Два часа блужданий ничего не принесли. Куорт все так же стремительно носится туда-сюда, ненадолго ныряет в разные темные отнорки и снова выскакивает на свет. Гоблин впервые практически все время молчит, а Галл, как и обычно, топает себе… и, небось, если не поступит команды «привал», будет так брести до бесконечности.

В желудке заурчало. Прикинул, что пока готовились, добирались, да и тут бродили, ужин давно закончился. Наверху наверняка уже стемнело.

– Пожрать бы, – неожиданно глубокомысленно ухнул орк.

– Отличная идея, – согласился я. – Где тут выход?

Гоблин, давно возглавивший отряд и по неясным соображениям выбирающий повороты, остановился и озадаченно почесал макушку.

– Заплутал? – восхищенно спросил я у Турни. Эти кривоногие парни славятся умением найти правильную дорогу, но все ж иногда ошибаются!

– Не, – шмыгнул носом гоблин, – выбираю путь короче. Туда! – махнул лапкой, указав вперед по тоннелю.

Через десять минут, свернув еще пару раз, Турни снова замер, поскреб многострадальный затылок и уверенно двинул дальше, но подлетевший Куорт остановил гоблина и стал активно трещать. Гоблин повернулся и попросил:

– Замрите и не дышите.

Мы затихли. Арахн забрался на верх тоннеля, зацепился когтем за потолок и неожиданно свернулся в большой плотный шарик. Повисев пару минут, спрыгнул и быстро рванул в незаметный узкий проход.

Турни пропищал:

– Надо идти за ним!

Перебравшись на другую сторону потока по потрескивающей доске, дотопали до места, куда скрылся арахн. Оказалось, что это даже не туннель, а прямоугольный, выложенный крошащимся камнем проход, с узенькой дорожкой. Стараясь не соскользнуть в вялотекущую жижу, двинулся вслед за гоблином, шустро рванувшим за Куортом. Орк, помянув Старшин, осторожно скользнул следом. Метров через тридцать экстремального путешествия доползли до темного провала в стене, ведущего неясно куда. Арахн, освобождая место, зацепился на потолке, гоблин осторожно шмыгнул на другую сторону зияющей тьмы.

Надежно ухватившись за торчащий из стены камень и зависнув над бездной (в этом месте дорожка благополучно утонула в нечистотах), я выругался и зло зашипел:

– Какого крона ты нас сюда притащил?

– Куорт говорит, – начал гоблин, ткнув корявым пальцем в потолок, – о мелодичных звуках, идущих оттуда.

Осторожно потянувшись, заглянул в провал. Ни зги не видать! И никаких звуков, естественно, не слыхать.

– Этот ход с равным успехом может везти на лежбище ваших кхрыс или в гости к самому крону!

– Кхрысы живут…

– Да мне все равно, где они живут, – рявкнул я на гоблина.

Еще раз глянув во тьму, постарался отрешиться от мира и, расслабившись, посмотрел за Изнанку. Никаких цветных линий, обрывков, даже легкого тумана, отмечающего признаки присутствия живых существ, нет.

– Нет там ничего, – разочарованно выдохнул я, – двигаем обратно.

Мое решение не понравилось арахну, он снова активно затрещал.

– Куорт говорит… – принялся за старое гоблин. Впрочем, накинуть хламиду, поставить перед паствой – и таким речам поклоняться будут! – … уходить никак нельзя, нужно разведать!

Я устало вздохнул:

– Подробнее узнай, что ему там мерещится.

Куорт сразу принялся трещать, объясняя неведомо что гоблину, и я пришел к простому в своей гениальности выводу – арахн прекрасно понимает общий!

– Правильную последовательность звуков. Как в Храмах в праздники…

Я замер. Похоже, до нашего паучка долетают отголоски песни из тьмы. А вот это может быть очень интересно! Что это еще за песнопения глубоко под землей в канализации?

– Куорт, мы можем туда забраться?

Арахн радостно затрещал, и я, сняв с пояса один из факелов, протянул его наверх:

– Подсвети.

Факел вырвало из руки с такой силой, что я чуть не шлепнулся в приветливую жижу под ногами. Стиснув зубы, удержался у края провала. Арахн сиганул во тьму, и следом, как только забрезжил свет, осторожно сунулся гоблин. Потом двинулся я, внимательно изучая каждый камешек под ногами. Несколько осторожных шагов, чуть-чуть удачи – и я оказался в маленькой, явно не рукотворной пещере. Видимо, ее близость и разрушила крепкую стену туннеля со временем. Следом в пещеру втиснулся орк.

Засветив еще один факел, я последовал за пятном света в пяти шагах впереди, внимательно вертя головой и огибая каменные сосульки, свисающие с потолка. Шумно дышащему орку в этой расщелине совсем туго, как бы не застрял, бедняга…

Неожиданно, после особо неприятного узкого места, стены и потолок рванули в разные стороны, и я прямо выпал в большую пещеру. Свет от факела еле добил до потолка: метров пять! Присвистнув, удивленно осмотрелся. Пещера прямо-таки изобилует следами присутствия разумных: проржавевшие от старости светильники по периметру, сбитые неровности стен, превращающие естественную каверну практически в круглый зал. Широкий выход, оформленный в виде арки, разрывает правильность форм.

За спиной шумно выругался Галл. Я перестал пялиться по сторонам и, пристроив факел в ближайший держатель, принялся втаскивать орка.

– Что вы там возитесь? – недовольно пропищал вернувшийся гоблин. Рассмотрев возникшее препятствие, принялся дергать орка за огромную лапищу. Бесполезно, верзила застрял капитально.

Из арки выскользнул арахн, осторожно отодвинул нас. Орк молча вцепился в протянутый коготь, Куорт слегка поднатужился: затрещал камень, и в пещеру в облаке пыли ввалился Галл. Благодарственно похлопав арахна по многоглазой голове, орк молча взмахнул топором, зажатым в огромной лапище, и спокойно поинтересовался:

– Идем?

Проход, ведущий из найденной пещеры, через пару дюжин метров раздвоился. Арахн уверенно свернул в туннель с явным наклоном вниз. Стали по бокам появляться еще ходы, но Куорт, игнорируя их, повел все глубже, пока озадаченно не замер на одном из перекрестков. Потоптавшись на месте, арахн успокоился, и в повисшей тишине я на грани слышимости уловил неясные звуки. Действительно, пение…

Осторожно принюхивающийся Турни уверенно свернул направо и тихо шепнул:

– Туда.

Мы гуськом двинулись за тщедушной фигуркой, даже арахн перестал бегать и бесшумно последовал за нами. Неожиданно впереди возникло препятствие: обвалилась часть стены, усыпав почти до пояса камнями проход, но гоблина это не смутило. Чертыхаясь, в сапогах, явно не предназначенных для скалолазания, я с трудом перебрался на другую сторону. Слегка порыкивая, следом пролез орк.

Гоблин и арахн резко остановились, и я, не ожидавший такой подлянки, наступил со всего размаху на заднюю лапу Куорта. Паучок никак не отреагировал, а я удивился странному ощущению – будто на камень стал. А на самом-то деле арахн гораздо ближе к людям, как бы безумно это ни звучало, чем к паукообразным…