ехать в Биргер-клуб, но мой спутник отговорил меня, сказав, что вначале нам следует отобедать у него дома. Я согласился.

Глава 13

Обед обещал быть очень вкусным: с кухни в комнаты просачивались великолепные ароматы. Я чувствовал голод, как будто не картины осматривал, а был на охоте, во время которой мне пришлось скакать на лошади часа два подряд.

Мы с Белевцовым намеревались уже пройти в столовую, как слуга сообщил ему о посетителе:

— Николай Иванович Иноземцев.

— Так проси его, чего ты ждешь! — воскликнул Белевцов, а потом объяснил мне: — Это мой хороший приятель. Я Вам о нем рассказывал.

Вскоре в гостиную вошел красивый, среднего роста молодой человек. Одет он был изысканно, по последней моде. Кожа на гладковыбритом лице его была нежной, а на щеках краснел небольшой румянец. Весь его облик свидетельствовал о принадлежности к высшему обществу. Это был один из тех воспитанных и изысканно одетых молодых людей с утонченными манерами, которых можно встретить на любом балу.

— Николай! Здравствуй, друг мой! — Белевцов бросился к вошедшему молодому человеку и крепко пожал ему руку.

Он очень обрадовался приходу своего приятеля.

— Добрый день, Александр. Ну полно, полно, отпускай мою руку, а то ты так все кости мне переломаешь. Когда ты вернулся в Петербург? Почему не сообщил о своем приезде? Я случайно проезжал мимо и увидел твою карету. Не хорошо, братец, забывать старых друзей.

Хозяин квартиры только громко рассмеялся на эти упреки.

— Только вчера вечером приехал, веришь ли. Ещё и отдохнуть как следует не успел. Сегодня хотел навестить тебя. Да, разреши представить тебе господина Владимира Сергеевича Версентьева. Меня с ним Елена в Москве познакомила.

Иноземцев и я поздоровались друг с другом. Рукопожатие моего нового знакомого было вялым: этот молодой человек, видимо, отдавал предпочтение нравственному, а не физическому развитию.

Белевцов продолжал говорить:

— Ты как раз вовремя. Мы только хотели садиться обедать. Изволь присоединиться к нам.

— Охотно, Александр.

Мы прошли в столовую, где длинный стол украшали всевозможные кушанья. Судя по поданным на обед блюдам и винам, жених Елены Старосельской не привык экономить.

Он рассказал своему товарищу о том, как прошла его поездка в Москву, а потом в свою очередь поинтересовался:

— Ну а у вас что нового в Петербурге? Шведы ещё мир не запросили?

— О, у нас новостей хоть отбавляй. Ты разве не знаешь?

— Откуда?! Последние три недели я был оторван от жизни.

— Так вы ничего не знаете о недавнем именном указе Императора?

— Про какой указ ты говоришь, Александр?

Иноземцев удивленно покачал головой.

— Вся Россия говорит об этом указе. Только вы ничего не знаете. Можно подумать, что вы приехали из Сибири, а не из Москвы.

— Да говори ты толком, а то у меня аппетит скоро пропадет.

Оказалось, что 6 августа 1809 года был дан именной указ Сенату от императора Александра I, который назывался «О правилах производства в чины по гражданской службе и об испытаниях в науках, для производства в Коллежские Асессоры и Статские Советники». Теперь чин коллежского асессора, который ранее можно было получить по выслуге лет, будет даваться только чиновникам, прошедшим обучение в каком-либо университете или выдержавшим экзамены по специальной программе. Экзамены должна принимать комиссия в составе ректора университета и трех профессоров. Тут следует сказать, что чин коллежского асессора соответствует 8-му классу «Табели о рангах», что дает право потомственного дворянства.

— Можете себе представить, господа, какую негативную реакцию у чиновников, да и среди дворян, вызвал этот указ. Его обсуждают в каждом доме. Конечно, это непопулярный шаг, но он необходим. Это очевидно каждому образованному человеку, — закончил свой рассказ Иноземцев.

Лично мне не было никакого дела до этих нововведений, а вот Белевцова они заинтересовали.

— Ого! Вот это новость! Не успели опомниться от апрельского указа, как готов августовский! Могу поспорить, что к нему причастен твой начальник Михаил Михайлович Сперанский. Признайся, так ли это?

Иноземцев не стал этого отрицать.

— Да, Михаил Михайлович действительно работал над этим проектом. Он желает благо России, а теперь его проклинают не только российские чиновники, но и дворяне. Сейчас о новом указе ходит много самых разных слухов. Говорят, что об этом проекте, несмотря на строжайшую тайну, заранее узнал Аракчеев, который за пару последних месяцев сумел добиться производства нескольких лиц в коллежские асессоры и статские советники. Выглядит, действительно, не очень красиво. Но что поделать, раз у Аракчеева везде свои «глаза и уши»?

Хозяин квартиры высказал желание ознакомиться с новым указом российского императора, и Иноземцев тут же передал ему газету «Санкт-Петербургские ведомости», с которой он пришел к своему приятелю.

— Вот, можешь прочесть тут. Только давай после обеда, а то так мы нормально не поедим.

Белевцов отложил газету.

— Хорошо. Но тогда скажи, что слышно о проекте реформ, который разрабатывает твой начальник? Чем ещё нас удивит господин Сперанский? Он, видимо, желает восстановить против себя все слои российского общества. Сначала дворяне, потом чиновники. Кто следующий? Купечество?

Иноземцев внимательно слушал приятеля, не забывая при этом есть жаркое и запивать его красным вином. Медленно прожевав пищу, он заговорил:

— Проект государственного преобразования почти готов. Думаю, через несколько недель Сперанский представит его Императору. Уверяю тебя, Михаил Михайлович заботиться только о благе России. Нашему Отечеству нужны реформы, ты же сам это понимаешь. Мы с тобой много раз говорили об этом. Только реформы помогут остаться России сильной и независимой. Но какие конкретно шаги реформирования предложит Сперанский — это пока тайна. Не могу тебе об этом сказать, увы, не могу.

— Я не против реформ. Я всей душой за них. Пусть считают меня реформатором. Но я, как потомственный дворянин, против того, что Сперанский проводит политику ущемления прав дворянства. Все разработанные им указы только вредят российскому дворянству. Что ещё можно ожидать от человека низкого происхождения?

Иноземцев недовольно поморщился. Его красивое лицо почему-то стало чуть ли не женственным.

— Никто на привилегии дворян не покушается. Речь идет о том, чтобы не было внутреннего брожения в стране. Во Франции не провели вовремя реформы и чем там всё это закончилось? Тем, что многие французские аристократы бежали, даже к нам в Россию, а Францией теперь управляет выходец из мелкого дворянства. Поэтому необходимо так преобразовать государственное устройство России, чтобы все слои общества остались довольны, чтобы у них не было идей