из Григория действительно был не очень. Сам-то я блины куда лучше делаю… Точнее, делал. В прошлой жизни. Тесто у журналиста оказалось каким-то резиновым, да и сахара он явно пожалел. Но, тем не менее, три штуки я зажевал.

— Что это вообще за место? — поинтересовался я.

— Одноклассник помог. Дом ему по наследству остался, больше года пустовал. Позвонил ему, попросил помочь. Ну вот мы с Андреем здесь и обосновались.

— Неплохое место.

— Эх, знал бы ты, в каких только местах мне не приходилось ночевать, аж вспоминать тошно, — вздохнул Гриша. — Было время, когда я в бегах был… За шкурой моей охотились. Я и на золотых приисках был, и в степях Монголии. По всему Союзу довелось поездить. Даже на острове Котельный был… Ну, рассказывай, что нового?

Вообще, при разговоре с отцом курсанта предстояло быть аккуратным. В том, что он союзник — я уже давно не сомневался. Вот только нужно было выбирать слова так, чтобы случайно не спалиться. Например, мы с Андреем знали дату — двадцать шестое апреля. Но по понятным причинам, называть ее в присутствии Гриши было нельзя. Так же нельзя было обмолвиться о том, что Союз рухнет. Конечно, может и не рухнет — вдруг спасенный Чернобыль сыграет огромную роль и СССР устоит.

Я много раз читал, что некоторые аналитики из девяностых годов считали Чернобыльскую аварию одним из звеньев цепи, что привела к развалу Союза Социалистических Республик. Конечно, тут львиная доля зависела от генсека Горбачева и вполне возможно, что ровным счетом ничего не изменится. Вот заодно и проверим, правы ли аналитики или нет. Сам я не склонялся ни к тому, ни к другому.

— Ну… — протянул я, отхлебнув чая. — Что нам уже известно? Во-первых, мы твердо уверены, что несмотря на потерю контакта с куратором, Клык от своих целей не отступился. Это он запустил процесс, из-за которого меня так коварно выперли со службы. Он знает меня в лицо, по какой-то причине не захотел меня убивать, хотя мог это сделать неоднократно. Похоже на какую-то одностороннюю игру и ее мотивы мне совершенно непонятны. Также он знает о тебе, Григорий. Уж не знаю, чем ты его так зацепил…

— Я и сам толком не знаю. Пока я вел расследование по радиационным авариям, что произошли в СССР, и о том, что на АЭС могут быть диверсанты, я написал статью в газете. Вот только она в печать не пошла. Перед тем, как меня похитили, мне позвонил какой-то человек, спросил, известно ли мне, кто такой Клык и что я знаю о диверсии на атомной станции. Я только и успел написать на бумажке два слова — ЧАЭС и Клык.

— Андрей об этом говорил… — кивнул я и тут же нахмурился. — Только я не пойму, что это был за звонок такой? Кто мог тебе звонить? Может из КГБ? Блин, мутная история, в которой ничего не понятно. Слушай, а может, тебя видели в каком-то архиве?

— Не знаю. Я много думал об этом, пока валялся в темном подвале, но так и не пришел ни к какому выводу.

— Так, ну ладно, — продолжил я. — С другой стороны, рискну предположить, что об Андрюхе диверсанты ничего не знают. И нужно постараться, чтобы так все и оставалось. А вот о самом Клыке, мы по-прежнему практически ничего о нем не знаем. Есть фоторобот с твоих слов. Понятно, что он не идеален, но все-таки это довольно серьезная зацепка и ее нужно держать на контроле. Есть предполагаемое имя и фамилия — Виктор Клыков. Нам известно, что в имеющихся документах нет ни одной реальной фотографии этого человека, потому что он умер в восемьдесят четвертом году от сердечного приступа. Так?

— Ну да, — кивнул журналист. — Только фотографий нет не по причине смерти. Просто наш покойник жив, здоров и вовремя методично замел за собой все следы. Вот только меня не отпускает мысль, что где-то он все-таки мог ошибиться и оставить свой след.

И верно, каким бы умным и расчётливым ни был человек, контролировать все просто невозможно, от ошибок никто не застрахован. Знать бы еще где Акела промахнулся…

— Предполагаю, что диверсию они устроят весной, возможно в апреле. — задумчиво произнес я, тщательно подбирая аргументы. — Или даже в начале мая.

— Почему?

— Сам подумай. Майские праздники на носу. Это отличная возможность знатно нагадить всему Союзу, да и бдительность у людей будет ниже. У всех праздники на уме, дача, картошка.

— Логично, — кивнул тот. — Меня тут посещала мысль… Пока я выискивал материалы по авариям, предположил, что если подбирать время и дату для совершения диверсии, они должны будут учитывать прогноз погоды. При сильном ветре радиоактивную пыль может сдуть ветром куда угодно, в худшем случае пыль может накрыть территорию всей Киевской области.

Я едва унял дрожь.

Эх, как же далек он был от реальности — одной областью дело тут ну никак не ограничится. Радиоактивное облако дважды облетит всю планету, зараженные осадки выпадут дождем аж тридцати семи странах, но больше всего достанется территории Беларусии и Центральной Европе. А все потому, что вмешалась «Роза Ветров», которую в расчет просто не взяли…

— Ты прав. Они должны будут учитывать этот момент.

— Только я не пойму… — вдруг добавил Гриша, сбив меня с толку. — Это что же получается, авария должна быть настолько серьезной, что разрушится крыша энергоблока?

— Выходит так. А почему ты спрашиваешь?

— Пытаюсь представить себе масштабы, — пробормотал журналист, думая о чем-то своем. — И еще… Как ни крути, а мы не знаем, на каком блоке они запланировали аварию.

— Знаем. По первоначальному плану им нужен был именно четвертый блок. Куратор косвенно проговорился. Еще с осени они начали проводить кадровую рокировку сотрудников. Мы с Андреем выяснили, что сейчас на четвертом энергоблоке больше шестидесяти процентов личного состава — молодые и неопытные специалисты. Это не просто так происходит. К тому же, Донченко тоже работал на четвертом.

— Допустим… Кстати, а ведь электрику и автоматику мы проверить никак не можем!

Я сразу понял, что он имеет в виду шкаф КИП. Видимо, Андрей ему уже про это рассказал.

— Не можем, потому что не разбираемся в этом. Поэтому, нам нужен толковый инженер.

— Зачем?

— Чтобы он заглянул в шкаф и… — я понял, что идея хоть и рациональная, но глупая. Сколько времени и сил уйдет на то, чтобы прошерстить весь шкаф? Даже толковый специалист, даже зная где искать… Туда сводятся все линии контроля, вся периферия… Еще неизвестно, что там могла натворить крыса по фамилии Донченко. Да