степень этого отказа может быть различной, а вместе с тем различна и степень вульгаризации политической экономии. Интенсивность вульгаризации различна на различных этапах кризиса буржуазной политической экономии. Более того, она изменяется и в пределах одного и того же этапа в зависимости от того, какие формы экономических процессов используются буржуазными идеологами для затушевывания сущности этих процессов. В самом деле, с точки зрения гносеологии вовсе не безразлично, что лежит в основе той или иной концепции: сущность изучаемого явления в ее связи с формой этого явления (например, стоимость товара и его цена); существенная форма явления (например, цена производства) или внешняя, поверхностная форма, взятая в отрыве от сущности явления (например, рыночная цена товара). Таким образом, характер лежащих в основе буржуазных концепций экономических форм выражает различную степень интенсивности вульгаризации науки, которая тем больше, чем дальше такие формы отстоят от сущности изучаемых экономических явлений, и тем меньше, чем они ближе к этой последней.

Такой подход к буржуазной экономической идеологии позволяет уловить главное направление ее развития. Кризис буржуазной политической экономии предстает перед нами в движении и развитии, а не как единовременный акт, не как нечто неизменное и застывшее» / Там же.

177

Там же. По мнению автора, «своеобразие интенсивной формы развития кризиса буржуазной политической экономии состоит в том, что лежащие в ее основе изменения апологетических приемов не выходят за пределы собственно экономической теории, а потому она может быть также названа экономической формой вульгаризации. Однако эти пределы ограничены при всем многообразии форм экономических процессов, используемых в апологетических целях. Экономическая форма апологии капитализма не в состоянии полностью исключить возможность понимания действительного процесса – если не его сущности, то хотя бы его формы. Если познание вообще, социально-экономических процессов в том числе, по своей природе бесконечно, то экономическая вульгаризация имеет свои объективные пределы во внешней, конкретной форме явлений. Именно поэтому на определенном этапе развития вульгаризации возникает необходимость выйти за пределы собственно экономического поля, необходимость в иной, отличной от интенсивной форме вульгаризации». / Там же. С. 211.

178

Сэй Ж.Б., Бастиа Ф. Трактат политической экономии / Ж.Б. Сэй; Экономические софизмы. Экономические гармонии / Ф. Бастиа. М., 2000. С. 29. «По общепринятому пониманию, богатыми людьми называют тех, – пояснял Ж.Б. Сэй, – кто обладает большим количеством этих благ, имеющих определенную ценность. Но когда речь идет о том, чтобы изучить, как образуются, распределяются и потребляются богатства, то этим же именем называют все предметы, заслуживающие его, независимо от того, много ли их или мало, точно так же как зерном называется как отдельное зерно, так и целый мешок этого товара» / Там же.

179

Смит А. Исследование о природе и причинах богатства народов. Т. 1. С. 30.

180

Там же.

181

Сэй Ж.Б., Бастиа Ф. Указ. соч. С. 29–30.

182

Маркс К., Энгельс Ф. Соч. Т. 23. С. 124.

183

Сэй Ж.Б., Бастиа Ф. Указ. соч. С. 30.

184

Там же.

185

Там же.

186

Там же.

187

Там же. С. 31.

188

Там же.

189

Там же. С. 30.

190

Там же. С. 31.

191

Афанасьев В.С. Первые системы политической экономии (Метод экономической двойственности). М. 2005. С. 152.

192

В теории Ж.Б. Сэя «основные элементы капиталистического производства – наемный труд, капитал и частная земельная собственность – оказались “очищенными” от своей капиталистической формы и превратились соответственно в труд вообще, в средства производства и землю. Подменяя процесс производства стоимости и прибавочной стоимости процессом создания потребительной стоимости, Ж.Б. Сэй пытался изобразить в качестве источников стоимости факторы, принимающие участие лишь в процессе труда, т. е. в создании потребительной стоимости, а именно труд, средства производства и землю. Так возникла вульгарная теория трех факторов производства Ж.Б. Сэя» / Афанасьев В.С. Этапы развития буржуазной политической экономии (Очерк теории). С. 216.

193

Маркс К., Энгельс Ф. Соч. Т. 26. Ч. III. С. 529.

194

Маркс К., Энгельс Ф. Соч. Т. 26. Ч. II. С. 233.

195

Маркс К., Энгельс Ф. Соч. Т. 23. С. 18.

196

Сэй Ж.Б., Бастиа Ф. Указ. соч. С. 171.

197

Там же. С. 193.

198

Там же. С. 160.

199

Там же. С. 165.

200

Там же. С. 161. «Но свобода имеет только одну форму. Всякий, кто убежден, что каждая частица, входящая в состав жидкости, содержит в себе самой силу, устанавливающую общий уровень, придет к заключению, что самое простое и самое верное средство достигнуть такого уровня – не мешать. Следовательно, всякий, кто признает, что эта точка отправления верная, т. е. что интересы гармоничны, согласится и с практическим решением социальной задачи: воздерживаться от вмешательства и не перемещать интересов.

Принуждение, наоборот, может обнаруживаться, смотря по различным точкам зрения, в бесчисленных формах. Школы, исходной точкой которых служит то положение, что интересы враждебны друг другу, еще ничего не сделали для решения задачи, они только исключили из нее свободу. Им еще придется отыскивать среди бесконечных форм принуждения наиболее подходящую форму, если только она может быть найдена. А потом им придется преодолеть последнее затруднение – заставить всех, т. е. людей свободных, признать эту предпочтительную форму принуждения» / Там же.

201

Там же. С. 163. «И этим объясняется, каким образом в их сердцах живет еще какая-то сентиментальная филантропия, тогда как из уст истекает ненависть. Каждый из них бережет всю свою любовь для общества, но такого общества, которое создает в своем воображении, а что касается общества действительно существующего, в котором нам приходится жить, то чем скорее рухнет оно к их удовольствию, тем лучше, потому что на развалинах