В дверь позвонили длинно, уверенно. Лебедев неторопливо пошел открывать. Мужчина лет тридцати, в плаще и с непокрытой головой, шагнул прямо на хозяина, тому пришлось чуть ли не отскочить.

– Здравствуйте, Юрий Петрович, – пришедший снял плащ, тщательно вытер ноги, впереди хозяина прошел в гостиную, оглядел Ивана спокойно и внимательно, сказал: – Здравствуй, Иван, – и протянул руку.

Иван ответил на рукопожатие, скользнул взглядом по фигуре, решая, где у него оружие. Иван не сомневался, что перед ним оперативник – слишком много их он перевидел на своем веку.

– Правильно, – гость кивнул, протянул Ивану удостоверение и, демонстрируя, что пришел без оружия, сняв легкую спортивную куртку, бросил ее на диван. Он шлепнул ладонью по столу, припечатав половинку трехрублевки.

– Верительная грамота, пока мы друг друга не изувечили.

Иван внимательно изучил удостоверение, в котором было написано, что майор милиции состоит на службе в уголовном розыске и имеет право на ношение оружия.

Лебедев сличил номера ассигнации и спросил:

– Зачем пришли? Мы же договорились на восемь…

– Не на восемь, а на девять, – гость забрал у Ивана удостоверение, сунул в задний карман. – Обстоятельства. И давайте, приятели, поставим, как говорится, точки над «ё». Иван, ты человек серьезный, я тебя знаю. Не нравлюсь? А мы ведь с тобой виделись. Только в тот вечер ты был солистом, а я так, мальчиком в хоре.

Он стал подробно рассказывать о праздничном вечере в резиденции с такими подробностями, что сомнения Ивана рассеялись.

– Хватит, – прервал Иван, улыбаясь воспоминаниям. – Так как же тебя называть?

– Майор, – майор пожал плечами. – Теперь давайте думать, как закруглиться по-быстрому. Тут вам, Юрий Петрович, и карты в руки. Как скажете, так и сделаем. Я тут в командировке, сюда прямо с Петровки. Там большой шум, разбился на собственной машине подполковник Гуров, лежит в реанимации без сознания. Ваша работа? И черт вас дернул! Зачем будить медведя? Мне, командированному, с вопросами приставать не с руки, но слышал достаточно. Юрий Петрович, Юрий Петрович, – он покачал головой. – Вы что же, в шашки на скверике пристроились играть? Или всех купить думаете? Это я, душа забубенная, дешевка, – майор длинно сплюнул на дорогой ковер.

Иван рассмеялся, майор ему окончательно понравился. Верно, каждому клеймо на лоб, нечего рядиться. Юрий Петрович еще не сказал ни слова, пытался сосредоточиться, но тут не выдержал, поморщился, стараясь держаться как можно солиднее, сказал:

– Давайте без стриптиза. Выкладывайте. В несчастный случай не поверили. Почему?

– Так ведь профессионалы, Юрий Петрович. – Майор развел руками. – Уже при поверхностном осмотре установили, что гайки крепления правого переднего колеса были заранее свинчены. Аналогичный случай был недавно на Черноморском побережье, когда «Волга» Артеменко нырнула с обрыва. Вы же прямо на себя указываете!

– Какая «Волга»? – Иван не знал, что прием с колесом недавно использовали, двинулся было на Лебедева, но майор взял его под руку. – Ты что же, старая сука, делаешь?

Лебедев не сообразил, что две аварии, происшедшие в тысячах километров друг от друга, так быстро могут связать воедино.

– Меня там не было, – пробормотал он.

– Тяжелый человек, – майор подтолкнул Ивана, вздохнул. – Ну, Юрий Петрович. Это для прокуратуры и суда вы там не были. А для розыска очень даже были… Доказательств действительно нет, но рассуждать им никто ведь не запрещает. Подполковник торопился в аэропорт, уже установили, что никто его туда не вызывал. Встречать и провожать ему было некого. Короче. Я понял так. В МУРе сейчас создают бригаду, конечно, из лучших. Они быстренько переберут все последние дела угробленного, составят список подозреваемых, и вы, уважаемый, в том списке окажетесь не на последнем месте.

– Сука, – Ивану хотелось ругаться длинно, ломать мебель, бить посуду и испуганную физиономию хозяина, но сдерживало присутствие майора. Не хотелось при человеке, который смотрит на тебя с уважением, показывать свою бессильную злобу, и Иван лишь коротко повторил: – Сука! – Тяжело сглотнул и добавил: – Покойник.

– Иван, – майор похлопал его по плечу. – Безвыходных положений не бывает. В розыске тоже бюрократов и волокитчиков не занимать. Колпак на этот дом они нацепят не раньше чем через сутки. А двадцать четыре часа – это ого-го-го! Можно все успеть, мы с тобой, Иван, брызнем в разные стороны, а вы, Юрий Петрович, подожмете хвост и будете сидеть тихо-тихо.

Лебедев молчал, он давно привык в сложных ситуациях не торопиться с решением и не говорить лишних слов. Ошибки свои он признавал, относился к ним философски, мол, переживать бессмысленно, надо искать выход.

– Ничего страшного, – неторопливо произнес он. – Доказательств у товарищей нет. Они и вчера знали, что я не ангел. Вы, ребятки, сегодня же разъедетесь по домам. Денег вы от меня не получите, выждем с полгода, потом решим. Товарищи посуетятся вокруг меня, но жизнь идет, дела идут, преступления совершаются. Не могут они только моей персоной заниматься.

Юрий Петрович ожидал, что приезжий воспротивится, начнет угрожать, но майор лишь пожал плечами, взглянул на часы, сказал:

– Как знаете – дело ваше. Я сегодня потыркаюсь по кабинетам, отмечу командировку и завтра улечу. Мое дело маленькое.

– Нет. Так не пойдет, – Иван опустил руку в карман, словно собирался достать пистолет. – Я ждать не могу. А если они найдут основания для твоего ареста? Нет, старик, под такую музыку я плясать не буду.

Майор зевнул, отвернулся к окну, всем своим видом демонстрируя незаинтересованность в разговоре.

– Поверь моему опыту, Иван…

– Брось! Я не щенок и жрать из твоих рук всю жизнь не собираюсь! – перебил Иван. – Поезжай, привези деньги. Я тебя тут подожду. Три-четыре часа тебе хватит?

Если бы он знал, что все богатство Юрия Петровича лежит в двух шагах и надо лишь выйти в лоджию и распаковать коробку с елочными игрушками…

– Так и передать? – Майор почесал под мышкой, зевнул, блеснув золотым зубом. – Мне, конечно, отвалят, – он похлопал себя по шее. – Получается, что Иосиф с вами договорился, а я все испортил.

Майор с каждым словом говорил медленнее, глядя на Ивана вопросительно, словно просил совета.

– Ты соображаешь? – Иван постучал пальцем по голове. – Тебе же башку оторвут. А не дай бог старика заметут? – он кивнул на Лебедева. – Твои решат, что ты деньги получил и спрятал. Тебя же на крюке повесят, как барана.

– Те времена прошли, хотя за серьезную сумму пришить вполне могут. Юрий Петрович, пожалуйста, позвоните Иосифу и, кроме того, дайте мне письмишко со своими объяснениями, – майор, в отличие от Ивана, разговаривал уважительно.

Лебедева неожиданно охватила апатия. «Чего упираюсь? – подумал он. – Отдам им деньги, пусть убираются».