Ни господин Березовский, ни господин Патаркацишвили никоим образом не участвовали в переговорах об этом слиянии до тех пор. И ни один из них ничего не знал об этом слиянии, кроме того факта, что оно произошло. Господин Березовский это не оспаривал в ходе перекрестного допроса. Он сказал, однако, что у него были беседы с господином Абрамовичем до встречи в «Дорчестере» по этому вопросу, а господин Абрамович это отверг, сказал, что этого не было, и в ходе перекрестного допроса никто ему такие вопросы не задавал.

Ни господин Березовский, ни господин Патаркацишвили не принимали участия, никогда не принимали участия в деятельности рабочей группы, которая разрабатывала окончательные условия уже официального договора. И показания господина Березовского гласят, что он даже не знал, что такая рабочая группа существовала. Он признает, что на момент встречи в «Дорчестере» он даже и не видел предварительного договора и ничего не знал о его условиях. И что совершенно невозможно понять, как господин Березовский мог каким-то значимым образом принимать участие в переговорах по слиянию, если он даже не знал, что содержалось в предварительном соглашении сторон.

Нет никаких доказательств того, что господин Бадри знал больше о предварительных переговорах, чем господин Березовский. Наоборот, есть доказательства, что ему сказали об этом уже после того, как произошла встреча в «Дорчестере».

Вторая мысль, которую я хочу озвучить, — это когда господина Березовского спросили: «Вы говорите, что основные условия были согласованы на встрече в „Дорчестере“. Что это были за основные условия?» Ну, немножко подумав, поколебавшись, он сказал: следующие условия: доли между стороной господина Дерипаски и стороной господина Абрамовича; роль господина Абрамовича в качестве управления слитым бизнесом; выбор английского права, которое будет регулировать окончательный договор; цена, то есть вот этот уравнивающий платеж; и условие, что ни одна из сторон, включая господина Дерипаску, не имеет права продавать свои доли в этом слитом бизнесе без согласия других сторон.

Итак, за исключением этого последнего условия — о непродаже по отдельности своих долей — все эти вопросы были согласованы и решены в предварительном договоре, о котором господин Березовский ничего не знал, а все другие стороны, которые присутствовали, уже знали, подписали и активно участвовали в его реализации.

Там есть очень-очень странный параграф, в котором написано, что на этой встрече «Бадри всем нам объяснил, что договор о слиянии будет регулироваться английским правом».

Мы утверждаем, что это абсолютный абсурд. Вот, по словам господина Березовского, появляется господин Бадри, который совершенно не играл никакой роли в переговорах. И он торжественно объясняет господам Абрамовичу, Швидлеру и Дерипаске то, что они уже сами согласовали в документе, который они лично составляли. Это просто глупейшее, абсурдное заявление.

Мы задавали вопросы господину Березовскому по всем этим вопросам в ходе перекрестного допроса. Он не мог нам ответить, он как-то мучился, мекал, но ничего сказать не мог.

Вы помните, Ваша Честь, что в свидетельских показаниях господин Березовский пишет, что уравнивающая сумма была согласована на уровне 575 миллионов. Он сказал, что этот аспект договора его не очень устраивал, но он с нежеланием согласился с этим.

На самом деле ничего такого не происходило, потому что истинная сумма — это 400 миллионов, а не 575.

400 миллионов — это сумма, которая фигурирует и в предварительном договоре, заключенном за десять дней до встречи в «Дорчестере», и в последующем договоре купли-продажи, который был подписан через два дня после встречи в «Дорчестере».

575 миллионов — это увеличенный уравнивающий платеж, уже когда пошли другие переговоры, и эта сумма 15 мая была увеличена в результате добавления в сливаемые активы активов «Братска». Господин Березовский, очевидно совершенно, где-то услышал эту сумму, 575, либо он ее увидел в новом договоре, в майском, когда он готовил свои свидетельские показания. Или, вероятнее всего, у кого-то другого он узнал об этом, потому что кто-то другой это все изучал. У нас такое впечатление, что не было привычки у господина Березовского читать длинные юридические документы. И господин Березовский совершенно неправильно приписал или неправильно отнес эту сумму 575 к первоначальному договору.

В дополнение к показаниям господина Березовского господин Абрамович и господин Хаузер оба дали показания (которые никто не оспаривал) по этому вопросу — что активы Братска были добавлены позже, уже после слияния, и именно это привело к тому, что 15 мая этот договор был пересмотрен с поправкой.

Единственный ключевой момент, о котором говорил господин Березовский, который не содержался в предварительном договоре — это условие о запрете на продажу без согласия всех сторон, которое, по утверждению господина Березовского, было согласовано в «Дорчестере». Мы же утверждаем, что ничего подобного согласовано не было.

Более того, это соглашение о запрете продажи без согласия других сторон является коммерческим абсурдом, коммерческим нонсенсом, и совершенно маловероятно, что это было когда-либо согласовано. И господин Абрамович, и господин Швидлер, и господин Дерипаска отвергают, что это было согласовано. Это вполне убедительно. Как это можно было распространить вообще в качестве обязательства на господина Дерипаску?

Судья Элизабет Глостер: А есть ли ссылка на такое условие или на обсуждение такого условия в каких-либо документах?

Г-н Сампшн: Нет ни одной ссылки.

Судья Элизабет Глостер: А в более позднем договоре?

Г-н Сампшн: Это утверждение содержится только в одном-единственном месте, а именно в устных показаниях господина Березовского.

Это якобы существовавшее условие дало бы возможность любому акционеру заставить другого акционера, который хочет продать на его собственных условиях, не дать просто ему согласия на продажу какой-либо третьей стороне. Отказ господина Дерипаски признать то, что он договаривался об этом, очень убедительно смотрится.

Я думаю, что было бы правильно сказать, что господин Дерипаска не очень, мягко говоря, любил и господина Березовского, и господина Патаркацишвили. В особенности, ему не нравился господин Патаркацишвили. Господин Абрамович объясняет причины этого. Это связано с историей алюминиевых войн, и я думаю, что было бы очень маловероятно, что господин Дерипаска согласился бы вступить в тесные бизнес-взаимоотношения, если бы была согласована даже норма о непродаже в нерушимых бизнес-взаимоотношениях с людьми, которых он недолюбливал.

В отношении вопросов РУСАЛа господин Березовский в своих заключительных показаниях полагается только на косвенные данные с чужих слов, которые датируются значительно более поздним периодом времени и которые наводят на мысль о том, что эти люди не могли никоим образом знать подлинное положение дел и просто предполагали, что у господина Березовского есть доля или интересы в РУСАЛе.

Мы считаем, что показания относительного того, как приобретались «КрАЗ» и «БрАЗ» и как велись переговоры по договору и слиянию, не дает возможности даже предположить, что господин Березовский и господин Патаркацишвили являлись нераскрытыми, тайными партнерами в этих соглашениях, или что у них есть какие-либо интересы, которые из этих соглашений вытекали.