в этой тяжёлой руке и боль в сердце от таких грязных слов от моего любимого мужчины.

А любимого ли? Разве могла я полюбить это чудовище?

Максим стоял и продолжал смотреть на меня в упор, как будто даже не заметив удара. Только покрасневшая щека говорила о том, что он должен был почувствовать степень моего негодования.

— Я человек. По крайней мере, так считает ваш Союз! И здесь оказалась, как и ты, не по своей воле. Сопротивляться тебе не стала, чтобы не переломал в порыве страсти! — говорить о том, что я сама хотела Макса я теперь и под страхом смерти не буду. — И да, ваша сила на меня, вроде как, не действует. Проверяли мы это дважды: с братом и другом, больше об этом никто не знает. Ещё вопросы есть?

Чадов продолжал стоять и подозрительно смотреть на меня.

А я плюнула. Пусть что хочет, то и думает! Мужики пошли! Ухаживать, говорит, буду! Нравишься, говорит! А тут за подставную проститутку принял! Да ну его!

— Окно слишком высоко. Если ты меня подсадишь — я могу попробовать оторвать доску! — сказала я, и тут же замолчала, потому что за дверью послышались шаги.

Макс, схватив меня, оттащил к стене за дверью, и жестом приказал молчать. После нескольких щелчков замка, железная дверь со скрипом открылась, и в комнату кто-то заглянул.

Со своего места мне не было видно лица, но я и не пыталась его рассмотреть. Мне бы не дышать и приобрести невидимость…

Пока я изображала мышку, Максим начал действовать. Он со всей силы ударил босой ногой в дверь, которая врезалась в нашего похитителя. Послышался сдавленный стон, и Чадов поспешил закрепить успех: рванул ручку на себя и набросился на оглушённого охранника. После недолгой возни, Максим вырубил этого мужика. Рассмотрев лицо, я убедилась, что именно его вчера видела стоящим у этой двери.

— Вчера их было двое! — сказала я Максу, опасаясь, что сейчас из-за угла покажется и второй громила.

Максим помчался наверх по лестнице, и через десять секунд снова послышалась возня. Я тихо молилась, чтобы победил мой Макс, но ведь у похитителей может быть оружие!

Когда я услышала выстрел, внутри всё оборвалось… Я, шатаясь, пошла наверх и выдохнула с облегчением, увидев на площадке первого этажа живого Макса! Я рванула к нему оставшиеся несколько метров и повисла на шее. Как же я была рада, что он жив.

Повернув голову вправо, я увидела мёртвого парня и пискнула. Раньше мне не приходилось видеть покойников. Чадов подхватил меня на руки и занёс в ближайшую комнату.

— Сиди тут! Я сейчас пойду свяжу первого, потом позвоню, и люди из Союза скоро будут здесь! — Он развернулся, чтобы уйти.

— Подожди! Тот, второй… Это не тот, о котором я говорила! Значит их трое! Со мной вчера разговаривал такой большой мужик! — и я подняла руки вверх для наглядности, обрисовывая похитителя.

Макс кивнул и вытащил из-за спины пистолет. Потом вышел из комнаты, и я осталась одна. Страшно было неимоверно! Может попробовать выбраться из здания? Зачем ждать представителей Союза? Но ослушаться приказа Макса я побоялась, вдруг третий бандит ходит где-то рядом… Скорее бы это всё закончилось. Да я вчера не так боялась, как сейчас!

Спустя некоторое время вернулся Чадов и принёс мне мою обувь. Сам он тоже был обут.

Не успела я застегнуть свои босоножки, как в дверь ворвались двое "людей в чёрном". От неожиданности я завизжала — с этим похищением нервы ни к чёрту!

— Мы пришли на помощь! Вы в безопасности! Как вас зовут?

— Саша. Александра Миронова.

— Вы ранены?

— Нет…

Дальше последовали расспросы о деталях похищения. Чадов отвечал на львиную долю, я же только о том, как меня похитили.

Когда же разговор дошёл до места, где Максима накачали наркотиками, представители с удивлением уставились на меня. А я с честным лицом сказала:

— Он меня не тронул… Почти… Но как видите, я жива и здорова! И претензии имею только к тем, кто меня похищал!

Максим во время моей речи смотрел на меня и потом не сразу смог оторвать взгляд. Интересно, что он хотел увидеть?

— Вас нужно отвезти в клинику для процедур. Выведем наркотические вещества и проверим степень урона, нанесённого организму, — сказали Максу. — А вы как себя чувствуете? — этот вопрос уже мне.

— Хорошо я себя чувствую! Можно меня домой? — спросила я.

Скептически оглядев меня с ног до головы, представитель кивнул.

Он поднялся и протянул мне руку.

— Саша! — начал было Макс, но я его перебила:

— Потом! Всё потом! — я хотела поскорее выйти из этого помещения и уж точно не собиралась ехать в клинику вместе с Максом.

Да и в памяти засело его предположение о том, что меня "подложили", поэтому разговаривать с ним сейчас у меня не было никакого желания. Я вышла из комнаты вместе с сотрудником Союза, в коридоре мне предложили накинуть чёрный пиджак, и я не стала отказываться. Идти домой в одной рубашке не хотелось.

Потом меня довезли до дома и я, наконец-то впервые за этот бесконечный день, выдохнула спокойно. Хотя на прощание сотрудник Союза, назвавшийся Алексеем, всё же добавил ложку дёгтя:

— Александра Яновна, не все преступники были в здании. Как минимум одному удалось уйти! И мы подозреваем, что это был главарь и организатор. Поэтому за вами будет закреплена охрана. На ближайшие сутки это я. Потом мой напарник Олег. Как только решите выйти из дома — наберите меня! Я буду дежурить в машине, — и указал на чёрный седан, на котором мы и приехали.

— Так у меня же нет телефона! — спохватилась я.

Раньше я даже не задумалась, что что-то забыла или потеряла. Сумочку, что была при мне вчера, я уже и не надеялась увидеть. У меня есть я, живая и невредимая, и этого достаточно.

— Совсем забыл!… Вот! — Алексей, сбегав к машине, достал с заднего сидения мою сумочку.

Потом проводил до квартиры, и я осталась одна в тишине нашей маленькой прихожей.

Ну может наличие охраны и неплохо… Конечно, непривычно, зато можно быть уверенной, что этот кошмар не повторится.

Прострация и активность в одном флаконе — вот как можно было назвать моё состояние на ближайшие четыре часа. Я приняла душ, выпила горячий чай, полежала, включила телевизор, выключила телевизор. Попыталась поесть, но не получилось. Поспать тоже не удалось.

Как назло энергии было хоть отбавляй, а мысли в голове роились как пчелы, не давая забыться.

Я точно не беременна, ведь мои "женские