— Так у вас был рыцарский поединок? — спросила я, улыбаясь.

— Абор-р-рдаж! — решил вставить свое веское слово попугай.

— Да, — согласился мужчина, — именно на это и было похоже, когда на меня с люстры свалилось что-то зеленое и с когтями.

— Еще раз прошу прощения, это я виновата, — сняла с плеча явно возбужденного дракой попугая и понесла его в клетку. Он сам забрался туда и тут же начал расхаживать по жердочке, курлыкая уже явно что-то неразбираемое. Ну все, спать он точно сегодня не будет.

— Да ничего страшного, хватит извиняться, — улыбнулся он.

Я принесла с кухни разогретую курицу и нарезанный салат, потом метнулась за чашками с чаем и вроде немного успокоилась. Конечно, я порывалась еще куда-то вскочить и что-то сделать, но Смольный буквально силком усадил меня на диван перед телевизором, уговаривая меня так не нервничать. А что мне еще делать, если сижу в своей квартире в опасной близости от своего шефа, которому я решила дать шанс?

— А почему Блад? — спросил мужчина, — пока я решала, что мы будем смотреть, перелистывая список фильмов. — Это же "кровь" с английского.

— О да вы полиглот! — съязвила я, кинув быстрый взгляд на клетку, которую я решила накрыть покрывалом, чтобы птица быстрее успокоилась. — Просто когда мне его отдали, у него уже были замашки пиратского попугая — бывший хозяин невероятно оригинален — и я решила назвать его в честь своего любимого пирата. В детстве зачитывалась "Одиссеей капитана Блада"*, он казался мне образчиком благородства, ума и мужественности. Так что как-то так.

— Вот оно что, — кивнул в такт своим мыслям, — тогда действительно хорошее имя. И давай уже на ты, в конце-концов, мы же не на работе, и у нас вроде как свидание.

— Прости, — я в очередной раз смутилась. По-моему, я уже выполнила и перевыполнила свой лимит смущения на целый месяц. — Не хочешь посмотреть "Отвратительную восьмерку"**?

— Это там, где вестерн, много крови и режиссер Тарантино? — поинтересовался Андрей.

— Ага… но да, плохой выбор, сейчас найду что-то получше, — я уже хотела закрыть страницу, но он меня остановил:

— Оставь, я тоже хотел посмотреть, он же уже года два как вышел, все никак не было времени, а при Юле такие фильмы лучше не смотреть.

Да уж, ребенку такие картины показывать не надо.

— Кстати, как она? — спросила я. Если честно, я даже немного скучала по девочке — успела к ней привязаться за те два раза, что ее видела.

— Нормально, отказывается ходить в школу, скандалит с няней, — немного улбынулся мужчина, — О тебе часто спрашивает, видимо, ты произвела неизгладимое впечатление.

— Лестно.

— Кстати, может, как-нибудь хочешь с ней повидаться?

— Может быть, — я неопределенно дернула плечом. Давать согласие на встречу с его дочерью — это давать надежду на то, что наши отношения зайдут куда-то дальше первого свидания, а я была пока не уверена на все сто процентов.

Мы, наконец, включили фильм, и я принялась за уже почти остывшую еду. Выслушала восторженную оду моему таланту кулинара и чуть не расплескала чай, когда Смольный осторожно приобнял меня за плечи. Ох уж этот излюбленный прием "Я сделаю вид, что потягиваюсь". Сначала я дернулась от неожиданности, но, прислушавшись к себе, сделала вывод, что мне приятны объятия. От мужчины приятно пахло, он был теплым и распространял вокруг себя ауру надежности. В результате еще через несколько минут я отставила чашку на журнальный столик и сама облокотилась на него, услышав довольный вздох.

*«Одиссея капитана Блада» — приключенческий роман Рафаэля Сабатини, изданный в 1922 году. Невероятно захватывающая книга. Кстати, по ней также снято несколько фильмов.

**"Омерзительная восьмерка" — фильм Тарантино, вышедший в 2016 году.

Глава 27

Когда ты вроде ни с кем не встречаешься и отношений никаких не имеешь, то мужская рука на твоей талии и горячее дыхание на ухо может стать причиной утреннего инфаркта.

Поэтому сначала я резко дернулась и собралась кричать, а потом вспомнила, что было вчера и успокоилась. Покосилась через плечо на спящего Смольного и осторожно начала выбираться на волю. Ему это не понравилось, и меня притянули обратно. Все бы ничего, но меня несколько смущал его оголенный торс и жар, идущий от мужчины. Просто мне очень хотелось остаться рядом и полежать в таких уютных объятиях, но пришлось усилием воли себя отрывать от кровати. А то он проснется и подумает, что я вечером просто недотрогу из себя строила, а все равно как маленькая прибежала к нему под бочок.

Да, между нами ничего не было. Досмотрев вчера фильм и обнаружив, что на дворе уже третий час ночи, я предложила Андрею переночевать у меня, чем тащиться на другой конец Москвы. Постелила ему на кровати — не знаю, почему я не предложила ему диван, а сама себя туда сослала, наверное, это все было от вернувшегося с концом фильма смущения. Точно помню, как вставала ночью, чтобы попить воды и, видимо, по привычке улеглась в свою постель. Хорошо, что Смольный настолько крепко спит.

На часах было одиннадцать дня, у меня был сегодня выходной, поэтому я решила сварить кофе в турке — процесс, не любящий спешки. Кстати, а ведь у Андрея сегодня рабочий день, не нужно ли его разбудить? Хотя если телефон еще не надрывается от беспрерывных звонков, то пока его никто не ищет.

Мужчина освободил меня от мучительного выбора "будить или не будить", сам выйдя на кухню, видимо, на запах кофе.

— Доброе утро, — от голоса, слегка хриплого со сна по моим рукам пробежались мурашки.

— Доброе, — я обернулась к нему, чтобы поздороваться, но тут же отвернулась обратно к плите, потому что вид мужчины, одетого в одни джинсы, заставлял меня думать совсем не о завтраке. Я поражалась самой себе — стоило мне откинуть внутренний барьер о невозможности между боссом и подчиненной, как меня тут же начало смывать волной тщательно сдерживаемых до этого эмоций. — Будешь кофе?

— Не откажусь, — он прошел вперед и сел за стул, и мне подумалось, что он очень органично смотрится на моей кухне. — Прости, мне нужно будет уезжать минут через сорок, сегодня одно важное совещание.

— Ничего страшного, — я улыбнулась.

— Как насчет того, чтобы все-таки куда-то пойти? Скажем, на выходных. Мм, суббота?

— У меня один клиент в час, а потом я могу.

— Отлично, — он отсалютовал мне чашкой, которую я ему передала.

Мы поговорили о чем-то отвлеченном, и мужчина начал собираться. Я наблюдала за тем, как он одевается,