супостата… тридцать раз… да и кулаками по роже его прошелся изрядно, мозги по всей полянке собирали…

— Н-да… — задумчиво посмотрел на него Джуба. — Хорош помощничек! Ладно, нарезай, наливай, поглощай! Можно!

Дубыня с энтузиазмом бросился исполнять прямой приказ, а во входную дверь тут же застучали.

— Кого там черти… — Игги пошел отпирать лично.

На пороге стоял знакомый глашатай номер один. Видимо, уже оклемался и был прощен.

— Вам письмо, танцуйте! — ухмыльнулся он, мотая свернутой в трубку берестяной грамотой с царской печатью перед лицом Джубы.

Тот поначалу даже растерялся от такой наглости, а потом коротким ударом свернул нос глашатая на левую сторону.

Алая кровь закапала на каменные глыбы мостовой.

Глыбам было не привыкать. У этого крыльца часто лилась кровь. Одно время тут даже завелся летучий мышь — любитель красненького. Но потом Джуба ушел на покой, крови стало меньше, и мышь переехал жить к тюремной башне.

— Сразу бы сказали, что не любите танцы, — глашатай обиженно вручил Джубе грамоту. — Я же не знал!

— Зато теперь знаешь! В следующий раз не забудешь*!

*Игги был бы превосходным педагогом в любом сфере. Его методика личностного обучения была уникально-идеальна.

Игги уже отвернулся от него, входя в дом.

Печать он сорвал, грамоту развернул и начал внимательно читать.

«Дорогой друг Кудроу*, претендент на руку дочери нашей Веселины, и на половину царства нашего в придачу, к тебе обращаюсь в этом письме. Ты выполнил первое задание с успехом и к нашему удовлетворению. Теперь пришло время поговорить о втором подвиге, который прославит имя твое в веках!

*Имя было написано неразборчиво, видно царь позабыл, как зовут боярского сынка, а переспрашивать ему было лень. Главное, общий смысл угадывался.

Особенность второго круга состоит в том, что у каждого из претендентов будет индивидуальная задача. В этом и сложность, и простота. Кому-то повезет больше и испытание будет легче, кому-то станет показать все, на что он способен. Дело случая*!

*Ни о каком случае речь, разумеется, не шла. Царь лично выбирал, кому именно выдать тот или иной приказ. Иногда он хихикал, иногда плакал, заранее печалясь об участи претендента, иногда ему было плевать. Последнее чаще прочего.

Итак, поразмыслив о дне насущном, мы, царь Тридевятоземелья Громослав, даем тебе следующее задание!

Как известно всем и каждому, границы земель наших простираются от моря и до моря*. Ближнее же море подвластно воле царя Морского. Мы с ним не в ссоре, но и не в дружбе. Нейтралитет.

*Точный размер территории между морями указать невозможно, ибо она не ведает счета.

У царя того есть жемчужное ожерелье. Черно-белые жемчужины размера невиданного и красоты неописуемой. Более же никакой пользы от ожерелья того нет*.

*А вот тут Громослав соврал и не поморщился. Слухи об ожерелье царя Морского ходили самые разнообразные. Основные версии склонялись к следующему: 1.Дает бессмертие (в рамках вечной жизни, то есть: убит быть можешь, но сам не сдохнешь). 2.Дает силу мужскую в пределах неограниченных (эта версия была даже более вероятной, чем первая, иначе как объяснить исключительную обильность рыболовного промысла в тех краях. Икру метать — тут сила нужна! 3.Молодит ожерелье до неприличия. Морской царь уже как триста лет отметил, а все крепок и силен! В любом случае, ценное это было ожерелье, факт!

Мы повелеваем тебе, Кудроу, коли хочешь ты руки Веселины, добудь нам ожерелье сие.

Сроку тебе дадено на то ровно три седмицы.

Справишься — допущен будешь до последнего подвига.

Царь Громослав, собственноручно. Царевна Веселина (заочно)».

Джуба прочел, перечел и еще раз прочел. Потом почесал затылок и начал думать. Дело предстояло сложное, куда опаснее первого испытания, которое теперь казалось просто детским.

Попасть в подводное царство — лишь полдела, но заполучить ожерелье — это попросту невозможно. Охранники разорвут на части, русалы затащат на самое дно и утопят.

Действовать силой — не вариант. А что если идти простым путем?..

Игги крепко задумался, а потом отправился на базар. У него появилась кое-какая идея. Дубыня остался дома наводить порядок и чистоту, хотя, по мнению Джубы, он и так превратил нормальный мужской дом в какой-то идеал порядка. Ни соринки, ни пылинки — куда это годится? Завтра скажет, портянки не разбрасывай где попало! А потом что, бросить пить? Или бабу завести? Беда!..

Время было послеобеденное, помост уже давно разобрали, и торговля цвела.

— Баранки! Свежие баранки!..

— Ледяной квасок! Отведай, боярин, не пожалеешь!..

— Хороший немецкий сосиск! Братвурст! Горячий, как мой тевтонский сердц!

В Тридевятоземелье традиционно были рады всем национальностям. Любой имел право торговать, если не забывал исправно платить налоги и подати в казну Громослава. Морду иностранцам иногда били — куда же без этого, но без фанатизма, исключительно в целях профилактики, и чтобы не забывали, кто здесь главный.

Игги умело уклонялся от всех предложений. И там, где Дубыня застрял бы на века, он просто проходил мимо, пробираясь в самую дальнюю часть базара, туда, куда доходил редкий зевака.

Именно там обитали люди, которые желали странного. Они-то и были нужны Джубе.

Рукастые и головастые мастера и изобретатели занимали целый блок. Подмастерье кузнеца раздувал мехами огонь, а его хозяин — здоровый, как бык, мужик с пудовыми кулаками бил молотом по наковальне, приводя горячий кусок металла в нужную ему форму. Тут же по соседству, но держась в стороне от огня, другой мастер вырезал что-то по дереву, а третий собирал в единое целое некий механизм непонятного назначения. В общем, каждый был при деле.

— Доброго дня вам, уважаемые! — Игги поклонился мастерам.

— И тебе не хворать, герой! — поздоровались с ним в ответ. Джубу тут знали, время от времени он делал заказы и всегда платил даже больше оговоренного. Вдобавок, пару раз он помог мастерам выпутаться из неприятностей. Так что отношения у них сложились весьма дружеские. — С чем пожаловал?

— Совета спросить хочу, мнение ваше узнать. Дело мне надо сделать необычное, а с какой стороны подступиться, не знаю…

Мастера переглянулись, пожали плечами и предложили:

— Так говори, друг. Чем сможем — поможем!..

— Задание мое таково, — начал Игги, — требуется мне спуститься на дно морское и остаться при этом живым…

Рассказывал он достаточно долго, в подробностях. Мастера слушали внимательно, хотя кузнец не прекращал при этом свою работу, да и остальные все время были при деле. Руки работали, уши слушали.

Наконец, Джуба умолк, посмотрел вопросительно на мастеров и спросил:

— Вот такая история! Что скажете, уважаемые?

— Обмозговать требуется твой вопросик, вот так сходу