– Мне бы побеседовать с вашими домочадцами, – сказал полковник, когда тема с пистолетом и бывшим мужем была исчерпана.

– А зачем? – пожала плечами Водопьянова. – Впрочем, если надо, то они соберутся во второй половине дня. Сейчас дети заняты – в институте и на работе.

Когда Гуров вернулся в главк, он, к своему удивлению, обнаружил запертый кабинет – не было ни Крячко, ни стажера Коли, равно как и самого генерал-лейтенанта Орлова, который, видимо, до сих пор находился в министерстве. Решив воспользоваться паузой – текущие дела были вылизаны и вычищены до блеска в преддверии комиссии, – Лев спустился в буфет перекусить, а заодно и поразмыслить о деле Водопьянова. Пока что никакой четко выстроенной версии у него не было.

Вернувшись к себе, он обнаружил, что кабинет уже обитаем – кроме Крячко там сидел мордастый краснолицый тип в наручниках.

– Что за персонаж? – кивнул Лев в его сторону.

– Лева, я тебе подозреваемого приволок, что хочешь с ним, то и делай, – радостно сообщил Крячко.

– Кто это?

– Как кто? Ковальчук Игорь Иванович, мы со стажером с ним сегодня намучились. Напасть на меня пытался.

– Серьезно, что ли? – недоверчиво спросил Гуров.

– А то нет! – демонстративно повысил голос Крячко. – И алиби на время убийства у него нет.

– Есть алиби, – буркнул Ковальчук, запал которого, впрочем, на глазах остывал – сказывалось опьянение и усталость от событий этого дня. Он сонно поклевывал носом и все норовил уронить голову на грудь.

– Алиби у него – показания его дружка Гришки, с которым он бухает вот уже третью неделю, – пояснил Стас. – В общем, Лева, теперь это твой клиент.

Гуров посмотрел на часы – в принципе время для беседы с Ковальчуком у него было. Правда, генерал-лейтенант Орлов уже вернулся в главк из министерства. Неизвестно, что он там делал, однако никого «на ковер» вызывать не стал и вообще выглядел довольно благодушно, так что Гуров решил, что сможет спокойно пообщаться с Ковальчуком.

– Так, Стас! – обратился он к Крячко. – Доставай бланк протокола, сейчас допросим его по всей форме.

Крячко зашуршал бумагами, захлопал ящиками стола, с шумом отодвигая и задвигая их, повозился некоторое время, потом выудил откуда-то снизу довольно помятый лист. Гуров не стал выражать своего скепсиса, лишь выразительно посмотрел на Станислава, который развел руками – дескать, ну, не имеется другого.

Гуров собрался уже обратиться к Ковальчуку, как из угла, где он сидел, послышался грохот. Они с Крячко синхронно повернулись: грузное тело Ковальчука под тяжестью опьянения рухнуло со стула на деревянный пол.

– Епт! – воскликнул Станислав, рванувшись к Ковальчуку, рывком поднял его.

Ковальчук что-то пьяно промычал. Крячко, шепотом матерясь, попытался усадить его на стул, однако тело Ковальчука, обмякшее и безвольное, норовило снова сползти. Плюнув, Стас отволок его в угол и бросил там.

– Сморило бедолагу, – усмехнулся Гуров.

– Да уж, конечно! Столько дней подряд бухать! Жена говорила, что он до определенного момента держится огурцом, а потом его вот так кроет. Так что теперь нужно ждать, пока оклемается.

– Может, прокапать его? – задумчиво проговорил Лев, имея в виду возможность поставить Ковальчуку капельницу с физраствором.

– Еще чего! – возмутился Крячко. – Возиться с этим алкашом! И так проспится!

– Стас, ну это тоже не дело, чтобы он так валялся. Давай его хотя бы куда-нибудь определим.

– Ага, к Орлову в кабинет! – иронично сказал Крячко. – Там и диванчик имеется! Вот Петр Николаевич обрадуется такой компании! А то ему скучно одному.

Гуров подумал и махнул рукой, рассчитывая, что Ковальчук скоро проспится и придет в себя. Однако он не проснулся вплоть до вечера.

Около четырех часов дня Орлов вновь покинул главк, и с его отъездом отпадала необходимость торчать в управлении положенное время. Гуров прикинул в уме, как лучше поступить.

Ему предстояло снова поехать к Водопьяновой, чтобы на сей раз побеседовать со всеми многочисленными домочадцами, один из которых, по всей видимости, имеет отношение к пропаже пистолета. Поэтому Лев распорядился, чтобы Крячко стерег Ковальчука, пока тот не проснется, а потом дожидаться его возвращения, чтобы уже с трезвым проводить допрос.

Когда Гуров снова прибыл в квартиру Водопьяновых, его встретили громкие голоса, создававшие такой шум, который ярко контрастировал с утренней скорбной тишиной, когда Гурова встречала одна хозяйка. Один голос принадлежал женщине лет пятидесяти пяти, полемизировавшей с хозяйкой дома по вопросам похорон, квартиры и детей. Войдя в гостиную, Лев внимательно разглядел эту шумную женщину. Она была поджарой, с рыжими кудрявыми волосами и одета в красный свитер.

– Рита, вот ты, как всегда, не от мира сего! И думать тут нечего особенно! – разглагольствовала она. – Мужики, они всегда о себе только думают.

Маргарита сидела, погруженная в себя, видимо, уже устала возражать. Гурову показалось, что она была рада его появлению, как избавлению от довольно неприятного разговора.

– Это Лев Иванович, полковник милиции, – представила она Гурова рыжей женщине и повернулась к полковнику: – А это – моя сестра Ольга.

– Полковник полиции, – поправил Гуров.

– А, без разницы, – махнула рукой Ольга. – Что милиция, что полиция – только название поменяли.

– Мне бы хотелось поговорить со всеми членами вашей семьи, – обратился Гуров к Маргарите.

Та пожала плечами и тихо проговорила:

– Думаете, кто-то из нас?

– Пистолет ведь пропал у вас дома, – сказал Лев. – Кто его мог взять? Только члены семьи или… тот, кто часто здесь бывает.

Он неосознанно поднял глаза на Ольгу, а она, сразу же приняв его слова на свой счет, безапелляционно отрезала:

– На меня-то и нечего даже думать! Зачем мне пистолет? Я с оружием обращаться не умею. И незачем он мне. И если даже взял тот, кто Алексея убил, зачем это делать после того, когда все уже сделано. Вот вы, товарищ полковник, объясните мне, пожалуйста!

– Я пока ничего объяснить не могу, мне во всем надо разобраться, – покачал головой Гуров. – И с вами поговорить все равно не мешало бы.

– А что я? Я – всегда пожалуйста! – выпрямилась Ольга.

Лев посмотрел на Маргариту и хотел как-то поделикатнее намекнуть, что разговор должен происходить наедине, но она поняла это и без слов – сказала, что пойдет на кухню и мешать разговору не будет. Оставшись с Ольгой наедине, Гуров для начала осведомился:

– Ольга Николаевна, а как ваша фамилия?

– Лаврентьева. Только паспорта у меня с собой нет.

– Это не нужно. Значит, говорите, что вы пистолет не брали?

– Я?! – громко возмутилась Ольга. – Конечно, не брала! А кто вам сказал, что это я взяла? Неужели Рита?