Кругом стоял такой шум, треск, гул, грохот, вой, что ДозирЭ подумал о кадишском штурме, как о легкой прогулке. Посланцы Фатахиллы изумили защитников крепости не только своей безоглядной храбростью, но и полным пренебрежением к своим убитым товарищам. Зачастую они сбрасывали тела погибших во рвы и таким образом быстро их заполняли. Гарнизонные циниты не на шутку перепугались. Сколько же всего этих флатонов участвует в нашествии, если они настолько равнодушны к своим собственным многотысячным жертвам?

А гибли они в огромном количестве, ведь противостояло им великолепное гарнизонное войско, защищенное высочайшими стенами и оснащенное самым лучшим оружием, какое только существовало на континенте.

Десятки тысяч погибших, реки крови. Дым. Страх. Смерть.

Внутренняя галерея была шириной шагов двадцать и состояла из зал, разделенных массивными каменными колоннами. В каждой зале распоряжался главный десятник или айм. Здесь имелись проемы для метательных механизмов и сами механизмы, прямые и наклонные бойницы для лучников и особые отверстия у пола для сбрасывания свинцовых ядер под самое основание стены. В особых глубоких нишах хранилось огромное количество колчанов со стрелами и разные метательные снаряды. Удивляли всякие хитроумные приспособления: одни предназначались для отталкивания штурмовых лестниц, другие для приготовления расплавленного свинца или дорианского масла. Их выливали на врага. Несколько таких зал, расположенных между двумя башнями, называли «галерой». Воины одной галеры могли долгое время сражаться, не опираясь на помощь извне. Точно так, как и в Кадише.

ДозирЭ осторожно выглянул наружу, где внизу, на широком уступе, расположенном на высоте в сорок мер, сражалась первая линия обороны авидронов, потом попросил у лучника его огромный тугой лук, самый мощный из тех, которые были в употреблении у воинов Инфекта, и выпустил в сторону флатонов одну за другой два колчана стрел. Стрельба из такого лука требовала особой силы и сноровки, которые достигались долгими ежедневными тренировками, специальными упражнениями и участием в различных состязаниях, поэтому молодой человек вряд ли в кого-нибудь попал и, расстроенный, вернул лучнику его страшное оружие. Лучник принял лук и уже второй стрелой хлестким точным выстрелом, с расстояния не меньше трехсот шагов, убил флатона. Стрела вошла ему в голову чуть левее носа. Островитянин взмахнул руками и рухнул замертво. ДозирЭ и Идал не смогли сдержать своего восхищения…

Шел только первый день осады Дати Ассавар, а флатоны уже разметали все заградительные сооружения и по сотням лестниц карабкались на стены. Посланников Фатахиллы поливали расплавленным свинцом, специальные механизмы отталкивали или переламывали лестницы, пращники меткими бросками сбивали больше половины тех, кто взбирался наверх. Но флатоны с невероятным упорством атаковали и атаковали, издавая протяжный волчий вой на тысячу голосов. Этот не смолкающий ни на миг, набегающий волнами вой заглушал все остальные звуки, приводил воинов гарнизона в ярость, но одновременно внушал какой-то животный ужас.

Эйфория, которая охватила авидронов в первые моменты боя, быстро прошла. Уже к полудню, когда подсчитали, что ранено и убито более тысячи защитников крепости, начальник гарнизона стал мрачнее тучи. Флатоны же не останавливались, всё наращивали и наращивали давление, штурмуя внешнюю стену сразу по всей длине. Всё чаще вспыхивали стычки в разных местах первой линии обороны – на уступе стены. Пока, в результате жарких схваток, флатонов удавалось скинуть вниз, и всё же многие военачальники были обескуражены: ведь ранее считалось, что Дати Ассавар штурмовать вообще невозможно и этого никто никогда делать не будет.

К вечеру воины Темного океана смогли захватить один из участков уступа стены, открытую площадку шириной в двести пятьдесят шагов, расположенную между двумя башнями. Дальше отсюда можно было либо взбираться по лестницам на верхнюю часть стены, где тридцатью мерами выше располагалась основная линия обороны, либо перебежать по подвесным мостам в башни. Когда флатонам удалось перебить сотню авидронов, защищавшую это укрепление, подвесные мосты вдруг подняли, и нападающие оказались отрезаны от башен. В тот же момент сверху на флатонов обрушился ураганный огонь. Все они погибли, погибли и те, кто пришел им на помощь, однако горстке островитян удалось закрепиться. Не успели защитники крепости оглянуться, как флатоны уже подтащили несколько лестниц, приставили их к верхней части стены и стали ловко по ним взбираться.

ДозирЭ и Идал оказались как раз над тем участком, который был захвачен. В их галеру прибыли свежие отряды авидронов. Численность находящихся здесь воинов утроилась, а вскоре сюда спустилась внушительная группа военачальников, среди которых был красавец Ибабд и даже сам начальник датиассаварского гарнизона эрголий Трэминт.

Военачальники остановились неподалеку от двух друзей и принялись с жаром обсуждать сложившееся положение. В бойницы и метательные проемы то и дело влетали флатоновские стрелы, и, когда точным попаданием в сердце был убит один из телохранителей Трэминта, благородные мужи поспешили укрыться в безопасной части галереи.

– Надо опустить мосты и атаковать их врукопашную, – жарко убеждал Ибабд начальника Дати Ассавар.

– Это очень опасно – флатоны могут ворваться в башни, – задумчиво отвечал Трэминт. – Сейчас они в западне и вряд ли смогут доставить нам какие-либо неприятности, но, если ворвутся хотя бы в одну башню – наше положение станет незавидным. Тем более, как мы видим, флатоны часто побеждают в единоборстве…

– Что же мы, не сможем выбрать из девяноста тысяч человек две сотни отчаянных рубак? – упорствовал Ибабд. – В моем монолите есть «бессмертные» с золотыми платками. Десятка этих опытных жестоких убийц хватит, чтобы выкинуть мерзавцев за парапет…

Тут Ибабд заметил ДозирЭ и показал на него рукой:

– Или взять, допустим, вот этого доблестного рэма. Перед тобой знаменитый ДозирЭ – в прошлом монолитай, бывший воин Белой либеры. Тот самый…

– ДозирЭ? Что-то такое слышал, – с интересом посмотрел на молодого человека начальник гарнизона.

– Сейчас он подчиняется непосредственно Круглому Дому и не числится в наших рядах. Но думаю, не откажется возглавить атаку. Он необыкновенно храбр и обладает удивительными способностями. Я своими глазами видел его в Грономфе, на Арене, когда он один побил шестерых бедлумов. Сам Алеклия тогда отметил его мужество.

Трэминт нетерпеливым жестом подозвал воина.

– Хочешь ли ты сразиться с флатонами и прославиться на всю Дати Ассавар? – спросил он.

ДозирЭ через метательный проем осторожно выглянул наружу и цепким взглядом оценил обстановку. На уступе стены находилось не менее пятисот флатонов. Их густо обстреливали со всех сторон, и погибали они десятками, но в то же время с земли, по двум десяткам лестниц им на смену бесконечными муравьиными вереницами взбирались новые и новые воины.

– Дайте мне сотню «бессмертных» из пешего монолита Кадишской либеры, и я очищу вам эту стену, – самонадеянно ответил молодой человек.