже пахло по-особенному. Потерянным временем, унынием, пылью. Мы словно нырнули в море безысходности и медленно, очень медленно погружались на дно.

Увидев нас, служащая поджала губы.

— Ничего нет по вашему запросу. Ни-че-го.

— Но кто-то же взял эти документы? Они не могли исчезнуть из канцелярии, — осторожно ответила я, сильно сжав руку взбесившегося гайрона, чтобы он не вздумал встревать. — Это же настоящая тайна! Кто-то документы выкрал, и теперь это бросает тень на всю королевскую канцелярию. Разве это можно так оставить? Нам бы хотя бы знать, кто именно их запрашивал!

Я умоляюще уставилась на недовольную служащую.

— А я-то что могу сделать?! — возмутилась та, и пучок волос на затылке сердито качнулся из стороны в сторону. — Нету нигде никаких записей!

— Не может быть, чтобы такая умная, внимательная, собранная и… не побоюсь этого слова… гениальная в своём профессионализме служащая, как вы, не обнаружила, кто именно взял эти документы.

Работницу королевской канцелярии аж перекосило от моих слов. Видимо, я немного пересолила с комплиментами.

— Идите! И не приходите больше! — замахала руками она, а потом добавила, сдаваясь: — Я поищу и сама вам напишу, если что-то обнаружу.

— Если вас не затруднит, то Аршесу Эррагеру, пожалуйста. Я пока не умею почтовыми арканами пользоваться.

— Не затруднит! — рявкнула служащая и указала нам на дверь.

Когда мы вышли наружу, я была полна разочарования, а Аршес, напротив, выглядел довольным.

— И чему ты радуешься?

— Она нас запомнила. Ответила. И сама напишет. Это просто потрясающе! Ви, ты — настоящее сокровище.

— Думаешь, правда напишет?

— Не сомневаюсь. Ты задела её за живое. Да она как человек себя вела, Ви! Где такое видано? Ладно, идём, прогуляемся к дому проверяющего сиротских домов. На службе он уже несколько дней не появлялся. Очень уж любопытно мне с ним поболтать. Занятный выйдет разговорчик, это я уже точно знаю.

Аршес засунул руки в карманы шальвар и, насвистывая, двинулся в одном ему известном направлении. Я шла следом, рассматривая горожан, дома и витрины. Как же тут красиво! Какое всё… большое и разное! Это же просто праздник какой-то — вот так гулять по городу!

— В редакцию «Аберрийского вестника» я, кстати, написал. Им это не очень понравилось, но опровержение они пообещали дать. Так что никто не будет твою Аливетту обвинять в том, что она учинила пожар.

— Спасибо, Аршес.

— Можно просто Арш.

— Я учту. Ой, а это что, груши? — замерла я у фруктового ларька.

— Ну да, — удивлённо ответил Аршес. — Пойдём, Ви.

— Их правда из другого мира привезли?

— Правда, — кивнул Аршес и шагнул вперёд.

Я не сдвинулась с места. Стояла и разглядывала огромные, зеленоватые, похожие на округлые конусы плоды. Груши! Надо же…

— Ви, ты идёшь? — Арш вернулся и потянул меня за руку.

— А они правда такие вкусные, как про них пишут?

— Да обычные, мангор повкуснее будет. Пойдём!

Ритана всегда говорила: «Вот вырасту, буду груши каждый день есть!». Я завороженно смотрела, как солнечные лучи играют на изгибах экзотического фрукта. Вот она, мечта во плоти.

— Ви, ты что,