Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Позади послышался рев автомобиля, и Харпер, отойдя в сторону, оглянулась. Свет фар ослепил ее.
Кто‑то вышел из машины, захлопнув за собой дверь.
– Привет, Харпер! С тобой все в порядке?
Она прикрыла рукой глаза.
– К‑Кейд?
– Да, это я. – Приблизившись к ней, он оглядел ее с головы до ног. – С тобой действительно все в порядке?
Она кивнула:
– Да, все хорошо.
– Я чуть на тебя не наехал. – Кейд провел рукой по лицу. – Что ты делаешь на дороге в такой темноте?
– Э‑э‑э… Я пошла прогуляться и услышала, как фыркают лошади.
Она отступила назад, но Кейд взял ее за руки, взглянув в лицо.
– Ты хотела посмотреть лошадей?
– Да, мне просто надо было пройтись перед сном.
– Секунду, – сказал Кейд. Подойдя к своему автомобилю, серебристому БМВ, он выключил мотор. – Так лучше, – добавил он, подходя к ней. – Теперь пойдем.
– Пойдем? – Харпер смущенно покачала головой.
– Я ехал на конюшню. Люблю навещать своих лошадей, когда у меня есть время.
Харпер покачала головой.
– Тогда я вернусь в гостевой дом, не буду тебе мешать.
Кейд вздохнул:
– Ведь ты хотела посмотреть лошадей. И я хотел посмотреть лошадей. Давай сделаем это вместе.
– Ну хорошо, если ты не против.
– Следуй за мной, – сказал Кейд.
Харпер догнала его на третьем шаге.
– Сколько у тебя лошадей? – спросила она.
– Больше двадцати. Мы разводим их. У меня три собственные лошади – Перец, Корица и Серебрянка. Эти клички дала им Бри.
– Хорошие клички, не стандартные. Тебе тяжело о ней вспоминать?
Губы Кейда дрогнули, но затем он покачал головой:
– Уже не так тяжело. – Он взглянул на Харпер. – Ты помогла мне в этом.
Харпер с трудом сглотнула ком в горле. Значит, она была его временной девушкой для утешения, пока он не встретил свою настоящую любовь…
Конюшня была великолепна. Стойла вычищены, лошади ухоженные. Наверное, иначе и быть не могло, ведь об этом заботился Кейд. Он направился к своим лошадям, и они навострили уши, увидев своего хозяина. Кейд взял морковь и стал угощать лошадей.
– Покорми Серебрянку, – сказал он Харпер, протянув ей пару морковок. – Она очень ласковая, не бойся показать ей свою любовь.
– Если только она не откусит мне руку.
Кейд рассмеялся, и Харпер приятно было услышать его смех.
Она смотрела, как он кормит и гладит коней, говоря им ласковые слова. Это даже вызвало в ней ревность, если можно было вообще ревновать к этим благородным животным. Но у нее не было никаких прав ревновать его к кому‑либо. С Кейдом у нее было покончено, хотя он и вел себя очень деликатно.
– Если ты захочешь покататься на Серебрянке, я скажу конюху. Он оседлает ее для тебя.
– О, спасибо. Но у меня совсем нет времени, мне надо готовиться к банкету.
– Да, я слышал, ты спланировала грандиозное меню.
– Спасибо. Для меня это серьезное испытание.
– Ты прекрасно с этим справишься.
Харпер улыбнулась, и возникла пауза. Между ними росло напряжение. Она чувствовала это по его взгляду. Ей было невыносимо стоять вот так рядом с ним.
Она могла не справиться с собой.
– Пожалуй, мне пора идти спать, – сказала Харпер. – Уже поздно.
– Я отвезу тебя домой.
– Нет, спасибо, я пройдусь пешком.
– Тогда и я с тобой прогуляюсь.
– Зачем, Кейд? – спросила Харпер.
– Как зачем? Я хочу, чтобы ты благополучно добралась домой. Ведь я сегодня чуть не наехал на тебя…
– Кейд, я дойду сама. Спасибо, но лучше нам не видеться. Мне… мне это очень тяжело.
Еще раз погладив Серебрянку, Харпер повернулась и вышла из конюшни.
Когда на следующее утро Кейд спустился на кухню, там сидели его мать с Лили и пили кофе. Меньше всего на свете ему хотелось сейчас видеть их – ведь именно они устроили всю эту неразбериху. Теперь он жаждал видеть Харпер, хотя должен был держаться от нее подальше. А ведь он сам поставил это условие, а теперь желал нарушить его.
Она притягивала его к себе как магнит, и он ничего не мог поделать с этим.
Кейд хотел уйти, но мать с сестрой заметили его.
– Привет, Кейд! Куда путь держишь? – воскликнула Лили. – Садись с нами и выпей кофе.
– Да, – сказала мать. – Ирен приготовила для тебя завтрак. Поешь, пока он не остыл.
– Я не голоден, – ответил Кейд, входя на кухню. Сев за стол, он запустил руки в волосы.
– Ты ужасно выглядишь, – сказала Лили. – Какой‑то взъерошенный, и глаза покраснели. – Она умела говорить очевидные вещи.
– Я плохо спал, – сказал Кейд.
Лили налила ему чашку кофе.
– Надеюсь, ты не заболел, – сказала мать, озабоченно сдвинув брови, как это было в его детстве, когда он простужался.
– Да, заболел, – усмехнулась Лили. – И болезнь эта называется «синдром Харпер».
Кейд мрачно взглянул на сестру:
– Очень смешно.
– Надеюсь, между вами все нормализуется, – вмешалась его мать. – Ведь вы почти не видите друг друга.
– Может, они и видятся, но только мы не знаем об этом, – предположила Лили.
– Ну да, вчера вечером я чуть не наехал на нее.
– Что?! – разом вскричали мать и сестра.
– Что случилось, сынок?
– Я возвращался домой после ужина с Мадлен и ее отцом, когда…
– Ты встречался с Мадлен?! – изумленно воскликнула Лили.
– Да, с ней и ее отцом, Мартином Шенном. У меня была деловая встреча, и это мое дело, а не ваше.
– Если там была Мадлен, то это была не совсем деловая встреча, – заявила Лили.
Сестрица его иногда проявляла поистине ослиное упрямство.
– Ну хорошо, пусть будет так. – Кейд не собирался вдаваться в подробности своих отношений со своей бывшей девушкой. Ее отец и Тримэйны давно сотрудничали. Мартин Шенн был крупным поставщиком сена во всем юго‑западном районе. Кейд не виделся с Мадлен почти четыре года и с удивлением узнал, что сейчас она ни с кем не встречается.
– Угомонись, Лили. Продолжай, Кейд. Расскажи нам о вчерашнем вечере. – Мать всегда умело предотвращала ссору между ним и сестрой.
– Ну, я ехал по дороге, а вчера было очень темно. Я даже представить себе не мог, что кто‑то может идти по ней, и мне пришлось резко затормозить, потому что я чуть не наехал на Харпер. Боже, какие у нас с ней были лица!
– Бедная Харпер. С ней все в порядке?
– Думаю, да. Но она не разрешила мне проводить ее до дома.
– Ты сам во всем виноват, Кейд. – Лили без зазрения совести сыпала соль на его рану.
Кейд
