Велвет с трудом вздохнула. Даже при слабом пламени свечей она заметила слезы на впалых щеках старого слуги.

– Но это не так, миледи. Мальчик любил отца и никогда бы не сделал этого.

Ноги Велвет задрожали. Она почувствовала, что вот-вот упадет. Чтобы удержаться, схватилась за край столика, стоявшего поблизости.

– И что было с Джейсоном после этого?

Она боялась услышать ответ.

– Его арестовали, миледи, и бросили в Ньюгейтскую тюрьму. Когда старый герцог бросился догонять Джейсона, его брат последовал за отцом и на суде говорил, что пытался предотвратить убийство. Леди Брукхерст тоже дала показания против Джейсона. Единственный человек, который остался верен ему, – лорд Литчфилд. Он и Джейсон дружили с детства.

– Литчфилд? – переспросила Велвет, вспоминая маркиза.

– Да, но это ничего не дало. Джейсон был приговорен к повешению. Но Бог не дал этому случиться. В тюрьме в первую же ночь его побили воры. Это ужасное место, Ньюгейтская тюрьма, в ней – последние отбросы общества. Вот они и побили его, позарились на несколько мелких монет и одежду, которая на нем была. Сильно изрезали, как говорили.

Велвет снова взглянула на портрет, она не могла ошибиться. Этот человек спас ее от брака с герцогом.

Этот мужчина целовал ее сегодня вечером на террасе. Она не могла забыть его лицо. Это был Джейсон.

– Благодарю вас, Каммингс. – Голос ее дрожал. – А теперь, если вы не против, проводите меня. Я хочу отдохнуть в своей комнате.

– Разумеется, миледи.

Никто из них не произнес ни слова, пока они шли по коридорам и лестницам Карлайл-Холла.

Когда Велвет вошла в спальню, Табби уже ждала ее. Она молча раздела Велвет и помогла подняться по лесенке в кровать под балдахином.

Как только за Табби закрылась дверь, Велвет упала в пышную пуховую перину. Все внутри у нее словно заледенело, на сердце была тяжесть.

Не просто Джейсон, как он представился ей, но Джейсон Синклер – человек, который должен был стать четвертым герцогом Карлайлом.

Не разбойник с большой дороги, но убийца. О милосердный Боже!

Губы ее дрожали. Мысли путались в голове. Где же он скрывался все эти годы? И почему появился теперь?

Его могут узнать – и он снова окажется в тюрьме. Почему он так рискует собой?

Велвет смотрела на балдахин, на занавеси, не видя их: перед ее мысленным взором было лицо Джейсона Синклера. Герцога Карлайла.

Она вспомнила его обжигающие поцелуи, нежные руки.

Неужели он убийца?

Джейсон поднялся в свою спальню, которая находилась в северной башне замка Раннинг. Он устроился здесь, а не в основных жилых комнатах, чтобы иметь возможность приходить и уходить, не беспокоя слуг.

Ему было очень удобно здесь, в этой части старинного замка. Толстые каменные стены были увешаны плотными фламандскими гобеленами, изображавшими средневековые охотничьи сцены. На одной из стен висели норманнский щит, копье и два скрещенных меча. В комнате Джейсона стояла массивная кровать резного дуба. Широкие дубовые доски пола скрывались под шкурами.

В камине уютно потрескивал огонь. Джейсон улыбнулся, увидев пляшущие язычки пламени. Они наполняли комнату теплом, разгоняя холод, который, казалось, навсегда поселился в стенах замка.

Сняв плащ, он бросил его на деревянную скамью и резко повернулся, почувствовав, что в комнате не один.

Люсьен, улыбнувшись, грациозно поднялся с кресла.

– Думаю, мне следовало немного задержаться на этом дурацком балу, но, увидев, что ты благополучно вернулся из кабинета Эвери, я ушел. Не думаю, что в маскарадном костюме ты сильно рисковал.

– Была одна маленькая проблема, но и она оказалась приятной.

Черная бровь Люсьена приподнялась.

– Да, я тоже заметил эту маленькую проблему – она танцевала с этим старым распутником Уайтмором. Надеюсь, ты спас леди до того, как он окончательно потерял голову.

Джейсон улыбнулся:

– Она обрадовалась, увидев меня. Ты можешь сказать, это была радость не от встречи со мной, а от избавления от Уайтмора.

Теперь уже улыбнулся Люсьен:

– Хоть на что-то этот тип пригодился.

Увидев, что Джейсон достает из кармана маскарадного мундира какие-то бумаги, он подошел ближе.

– Это из кабинета Эвери?

– Да. Я тебе уже говорил, я помнил, где стоит сейф и как открыть его. Я, правда, не был уверен, что найду что-то, но мне повезло.

Развернув бумаги, он разгладил их на массивном дубовом столе.

– Этот документ датирован тремя днями спустя после убийства отца. Это контракт между герцогом Карлайлом и графиней Брукхерст. Эвери согласился уплатить ей сумму в двести тысяч фунтов стерлингов и переводить ежегодно весьма приличное содержание. Все это дает возможность графине вести более чем роскошный образ жизни до конца дней.

– Дай мне взглянуть, – попросил Литчфилд, склонившись над документом. – Боже мой, да Эвери позеленеет от страха, когда узнает, что в наших руках такой документ.

– Одного этого документа недостаточно, чтобы оспорить обвинительный вердикт, но для начала не так уж плохо: это первое свидетельство того, что Эвери мог иметь тайный сговор.

Люсьен в восторге хлопнул друга по плечу:

– Этот документ доказывает связь Силии с Эвери. Возможно, его существование заставит ее признать свой обман и рассказать правду.

Джейсон покачал головой:

– Силию не испугать. Мы не можем рисковать, пока не будем уверены, что графиня согласится рассказать правду. Если она заподозрит, что я жив, она расскажет об этом Эвери. А тот приложит все силы, чтобы остановить меня. Тогда моя жизнь не будет стоить и шиллинга.

Люсьен нахмурился:

– Нам следует быть осторожными. – По лицу его скользнула легкая улыбка. – Одного этого документа недостаточно, но начало уже положено. Я очень доволен этим первым успехом.

– Могу тебе сознаться, и меня это радует. Эта моя первая реальная надежда.

– И это только начало, друг мой.

Джейсон позавидовал оптимизму своего друга. Каждый день, проведенный им в Англии, увеличивал его шансы быть узнанным. Он должен действовать с величайшей осторожностью. Второй раз избежать виселицы будет невозможно.

– Ладно, мы неплохо поработали, – сказал Люсьен, направляясь к двери. – Постарайся хоть немного отдохнуть.

«Может быть, мне это и удастся», – подумал Джейсон, подойдя к столу, чтобы еще раз посмотреть на столь ценный для него документ. Он знал, что очень рисковал, появившись в Карлайл-Холле. Вспомнив о своей встрече с леди Велвет, улыбнулся. Даже если бы он и не нашел этих документов, риск его был вполне оправдан. Он вспомнил об объятиях, вспомнил ее губы, жадно отвечавшие на его поцелуи, ее грудь, прижатую к нему, и тупая боль запульсировала в его чреслах.