Цао использовал имя Сына Неба, чтобы завоевать четыре стороны. Если мы будем сопротивляться ему, это будет означать, что мы сопротивляемся императорскому двору. Кроме того, на что мы можем положиться — так это на реку Янцзы. Теперь Цао Цао заполучил Цзинчжоу, и ему принадлежит флот Лю Бяо, насчитывающий более тысячи одних только военных кораблей. Река Янцзы опасна, он занимает половину ее. У него 800 000 человек. Сколько нас? Это слишком далеко! На мой взгляд, лучше послать послов на встречу с Цао Цао». Когда Чжан Чжао сказал это, все государственные служащие бросились говорить: «Когда будет битва, пострадают все! Если битва не так хороша, как падение, вы все равно можете сохранить текущую ситуацию». Только Лу Су ничего не говорил. Генералы один за другим выглядели спокойными и ничего не говорили.

Слушая разговоры государственных служащих, Сунь Цюань чувствовал будто нож в сердце, что было действительно неудобно. Он резко встал и пошел в заднюю комнату, чтобы переодеться. Внезапно он услышал, как кто-то идет за ним, и, оглянувшись, увидел, что это был Лу Су. Сунь Цюань взял Лу Су за руку и сказал: «Что ты хочешь сказать?». Лу Су с тревогой сказал: «Вы не должны слушать то, что они только что сказали! Если вы хотите сдаться, я, Лу Су, могу, но вы, генерал, не должны». Сунь Цюань спросил: «Но почему?». Лу Су сказал: «Если я сдамся, я все еще могу быть чиновником, но я не могу быть ни большим чиновником, ни мелким. Я не могу сесть в карету или повозку, запряженную волами. Если вы сдадитесь, территория Восточного У будет полностью уничтожена! Чжан Чжао и другие планировали для себя, и, послушавшись их, генерал пострадает!». Сунь Цюань вздохнул и сказал: «Чжан Чжао и их дискуссия действительно разочаровали меня, все, что вы сказали — мои мысли». Лу Су немедленно продолжил: «Чжоу Юй командует армией в Пояне (совр. Поян, провинция Цзянси), и нужно сначала выслушать его идеи». Эта фраза стала напоминанием для Сунь Цюаня. Он снова и снова кивал и немедленно послал человека в Поян, чтобы сказать Чжоу Юю поспешить в Чайсан.

Как только Чжоу Юй прибыл, Сунь Цюань созвал гражданских и военных чиновников для обсуждения. Чжоу Юй не стал дожидаться, пока заговорят другие, а бросился вперед и сказал: «Некоторые люди говорят, что мы в меньшинстве, но я думаю, что это Цао Цао пришел умереть. Послушайте меня все: север еще не совсем усмирился. Во-первых, у Цао Цао есть заботы. Во-вторых, он не использует кавалерию и использует флот. Это равносильно отказу от длинного и принятию короткого. В-третьих, это зима, двенадцатый месяц года, и не хватает продовольствия. В-четвертых, солдаты на севере не знакомы с водой, и они неизбежно заболеют с течением времени. С этими четырьмя недостатками, независимо от того, сколько людей будет у Цао Цао, это будет бесполезно. Мне много не нужно: пока есть 50 000 элитных солдат, я определенно смогу выиграть битву за генерала». Сунь Цюань хлопнул по столу и сказал: «Хорошо! То, что ты сказал, тронуло мое сердце. Цао Цао уже уничтожил Юань Шао и Юань Шу, и теперь я единственный, кто остался. Я с ним не в ладах!».

Генералы Чэн Пу и Хуан Гай были счастливы услышать то, что сказал Сунь Цюань, и они готовились один за другим, будто собирались отправиться на поле боя. Чжан Чжао полагался на то, что он старый министр, и как только он встал, чтобы что-то сказать, Сунь Цюань вытащил свой поясной нож, щелкнул им, отрезал угол стола и громко объявил: «Любого, кто осмелится снова произнести слово „сдаться“, ждет участь этого угла стола!». Чжан Чжао испугался, страх дошел до уголков его рта, и он сел обратно.

Чжоу Юй боялся, что Сунь Цюаню будет о чем беспокоиться. Вечером он попросил разрешения увидеться с Сунь Цюанем наедине и сказал ему: «Чжан Чжао и другие испугались, когда услышали, что у Цао Цао 800 000 солдат, поэтому они начали говорить беспорядочно. Я уже расспросил об этом и узнал, что у Цао Цао проживает не более 15 000–60 000 человек. Из 70 000 или 80 000 человек, сдавшихся в Цзинчжоу, возможно, не все действительно покорились. Если армия не объединена, сколько бы в ней ни было людей, она не страшна. Все так же, как я и сказал ранее: пока вы даете мне 50 000 элитных солдат, я могу победить Цао Цао». Сунь Цюань притянул Чжоу Юя к себе, обнял его за спину и сказал: «Чжан Чжао, они так сильно меня подвели. Только ты и Лу Су думаете так же, как я. У меня есть вы двое, это великое благословение». Чжоу Юй сказал: «Все зависит от мудрого суждения генерала. Я хотел бы узнать, сколько людей вы можете мне дать?». Сунь Цюань сказал: «Нужно время, чтобы собрать вместе 50 000 элитных солдат. Я отобрал 30 000 человек, и военные корабли, продовольствие и оружие готовы. Ты поведешь этих людей вперед, а я буду посылать войска одно за другим. Ты можешь сражаться столько, сколько сможешь. Если все пойдет не так, как надо, возвращайся ко мне на время. Я хочу лично сразиться с Цао Цао!». В этом плане сопротивления Цао Цао Сунь Цюань назначил Чжоу Юя губернатором левого фланга, Чэн Пу — губернатором правого, а Лу Су — лейтенантом армии. Трое мужчин возглавили 30 000 морских пехотинцев и ночью отправились соединиться с Лю Бэем.

Охваченная пламенем Красная скала

Лю Бэй разместил свою армию в Фанькоу (к западу от Эчжоу, провинция Хубэй), ожидая новостей из Восточного У. Услышав, что прибыл военный корабль Чжоу Юя, Лю Бэй немедленно отправил послов, чтобы утешить его. Чжоу Юй поблагодарил посланника и попросил его передать Лю Бэю свои намерения. Он сказал: «Я должен был пойти на встречу с Лю Юйчжоу, но на мне лежит большая ответственность, и я не могу легко покинуть команду. Было бы здорово, если бы Лю Юйчжоу оказал мне услугу и пришел разок».

Лю Бэй выслушал доклад посланника и немедленно сел на лодку, чтобы встретиться с Чжоу Юем. Видя такую искренность Лю Бэя, Чжоу Юй зауважал его. Два человека проговорили полдня. Лю Бэй спросил: «Сколько людей привел командующий на этот раз?». Чжоу Юй вытянул палец и сказал: «Тридцать тысяч». Лю Бэй нахмурился и сказал: «Жаль, что их недостаточно». Чжоу Юй рассмеялся, выпятил грудь и уверенно сказал: «Этого достаточно. Солдат не так много, но это зависит