Значит, если даже предположить, что возникает вопрос со сроком давности, по правде говоря, очень трудно что-то усмотреть в поведении господина Абрамовича, что могло бы привести господина Березовского к мысли, что господин Абрамович что-то сделает против господина Глушкова.

Во-вторых, поведение господина Березовского не было вызвано его страхом за безопасность господина Глушкова, даже если предположить, в отличие от наших аргументов, что он действительно боялся. Господин Березовский тем не менее продолжал осуществлять ядовитую, очень яркую, очень громкую публичную кампанию против российского правительства с тех пор, как он приехал в Англию в конце 2001 года. Эта кампания включала публичные заявления, что с 2003 года его заставили выйти из «Сибнефти», что российское государство, действуя через господина Абрамовича, его на это вынудило.

В июле 2005 года господин Березовский объявил о своем намерении подать этот иск, который, как мы считаем, был частью очень тщательно спланированной программы пресс-конференций, пресс-заявлений разным агентствам, средствам массовой информации как в России, так и за пределами России. Эта кампания была умышленно рассчитана на то, чтобы добиться максимального воздействия на общественность в России. И в этих заявлениях он говорил, что он активно готовится к подаче иска.

В своих четвертых свидетельских показаниях господин Березовский заявляет, что он пытался публично не винить господина Абрамовича за то, что произошло до того, как господин Глушков покинул Россию. Однако общедоступно, общеизвестно, что это заявление является неправдой. Поведение господина Березовского в течение четырех лет до начала этого судебного разбирательства полностью не соответствует утверждению, что какой-либо страх за положение господина Глушкова влиял на его поведение.

Господин Глушков покинул Россию в июле 2006 года, иск же не был подан господином Березовским до июня 2007 года. Это никоим образом нельзя описать как ближайшие сроки.

По показаниям доктора Носовой, материалы для этого разбирательства готовились с 2004 года. Мы знаем, что фирма Curter Ruck проводила опрос господина Патаркацишвили в 2005 году.

Объяснения, которые давались господином Березовским относительно этой задержки после того, как господин Глушков покинул Россию, не содержат такой аргумент, что это было очень сложное дело. Он объясняет это так, что он постоянно боялся, что господин Абрамович заставит российское правительство помешать господину Глушкову получить политическое убежище.

На самом деле совершенно очевидно, что господин Березовский не испытывал такого страха по одной простой причине: господин Березовский подал этот иск, пока еще не было решения по заявлению на политическое убежище господина Глушкова. Решение по заявлению господина Глушкова на получение политического убежища было принято в 2010 году, а этот иск был подан в суд в 2007 году.

Что говорит господин Березовский? Что ему сообщили, что если он не подаст этот иск в 2007 году, то он не сможет это сделать по соображениям истечения срока исковой давности. Значит, его желание уложиться в срок исковой давности было сильнее, чем его страх за господина Глушкова в 2007 году. Почему же тогда это желание не могло превалировать в 2006, 2005 годах и даже в 2001 году?

Ваша Честь, уже 16:20. Следующая наша тема — это РУСАЛ.

Судья Элизабет Глостер: Ну, наверное, пора нам прерваться. Как у нас со временем?

Г-н Сампшн: У нас неплохо со временем. Я думаю, что мне 2–2,5 часа завтра понадобится, если вы начнете завтра, как и сегодня, рано утром, то я гарантирую до обеда закончить.

Судья Элизабет Глостер: Господин Рабиновитц, вы ведь не собираетесь начать на этой неделе?

Г-н Рабиновитц: Нет, Ваша Честь. Я даже и не предлагал и не собирался.

Судья Элизабет Глостер: Вы не изменили свою позицию?

Г-н Рабиновитц: С тех пор как мы подали вам наш письменный документ на 930 страницах, нет.

Г-н Сампшн: Я считаю, что мой уважаемый друг должен немедленно встать и начать цитировать этот документ.

Г-н Рабиновитц: Только если мой уважаемый коллега готов сидеть и слушать.

Судья Элизабет Глостер: Хорошо, мы начинаем завтра в 10:15 утра. Всем большое спасибо.

Судья Элизабет Глостер: Да, господин Сампшн, прошу вас.

С заключительной речью выступает господин Сампшн (продолжение).

Г-н Сампшн: Первостепенным пунктом иска по РУСАЛy является вопрос, имел ли господин Березовский когда-либо долю в РУСАЛе или каких-либо активах, связанных с РУСАЛом, потому что очевидно, что если у него их не было, то все остальные вопросы в этой части полностью снимаются.

Мы исходим из того, что это предположение фактически терпит крах, учитывая устные показания господина Березовского. Он единственный свидетель тех устных обменов мнениями, на которых строятся его претензии в части РУСАЛа, и мы считаем, что он не смог подтвердить ничего из того, что он утверждал.

Первое, что господин Березовский должен доказать, — что у него был интерес или доля в алюминиевых активах до слияния, так называемые активы «КрАЗа» и Братска. Эти активы впоследствии были внесены в процесс слияния с бизнесом господина Дерипаски. И из этого следует, что если у господина Березовского не было доли в активах «КрАЗа» и Братска, то непонятно, каким образом у него вообще могли возникнуть какие-либо интересы в отношении бизнеса, образовавшегося после слияния.

Первое основание, которое касается будущего бизнеса, соглашение 1995 года, абсолютно необоснованно, даже если исходить из того, что якобы существовала договоренность относительно того, что в 1995 году они договорились о будущих бизнесах. Но и господин Рачков, и господин Розенберг согласились с тем, что эта договоренность недостаточно четкая и ясная для того, чтобы это соглашение было действительным по российскому праву. Действительно, я допускаю, что возможно, что стороны действовали на основании договоренности, которую они считали действительной, но на самом деле она таковой не являлась.

Стороны даже не могли верить, что соглашение о будущих бизнесах 1995 года было достигнуто. Коротко говоря, если бы эта договоренность была, она означала бы, что господин Березовский уже в 1995 году договорился с господином Абрамовичем, которого он в то время практически не знал и которого он презирал как бизнесмена в то время, что последний будет иметь 50 % в любых будущих предприятиях господина Березовского, даже если эти активы управляются совершенно другим человеком, например господином Бадри Патаркацишвили.

Это немыслимое предположение в условиях 1995 года, и представляется, что это заявляется только для того, чтобы дать какую-то юридическую основу для того, чтобы господин Березовский получил возможность выдвигать какие-либо претензии в отношении активов «КрАЗа» и Братска пять лет спустя.