отражались тысячи фейерверков и все звезды Млечного пути.

Ши Мэй так и застыл на месте, пока широко улыбающийся Мо Жань не схватил его за плечо. Пришедший в себя юноша осторожно пощупал лоб Мо Жаня и поспешно отступил в сторону.

– А-Жань.

– Да.

Ши Мэй снова внимательно посмотрел на него. Хотя на губах юноши играла слабая улыбка, в его глазах стояли слезы:

 – К счастью, ты все еще жив.

Мо Жань улыбнулся, почесал в затылке, а потом махнул рукой:

– Дурак, что со мной могло случиться, я...

Он хотел сказать еще что-то, но кто-то снова отдернул теплый занавес и ворвался в комнату.

 – Сюэ Мэн?

Все-таки Сюэ Мэн был той еще мелочной душонкой. Даже когда в Цайде с неба сыпались демоны, он и то не был таким мрачным и не сжимал губы так плотно, как сейчас, когда увидел, что Мо Жань очнулся. На мгновение Сюэ Мэн замер, а потом повернулся к Ши Мэю и требовательно спросил:

– Когда он проснулся?

Ши Мэй на мгновение замер в нерешительности, прежде чем ответить:

– Только что.

Сюэ Мэн хмыкнул, все еще не желая смотреть на Мо Жаня.

Честное слово, как дитя малое! Кто-то кроме него находится в центре внимания, и он уже ходит мрачнее тучи. Стащишь у такого конфетку, полдня будет дуться.

Но Мо Жань был в хорошем настроении и не хотел спорить с Сюэ Мэном. Вместо этого он с улыбкой спросил:

– Кажется, я долго провалялся без сознания. Кто принес меня обратно?

– Кто еще это мог быть, – Сюэ Мэн спрятал руки за спину, а его лицо стало еще мрачнее, – кроме учителя?

– О! – ошеломленно протянул Мо Жань.

Фрагменты обрывочных воспоминаний снова закружились перед его глазами. Когда он очнулся, то был так счастлив, что все другие мысли вылетели у него из головы. А когда все случилось, он вообще сомневался, не были ли эти видения его лихорадочным бредом.

Он задумался, пытаясь восстановить в памяти случившееся:

– Учитель... младший брат Ся...

Услышав его слова, Сюэ Мэн вздрогнул всем телом, после чего грубо бросил:

– Так ты видел?

– Что именно?

– Что младший брат Ся – это Учитель.

Раньше такая мысль приходила в голову Мо Жаня, но, когда это было произнесено вслух, он был поражен и невольно побледнел:

– Что?!

Сюэ Мэн резко повернулся к нему. По его лицу казалось, будто он изо всех сил пытался сдержать рвущиеся наружу эмоции.

– Что? Я думал, ты уже знаешь.

– Откуда я мог знать?! – закричал Мо Жань. – Я же валялся без сознания... но до этого смутно... показалось, что я смутно вижу, как их силуэты сменяют друг друга… и я...

Он вспомнил то время, что он провел с Ся Сыни в Персиковом Источнике. Времена, когда они жили и спали вместе, вспомнил события на острове Линьлинь и золотую заколку, выпавшую из одежд Чу Ваньнина, когда Мо Жань пытался раздеть его.

И платок с вышитыми цветами яблони.

И одежду из ледяного шелка, меняющую размер вместе с владельцем.

И горшочек супа в руках Ся Сыни.

То, как он гордо задирал подбородок и кричал на своего старшего брата, а Мо Жань трепал его по волосам и обещал, что, раз уж они братья, то он всегда будет заботиться о нем.

Осколки воспоминаний мелькали перед глазами. В какой-то момент безразличное лицо Чу Ваньнина и поджавшего губы Ся Сыни почти  наложились, одновременно появившись перед его внутренним взором.

Однажды Мо Жань сказал Ся Сяни, что Чу Ваньнин плохой человек и не нравится ему.

Но было время, когда он старательно расчесывал длинные волосы Ся Сыни.

Эти волосы были такими мягкими. Они текли между его пальцами, как разлитые чернила.

Если подумать, это было такое знакомое ощущение...

Мо Жаню казалось, что его голова сейчас взорвется. Он несколько раз обошел комнату по кругу, повторяя:

– Учитель – это младший брат Ся… Учитель – это братишка Ся… Учитель – это…

Он резко остановился, чувствуя, что сходит с ума от отчаяния.

– Что за шутка, как Учитель может быть Ся Сыни?

– А-Жань...

Мо Жань не знал, смеяться ему или плакать:

– Да, у них много общего, но... они все равно разные. Братик Ся такой хороший человек, как он может...

– Что ты хочешь сказать? – внезапно Сюэ Мэн прервал его. Пара похожих на острые мечи глаз теперь в упор смотрела на Мо Жаня. – Брат Ся такой хороший человек? Так почему же такой хороший человек не может быть Учителем?

– Конечно, я не говорю, что наш учитель плохой человек, но братик Ся всегда был так искренен со мной. Я относился к нему, как к родному младшему брату. Как я могу поверить твоим словам, что это – Учитель? Ты думаешь, я смогу принять...

– Брат Ся искренний? – зарычал Сюэ Мэн. – А Учитель, значит, лицемер?

Услышав признаки надвигающейся бури в его голосе, Ши Мэй потянул Сюэ Мэна за рукав.

– Молодой господин, подумайте о том, что вам сказал дядя! А-Жань только что проснулся и...

Но Сюэ Мэн стряхнул руку Ши Мэя, его карие глаза вглядывались в лицо Мо Жаня, а вены на шее вздулись от гнева, словно он был готов в любой момент наброситься на него и раздавить, как ядовитую змею.

– Мо Вэйюй, скажи прямо, почему Учитель не может быть Ся Сыни? Почему он не заслуживает того, чтобы ты назвал его “искренним”? Скажи, как можешь ты в своем сердце считать его лицемером?

Мо Жань уже устал от того, что на него нападают без причины. Но ему не впервой было видеть Сюэ Мэна таким. В прошлой жизни, после того, как он стал Императором, каждый раз, когда они встречались, Сюэ Мэн демонстрировал свой дурной нрав.

Раздраженный, он нахмурился:

– Это наши с ним дела. С чего тебя вдруг так волнуют наши отношения?

– Что за дела у тебя с ним? – закричал Сюэ Мэн. – И вообще есть ли ему место в твоем сердце?

Мо Жань рассмеялся.

– Ты болен, Сюэ Цзымин, или с ума сошел? Послушай Ши Мэя, иди в Зал Даньсинь к дяде и учителю, да расспроси их, – сказав это, он повернулся к Ши Мэю и, подхватив его под руку, двинулся к выходу.

Сюэ Мэн замер на месте, как будто изо всех сил пытаясь подавить