бечевка сгорает и картечь начинает разлетаться в стороны сразу при вылете из канала ствола. Стрельба такой картечью эффективна на дистанции не более трехсот метров, далее, слишком сильный разлет картечин не позволяет вести прицельный огонь.

Оценив боеприпасы Добрый сразу предложил сделать, так называемые, «контейнеры», применяемые при снаряжении охотничьих патронов, когда дробь закладывается в патрон в пластиковом стаканчике, при выстреле дробь, вначале, вылетает из ствола в стаканчике, он постепенно разрушается, и на определенном расстоянии начинается разлет дроби. Практически, прообраз шрапнельного снаряда, только без дистанционной трубки и возможности изменить схему подрыва.

Гном сразу предложил сделать стаканы из своей стеклоткани, по аналогии с корпусами ракет, только без кожаных стяжек, и одновременно, с задней стороны поддона зафиксировать картуз с порохом — и получился прообраз унитарного[1] выстрела.

Оставив Гнома колдовать над снарядами, мы с Добрым и Пугачевым поехали на линию «Викинга», для окончательной организации оборонительного боя.

С учетом всех корректировок, план обороны выглядел следующим образом — воронка, образованная инженерными заграждениями, длиной метров пятьсот, шириной в горловине метров четыреста и сужающаяся метров до двухсот в конце, вдоль стенок воронки поставили небольшое количество противопехотных мин, отпугнуть, если кто полезет вправо или влево, по обеим сторонам горловины установили по пятерке «Клейморов», подрываемых по плану поочередно, для управления ими выкопали неподалеку перекрытые окопчики и небольшие траншеи, перекрытые обрезками досок, чтобы шнур свободно мог двигаться в них. Самая сложная задача, успеть посадить туда человека.

В торце воронки поставили три ДОТа, один сделали дополнительно.

Пушечный, почти по центру, слева около дороги, пулеметный, чуть правее и подальше от дороги, и резервный, со вторым «Браунингом», левее, метрах в ста за пушечным, из него можно прикрыть первую линию от атаки с тыла, либо отход из первой линии, а также предотвратить возможное проникновение с левого фланга, где овраги недостаточно глубокие.

Гном с ракетной установкой и возничим расположится за резервным ДОТОом, дальности стрельбы хватит, запас ракет будет на санях, прикрытый от осадков, ракеты не тяжелые, килограмм по двадцать, справится один.

Восемь казаков (два при пушке) и дюжина сербов будут, в роли «засадного полка», стоять в балке за резервным ДОТом.

Добрый на первом пулемете, я на крыше пушечного дота для общего руководства боем, там сделали небольшой «скворечник». Управление подрывом управляемого минного поля, стрельбой Гнома и засадным подразделением Пугачева, предусматривалось флагами разных цветов. Для «Калашей» нам пошили чехлы, как для охотничьих ружей, и без магазина было вполне похоже, а в горячке боя никто внимания не обратит.

Остальной план, без изменений, только телеги, при необходимости заменить на сани.

Естественно, для Пугачева план звучал немного в укороченном или измененном варианте, например про управляемое минное поле ему сказали, что там пороховые фугасы заложены и бойцы из запалят через нить, пропитанную горючим маслом, а ДОТах буду бойцы с ружьями, но и такая версия ему пришлась по душе. Бывалый солдат сразу понимал, что на такой позиции успех нам обеспечен.

Единственным слабым местом плана обороны оставалась неизвестность по срокам нападения, но с учетом того, что началась распутица, кочевникам не оставалось ничего другого, как ждать, когда землю приморозит. Значит будем смотреть по погоде.

Следующие два месяца, мы до автоматизма отрабатывали реализацию различных сценариев боя и управление в бою, а также проводили пристрелку ориентиров и учебные стрельбы. Мои бойцы раньше уже оценили преимущества бездымного пороха, в этот раз пришел черед удивляться и восхищаться казакам, особенно пушкарям, ведь при стрельбе дымным порохом, можно сказать, только первый выстрел в бою был прицельным, остальные летели куда-то туда.

Для стрельбы Гнома с закрытой огневой позиции, колышками разметили ему аналог циферблата, где цифре на нем соответствовал ориентир на поле, который, я видел в бинокль с крыши ДОТа и мог флагами указать Гному по какому ориентиру пускать ракету, проведенная пристрелка показала, что система работает отлично.

Приближалось Рождество Христово и напряжение нарастало.

Зима в этом году обещала быть суровой, и уже к середине декабря намело немало снега, что позволило нам замаскировать и ежи и ДОТы.

Закупка зимней одежды обошлась нам еще в 80 рублей, но жалеть деньги не приходилось, с отмороженными пальцами много не навоюешь.

Смотря на все, что мы делаем, Пугачев очень быстро учился, очень он хорошо воспринимал все новое, как должное, и, только хитро улыбался себе в бороду, будто что-то знает тайного.

Я замечал это его выражение лица, но ничего не предпринимал, победим, потом поговорим, коли захочет.

И вот второго января 1769 года от полковника Кутейникова прибыл посыльный с депешей, в которой говорилось, что есть подтвержденная разведывательная информация, что орда Крым-Гирея, численностью до 80 тысяч всадников собрана в Балте и готова к походу, но будет ждать окончания рамазана и байрама, то есть поста и праздника, по мусульманскому закону, а байрам в 1769 году выпадал на 10 января.

Дождались наконец-то — точного плана действий Крым-Гирея мы, естественно, не знали, но для достижения успеха, все отряды должны напасть примерно в одно время, при этом расстояние от Балты до Елисаветграда чуть более двухсот километров, а до Бахмута более шестисот по прямой.

Наиболее вероятно, что отряды калги и нуреддина будут дожидаться окончания праздника в Крыму, откуда можно спокойно дойти до Бахмута за четверо-пятеро суток, и выйдя на день-два раньше основной орды, добиться синхронности нападений.

Уф… полегчало. Самое тяжелое — это неизвестность, а сейчас можно сказать «туман войны» частично просветлел, уже не было в нем такой пугающей непроглядности.

Сразу после Рождества Христова, девяносто процентов личного состава вышло на позиции, в ДОТах загодя сделали печки, так что дожидались почти с комфортом, десять процентов людей, каждые сутки, проводили ротацию, одновременно отводя лошадей на обогрев.

Мороз и ветер крепчали, чтобы лошади у передовых разъездов не померзли, пришлось, сократить время дежурства до четырех часов, и вот часов в 10 утра 15 января 1769 года часовой на крыше пушечного дота заметил дежурный разъезд, несущийся так, будто за ними черти гонятся. Орда!!!

Отправил приехавших гусар в село поднять всех в ружье, а самим велел отогреваться. Из пояснений дозорных, я понял, что орда идет медленно, видимо мороз и ветер их сильно утомили, значит запас времени у нас есть, а потом мы их согреем, со всем нашим горячим русским гостеприимством.

Через тридцать минут «комитет по торжественной встрече» был на местах и полностью готов, и еще минут через пятнадцать впереди показалось темное, медленно двигающееся пятно, похожее на мерзкую амебу, выкидывающую в разные стороны от тела ложноножки,