мольбам. – Полетим до Лос-Анджелеса и сразу уедем оттуда. Пусть встретит нас в аэропорту. Хотя я предпочел бы остаться в Нью-Йорке, поехать оттуда в Чикаго и затем по шоссе Route 66.

Лауре казалось непривычным видеть его в простой рубашке и джинсах, но Эдгар был настоящим аристократом и всегда оставался им. Его утонченность чувствовалась во всем, даже без его чудесных костюмов и локонов. Сейчас от него исходил не старомодный запах жасмина, а аромат модного мужского парфюма. Эдгар спокойно прошел все необходимые процедуры в аэропорту, как будто делал это каждый день. К удивлению Лауры, у ее спутника имелся американский паспорт. Девушку поражала прекрасная обыденность сидеть рядом с ним в самолете, где Эдгар с вежливой улыбкой отказался от обеда. Лаура замирала от непередаваемого восхищения, глядя на него.

Завидев Джемайму в зале прилетов, Эдгар крепко сжал руку Лауры из опасения, что ее позовет родная кровь, как уже случалось с Элеонорой.

Джемми внимательно рассматривала их карими, как у Филиппа, глазами, оттенка молочного шоколада.

– Ах вот какие обстоятельства не отпускали тебя из Румынии, – иронично проронила она вместо приветствия. – Любовь! Ты нас познакомишь?

Эдгар нехотя назвал свое имя, и Джемайма сразу почувствовала к нему необъяснимую неприязнь – она не могла отделаться от смутного ощущения дежавю. Ей казалось, что она уже видела этого мужчину, но не помнила когда.

– Вы актер? – спросила Джемми, силясь вспомнить и наморщив лоб.

– Нет.

– У вас своеобразный акцент. Вы из Румынии?

– Нет, это польский акцент, – пояснил он.

– А чем вы занимаетесь? – продолжала допрос Джемайма.

– В данный момент путешествую, – лучезарно улыбнулся Эдгар. – Я всегда мечтал посмотреть Америку. Настоящую, без прикрас.

В ответ Джемайма натянуто улыбнулась уголками губ и осведомилась:

– Вы позволите нам немного пообщаться?

Она взяла Лауру за руку и утащила в ближайшее кафе.

– Я должна тебе кое-что рассказать, – проговорила Джемми, помрачнев. – В смерти наших родителей много странного, причину так и не смогли выяснить. Тело матери рассыпалось, как будто его кремировали. Так она и прибыла, в урне. А в теле отца было очень мало крови.

Лаура смотрела на сестру пустыми глазами безо всякого выражения и нервно теребила кончик косички, перекинув через плечо. Волосы у нее были собраны в высокий хвост и, согласно моде восьмидесятых, затем заплетены в косу, чтобы не мешали. Лаура чувствовала себя отчасти виновной в смерти родителей и старалась позабыть о них.

– Я обязательно навещу их могилы, – наконец сказала Лаура, чтобы закрыть эту неприятную тему, понимая, что бессовестно лжет. – Но сейчас я уезжаю.

– Уезжаешь? – опешила Джемайма. – Опять? Ты ведь только прилетела из Румынии. И куда на этот раз ты собралась?

– Недалеко. Эдгар хочет посмотреть Америку.

– Он ведь старше тебя лет на десять, да? – произнесла Джемми с неодобрением. – Из Польши, нигде не работает. Будь осторожна, Лора!

– Не переживай за меня, я уже не маленькая. Давай лучше поговорим о тебе. – Лаура пристально всмотрелась в Джемайму и выпалила: – Джемми, ты беременна!

Та смутилась и безотчетно окинула взглядом свою стройную фигуру.

– А что, уже заметно?

– Нет… Я просто вижу. Ты как будто светишься изнутри. И кто же отец твоего ребенка?

– Никто. – Джемайма в замешательстве отвела взгляд, даже не удивившись проницательности сестры. – Я обязательно расскажу тебе, но только не здесь и не вот так, впопыхах. Я сама только поняла… и еще не сообщила ему эту новость. Не знаю, как сказать.

– Он что, женат?

– Нет, – ответила Джемми и отчего-то мрачно усмехнулась. – Ты лучше скажи, тебе нужны деньги?

– Не надо, у меня пока есть.

Лауре не хотелось брать денег у сестры, но Джемайма достала чековую книжку и выписала ей пару чеков.

– Вот, возьми на всякий случай. Мало ли, как у вас сложится. Что бы ни случилось, знай, ты всегда можешь вернуться домой. Я буду ждать тебя.

Сестры на прощание обнялись, и Лаура зашагала к поджидавшему ее Эдгару. Джемайма смотрела ей вслед с обидой, но не осуждала. Она не могла не заметить, как похорошела младшая сестра, как преобразились ее черты, словно засияли. Джемайма и сама недавно впервые влюбилась, да так, что не чуяла под собой земли. Но ее любовь была под запретом, так пусть хоть сестренка наслаждается счастьем.

– Из-за тебя мне пришлось бросить ее во второй раз, – с горечью сказала Лаура, подойдя к Эдгару. – Почему мы не поехали ко мне домой?

– Твоя девичья спаленка, блинчики от сестры Джемаймы и очередь в душ по утрам? – нахмурился он. – Нет уж, благодарю покорно. Кроме того, сейчас это опасно. Нам следует уехать, затаиться, хотя бы на несколько месяцев. Что она сказала?

– Теперь моя сестра думает, что я живу с безработным эмигрантом из Польши на десять лет старше меня.

– Это даже забавно, – усмехнулся Эдгар.

– А еще я увидела, что она беременна, – взволнованно сообщила Лаура.

– Да, я тоже заметил, – кивнул он и глубоко задумался. – У нее будет двойня. Это чудо, я не припомню близнецов в нашем роду. Джемайму надо беречь, как священный сосуд.

Они спустились на парковку, где получили автомобиль, взятый в аренду, – «Линкольн Континентал Марк VII», огромный, черный и блестящий. Эдгар выбрал его за репутацию самого красивого и современного автомобиля, сделанного в Америке. Эдгар сел за руль, а Лаура устроилась рядом, с наслаждением откинувшись на кожаное сиденье.

– Ты умеешь водить? – изумилась она, когда Эдгар завел двигатель.

– Разумеется. За столько лет я успел многому научиться, в том числе и водить машину. Знаю, что ты тоже умеешь.

– Да, конечно, – с готовностью ответила Лаура, радуясь, что может хоть чем-то ему угодить, – все американские подростки учатся водить машину.

– Замечательно. Ты поведешь, когда мне надоест. Куда поедем? Куда ты хочешь?

Он включил радио, где по невероятному совпадению играла песня Highway To Hell[4]. Однако Эдгару она почему-то не понравилась, и он переключился на другую радиостанцию, на которой как раз поставили недавний хит Behind The Wheel группы Depeche Mode.

– Эта песня как раз для тебя, моя милая девочка. Ты сегодня решаешь, куда ехать.

– Давай для начала в Сан-Франциско, – поразмыслив, сказала Лаура, – потом в Аризону, я всегда хотела увидеть Гранд-Каньон и национальные парки Сьерра-Невада. А еще Лас-Вегас.

Автомобиль ехал настолько плавно, будто бы летел по воздуху, унося их прочь от Лос-Анджелеса, этого игрушечного и слишком воображающего об успехе города, воплощения американской мечты без настоящих мечтаний. Лаура с бессильной нежностью любовалась спокойным профилем Эдгара, тем, с какой легкостью он управляет машиной, как его золотистый локон вьется на ветру. Свет их влюбленных глаз затмевал огромную