– Нет, папа. Слон, сука, умный. И злопамятный.

Отец слега огорчился.

– Ладно, пусть слон выглядит хворым. Типа его до меня носороги порвали. Он типа носорогов завалил, обиделся сильно и на меня буром попер. Короче, ты сделай, я на тебя надеюсь.

Похлопав сына по плечу, отец пошел догонять гостей в смысле выпитого. Арсений заметил, как он изменился – потяжелел, обрюзг, даже походка не та. И шея слишком красная. В прыщиках каких-то мелких.

В комнате Арсения закатное солнце пронзительно било в глаза. Прищурившись, Арсений рассматривал старые плакаты на стене и не понимал, что ему теперь здесь делать. Комп и прочие личные вещи давно жили у бабки. В столе нашлись какие-то обломки от сдохших плееров и прочей разрозненной дребедени. Он вдруг затосковал по тем вечерам, когда валялся без сна на этой кровати и мечтал… О чем он тогда мечтал? О красивой девушке, которая его полюбит? Вроде не было такого. О том, как он станет пожарником и спасет кучу безмерно благодарных людей? Это было. И еще он тогда был уверен в своей исключительности. Он в ней не сомневался. Он до сих пор думал о себе как о необычной личности, предназначенной для восхищения. Оставался вопрос – что в нем такого особенного, чего нет в других? Бабка как-то раз вскользь заметила, что сопля, сверкающая на асфальте, верит, что ее перепутают с золотом. Теперь Арсению казалось, будто это был намек.

– Ночевать останешься? Не хочешь – как хочешь. Вот.

После этого «вот» следовала выдача карманных денег и неизменный пакет с купленными матерью вещами.

– Хватит?

– Ну, я тут хотел на концерт сходить…

Ответ зависел от многих непредсказуемых факторов. Мать все время руководила и хронически организовывала какие-то сложные финансовые комбинации. Сначала со шмотками, потом с мебелью. И как только накапливалась приличная сумма – вкладывала ее в какое-то голимое дерьмо. То в пирамиду влезет, то в лотерею сыграет. В залы игровых автоматов они вдвоем с отцом ходили. Но там хоть проигрывали немного, потому что мать считала это развлечением, а на развлечения много денег не выделяла.

– Все мои знакомые уже раз по десять за границей были, – возмущался Арсений. – Давайте хоть раз в Турцию съездим, а?

– Потом. Как только наладим дело, можно будет и отдохнуть.

– Ну, хоть в Финку, – не отставал Арсений.

– Куда? В Чухляшку? Чего я там не видела? – излишне презрительно фыркала мать.

Арсений предполагал, что вся эта материна коммерция крутится ради одной цели – уехать насовсем в эту самую Чухляшку. Так сказать, несбывшаяся мечта детства. До которой можно преспокойно дотянуться рукой, но мать все откладывала и откладывала поездку на «потом».

– Погоди, я сейчас. – Мать снова растворилась среди гостей.

Отец быстро и сильно хлопал сына по плечу. Зачем-то предлагал поехать в выходные на шашлыки.

– Порулишь вместо меня. Тебе давно пора учиться водить машину, – бодро предлагал он, понимая, что и на этот раз не сможет отдохнуть от работы.

Замешкавшись в прихожей, Арсений почему-то захотел попрощаться с матерью. Но она так увлеклась рассказом, как обжулить налоговую, что даже не вышла проводить сына.

Плечо еще помнило тяжесть отцовской руки. Арсений захотел поговорить с внятным человеком и набрал мой номер телефона.

– Ты как?

Мы встретились во дворе и поехали к бабке. Маршрутку вел типичный горец, почти красивый. Впечатление портил широко раскрытый рот. Мы сидели на первом сиденье и рассматривали его как диковинное существо. Даже поспорили, какого фига он рот закрыть не может.

– А ты в первом классе тоже рот не закрывал, когда в тетрадке писал! – вспомнила я.

– Ага. Это все объясняет, – рассмеялся Арсений.

– У него нос заложен.

– Такой нос заложить сложновато.

– Тогда сам придумывай, почему у него рот открыт.

– Он им мух ловит. Ему обедать некогда.

Дома бабка захотела, чтобы Арсений рассказал, как дела у родителей. Когда короткое повествование дошло до мнимой поездки в Финляндию, бабка встрепенулась.

– Потом – ничего не бывает, – чересчур многозначительно заметила она.

– То есть сейчас и сразу – хороший принцип? – не удержалась я от вопроса.

– Иногда – да. Его мать совсем свихнулась от своей торговли. Только проку от ее суеты – пшик.

Перед этим визитом я натренировалась в особой магии, при помощи которой можно добиться расположения людей. В данном случае – бабки. И все ждала этого самого расположения, чтобы она научила меня чему-нибудь полезному. В книжках советовали не смотреть на объект прямо. Нужно сфокусировать взгляд сантиметрах в десяти над макушкой. И как бы подключиться к подсознанию того, на кого хочешь воздействовать. Но сначала надо: отключить все свои мысли, забыть, что ты материален, настроиться на нужную волну, через свою макушку соединиться с общим банком данных, черт! Я забыла, сначала надо было сесть с очень прямой спиной и положить руки на колени, отведя в сторону большие пальцы. Или наоборот – сложить пальцы вместе?

– Весна на дворе, а ты бледная, как плесень, – вдруг заявила вредная старуха.

– Так сейчас модно, – соврала я.

– И глаза обводить тоже модно? И выглядеть как привидение? И зенками ворочать, как карп?

– Ну чего ты до нее докопалась? Нормально она выглядит, – заступился за меня Арсений.

– Молчи уж. Сам не пойми на кого похож. Волосы отрастил как у девчонки и щетину на подбородке не пропалываешь. Вам в институт поступать скоро, а вы оба как инопланетяне.

Посмотрев друг на друга, мы захихикали.

– Вон его спроси – он мое фото на чердаке откопал. Я в ваши годы модная была. Тогда девушка должна была быть румяная, с длинными волосами завитыми и непременно в стильном платье. Иначе – никогда замуж не выйдешь.

Арсений вытаращил глаза.

– Так это не артистка была? – Его изумление было неподдельным.

– Я тоже хочу посмотреть!

– Попроси, он тебе покажет. Он у нас проворный такой, когда по чемоданам лазит. А ты на кого в таком облике похожей быть хочешь?

– На себя, – буркнула я, обидевшись.

– Врешь. Ты не такая. Все прикидываешься. Хочешь колдовать научиться, а сама народ своим видом пугаешь. Тебе так доверять не будут.

– Еще как будут. Сейчас по телику экстрасенсы выглядят как зомбяки из фильма ужасов, – неожиданно встрял Арсений.

– Не все! – запротестовала я.

– Но модно быть необычным. Это как у «Короля и шута»: «Твоя одежда сразу нам сказала, кто ты есть!»

Бабка крепко задумалась.

– Надо глянуть, – решила она.

– На «Короля и шута»? Бабуля, тебя кондратий хватит.