После этого Пальнатоки по советам мудрых людей издал йомсборгские законы, предназначенные для увеличения славы и мощи этого города, насколько это было возможно. Первая часть законов гласила, что ни один человек не может стать здесь членом дружины, если он старше 50 и моложе 18 лет; члены этой дружины должны быть в возрасте между этими годами. Когда кто-то захочет к ним присоединиться, кровное родство в расчет не принимается. Ни один человек не имеет права убежать от какого бы то ни было противника, даже если тот столь же доблестен и хорошо вооружен, как и он. Каждый дружинник обязан мстить за другого, как за своего брата. Никто не может сказать слова страха или испугаться, как бы плохо ни сложилась ситуация. Любую ценность, без различия — маленькую или большую, которую они добудут в походе, обязательно отнести к знамени, и кто этого не сделает, должен быть изгнан, никто не имеет права устраивать свары. Если придут какие-либо вести, никто не должен торопиться повторять их всем и каждому, так как только Пальнатоки там объявлял новости.

Ни один из них не должен был держать женщину в их городе, и никто не должен отлучаться из города дольше, чем на три дня. И если в их ряды вступал человек, убивший отца, или брата, или другого родственника того, кто был членом их дружины, или его самого, и когда это становилось известно после его принятия в ряды здешней дружины, то Пальнатоки имел право последнего решающего слова, как и при любом другом разногласии, возникающем среди них.

Так они жили в городе и строго соблюдали свои законы. Каждое лето они уходили в набеги на разные земли и стяжали славу. Они считались великими воинами, и им было мало равных в то время. Они были известны как йомсвикинги.

XVII

В это время в Сьеланде правил ярл Харальд, известный как Харальд Колпак. Его так прозвали, поскольку он носил островерхую шапку, украшения которой стоили десять марок золота. Его жену звали Ингеборг. Одного из их сыновей звали Сигвальди, другого Торкель Высокий, а их дочь звали Това.

Борнхольм же управлялся человеком по имени Весети, его жену звали Хильдигунн. Одного их сына звали Буи, а другого Сигурд Рьяный; их дочь звали Торгунн. Аки, сын Пальнатоки, жил в Фюне. Конунг Свейн относился к нему со всем уважением и просватал ему Торгунн. Сыграли свадьбу, и у них родился сын Вагн. Вагн вырос дома. Когда ему исполнилось всего несколько лет, люди уже заговорили, что из-за его характера с ним тяжелее будет справиться, чем со всеми его сверстниками. Он постоянно дрался и кричал.[166] Жил он или дома, или у Весети, своего деда в Борнхольме. Но вскоре и тут, и там решили, что справиться с ним невозможно. Буи был единственным родственником, с которым Вагн ладил, — он всегда слушался только Буи, но никогда не последовал совету кого бы то ни было другого. Он вырос статным, могучим и производил на всех окружающих сильное впечатление. Буи же, его дядя, был молчаливым, гордым и таким сильным, что люди и не ведали пределов его мощи; еще он был ужасно безобразен и невероятно ловок. Сигурд Рьяный был статен, и очень горделив и замкнут. Сигвальди, сын ярла Харальда, был бледным человеком с уродливым носом. Но был он очень высок и весьма проворен, а также невероятно зорок. Торкель, его брат, был силен и выделялся среди всех высоким ростом. Оба брата были мудрыми людьми.[167]

XVIII

Сигвальди и Торкель спросили своего отца, не присоединиться ли им к дружине Йомсборга. Отец одобрил эту идею, подтвердив, что настало время братьям проявить себя. Они просили его обеспечить их оружием и провизией, но ярл заявил, что они либо останутся дома, либо сами добудут себе все, что нужно. Они решили поехать, снарядив, как смогли, два корабля и сто двадцать человек. По пути они высадились на Борнхольме, захватили самый богатый хутор и награбили провизии для своих кораблей.

Остаток плавания до Йомсборга прошел у них без происшествий. Пальнатоки со свитой обычно выходил на башню, стоявшую над входом в гавань, чтобы узнать, кто входит в бухту. Прослышав о прибытии братьев, он взошел на башню и спросил, кто ведет эти ладьи. Сигвальди ответил: «Два брата, сыновья ярла Харальда Колпака, командуют ладьями, и мы хотим присоединиться к твоей дружине с теми из своих людей, которых ты пожелаешь принять». Пальнатоки посовещался с дружиной и ответил, что знает их род и что они доброго происхождения. Они предоставили Пальнатоки судить об этом. Затем ворота открылись, и они вплыли в город. Потом их людей подвергли испытаниям, половину признали достойными, а половину отослали назад. Оба брата были приняты в дружину.

XIX

Теперь вернемся к Весети, чей хутор они ограбили. Удержав сыновей от погони и прочих скоропалительных действий, он отправился искать конунга Свейна — рассказать ему, что произошло. Конунг посоветовал ему до поры до времени ничего не предпринимать. «Я пошлю весть ярлу Харальду Колпаку, — сказал он, — и узнаю, не заплатит ли он вергельд,[168] который тебя удовлетворит, за поступок своих сыновей. И я советую тебе взять такой откуп». Весети отправился домой, а конунг Свейн послал людей вызвать ярла Харальда, который и явился к своему конунгу. Конунг поведал ему о том, что сотворили его сыновья во владениях Весети, и просил заплатить возмещение ущерба с тем, чтобы сохранить мир в стране. Ярл ответил: «Я ничего от этого набега не выиграл, ничего не взял себе, — почему же я должен возмещать убытки от их поступка, даже если правда, что юноши взяли нескольких коров или овец, чтобы прокормиться!»

Конунг сказал: «Ну, тогда можешь отправляться домой, — ты знаешь мое пожелание, и принимай то решение, которое лучше сбережет остаток твоих лет и твое имущество в столкновении с Весети и его сыновьями». Ярл же ответствовал, что не боится Весети и его сыновей. После чего уехал к себе домой.

Когда Весети и его сыновья узнали о разговоре, состоявшемся между конунгом и Харальдом, они снарядили три корабля и 240 человек — лучших, каких могли подыскать. После чего поплыли в Сьеланд. Они разграбили три лучших хозяйства ярла Харальда и вернулись восвояси. Когда об этих грабежах узнал ярл Харальд, он послал людей к конунгу Свейну, с просьбой рассудить их с Весети по его, конунга, разумению. Конунг Свейн решил: «Ярл Харальд должен пенять на себя, раз не послушался моего прошлого совета. Я отказываюсь принимать решение в этой распре». Посланцы передали слова короля Харальду. Ярл произнес: «Раз конунг не хочет за нас вступиться, мы сами будем решать это дело». Ярл Харальд собрал десять кораблей и поплыл к Борнхольму, разорил там три хутора Весети, такие же богатые, как и разоренные у него самого. После чего ярл Харальд вернулся домой в добром расположении духа.