Гущин молча пожал протянутую Игорем руку. Сел рядом.

— Ну как? — спросил.

— Работаем, — скупо информировал Мартынов.

— Кровь — есть?

— Угу. Нашли пару капель. Но не под ветвями, а почти на берегу.

Гущин поглядел на эксперта, уже взявшего мазок с камня. На месте Иванов сможет установить лишь группу крови и проверить совпадает ли она с группой Ларисы.

Мартынов невесело хмыкнул:

— Сегодня вечером я должен быть на свадьбе у лучшего друга. Хорошо хоть, свидетелем отказался быть.

— Сочувствую.

— А, ладно, — отмахнулся Игорь. — Не впервой. Простят.

— Еще успеешь, время ранее.

Мартынов повернул к майору голову и выразил лицом сомнение. Вздохнул.

— Рассказывай, чего еще нарыл. Твой свидетель Кнышев пока нас сюда вез кое-что успел рассказать. Серега даже за окурками по берегу метнулся, собрал штук шесть.

Гущин поведал капитану о том, как сложилась беседа с Дарьей, рассказал о ссоре Ларисы с Львовой и ее причинах. Поделился предположением: преступник — местный, и искать нужно среди физически сильных мужчин. Мартынов думал точно так же, поскольку криминалисты уже отметили глубокие овальные отметины на берегу, а следов от волочения не было и на теле Ларисы.

— Я практически уверен, что он тутошний. Возможно даже из Игнатово, — закончил Гущин.

Игорь в задумчивости глубоко закусил уголки губ от чего стал напоминать мыслящую рыбу. Эта манера, надо сказать, дала Мартынову прозвище «Окунь», так как в моменты активной мозговой деятельности капитан еще и глаза слегка выкатывал. Игорь на прозвище не обижался, он был заядлым рыбаком и иногда пошучивал: «Окунь, ребята, хищник. Вот если б вы меня «карасем» или «плотвой» прозвали, тогда бы — да, тогда — обидно».

— Не исключено, — согласился Миронов.

— Не исключено? — изумился Станислав. — Ты думаешь, Водяной случайно нашел это место и кого-то здесь подкараулил?

— Место, — сказал Игорь и встал с бревна. — Все дело в месте, Стас. — Капитан засунул руки в карманы отутюженных франтовских брюк, покачиваясь на носках ботинок, оглядел затененные склоны оврага. — Я боюсь, что мы можем упереться в одну версию и поставить во главу угла жертву. А позже первопричиной окажется — место. — Нависнув над головой сидящего майора, Мартынов предложил: — Приглядись внимательно, Стас… Попробуй поймать ауру этого оврага…

Гущин тоже был профессионалом и разжевывать мысль ему не требовалось. Два часа назад Стас уже сидел в «шалаше», смотрел сквозь листву на поблескивающую под солнцем воду, разглядывал ровно выстланный камнями «пол». Он так пленился этим местом, что даже вспомнил детство босоногое!

Представить здесь убийцу получилось просто. Прибрежный «шалаш» как будто создан для уединения и мечтательности… А в случае с убийцей — предвкушения.

Стас буквально увидел, как преступник раз за разом возвращается сюда. Он грезит эти местом, он им — болен… Он ждет, когда подвернется случай! Когда здесь наконец-то появится одинокая девушка!

Все это, видимо, Мартынов почувствовал, едва попал в лощину. И в этом была разница между Станиславом, не любившим расследовать немотивированные преступления, и Игорем — умевшим примирять на себя личину маньяка. Способным заставить себя мыслить в русле этих выродков.

— Ты думаешь… Ларисе просто не повезло? — проговорил майор.

— Я ничего конкретного пока не думаю. Я просто строю версии. Работаю по двум направлениям. Обычно Водяной выслеживал своих «русалок» и никогда не нападал спонтанно, из-за угла. Что изменилось в этом случае… — капитан поморщился. — С этим надо разбираться. Навряд ли он еще кого-то здесь кромсал — от дороги далеко, а даже самая бестолковая девушка не пойдет с незнакомцем на пустынный берег. Но место… ты сам видишь какое. Удобное, укромное, притягательное, через несколько дней начнутся дожди, все следы смыла бы вода. Мечта маньяка, Гущин, а не место.

— Да, Водяной мог им «заболеть».

— Вот-вот, — Игорь закинул руку назад, взъерошил волосы на затылке, отчего стильная прическа приобрела залихватский деревенский вид. — Надо поработать на турбазе. Обратить внимание на постоянных клиентов. На молодых мужчин, что год из года приезжают сюда без подружек и приятелей…

Мартынов стремительно набрасывал план следственных мероприятий. Взгрустнувший Гущин думал: «Куда мне до него. Мой потолок — представить себя пионером, а не зверем. Игорь вон… в один момент учуял, чем здесь «пахнет». Ауру поймал».

Гущин был к себе несправедлив. Ему следовало сделать поправку на то, что он шел сюда вместе с говорливым местным жителем. Отправился из поселения, чьей атмосферой уже проникся донельзя и мыслил преимущественно в том разрезе.

Мартынов же напротив — приехал сюда уже нацеленным и сразу вклинился в работу. Отринул суету, взял подготовленный коллегой след и начал мыслить широко.

Словно поняв, что опечалило майора, Мартынов произнес:

— Ты молоток, Стасище. Вовремя предупредил, что светиться здесь ненужно. Транспорт подогнал. Что думаешь делать дальше?

— Работать, — пожал плечами Гущин.

— Это понятно. А конкретно?

— У тебя есть список жителей Игнатово и Заборья? Мужчин в возрасте от двадцати пяти до тридцати пяти лет. — Обычно серийные убийцы умещались в эти возрастные рамки.

Мартынов вернулся на бревно, перекинул руку за спину Гущина. За бревном лежала папка, из которой Игорь достал два листка со списком жителей двух близлежащих деревень.

— Бери, — сказал. — Я себе из компа еще распечатаю. Мужики, там, кстати, уже отмечены. Не буду напоминать, что нам нужен гедонист с отличной маской нормальности.

— Угу. Если учитывать еще и определенную физическую силу, то в Игнатово таких немного. Я по дороге поболтал с Кнышевым, тот насчитал девять человек. Я этих фигурантов еще не видел и не могу сказать, кто из них обладает хорошими внешними данными…

— Мужчин из окружения депутата ты уже исключил? — перебивая, прищурился Мартынов.

— Я не исключил даже Кнышева. Проверь, кстати, его алиби.

— Зачем? Он ни по каким параметрам не проходит.

— Да знаешь ли, — поморщился Станислав, — не люблю я доброхотов.

— Считаешь, он мог намеренно к следствию «прилипнуть»? — Коллеги знали, что некоторые серийные убийцы сами ищут контактов со следствием и пытаются как-то влиять на его ход.

— У Кнышева есть машина. А мы сосредоточилось на поисках преступника-автомобилиста. Историк мог уводить от себя подозрения.

— Кнышев, прежде всего, не смог бы поднять Ларису на руки. Да даже если здесь поработал он, то с остальными «русалками» у него ничего б не вышло: его внешность молодых амбициозных девушек не привлекает. И возраст, Гущин, возраст!